I. Библия как произведение Божественного Духа

Притча

Аллегория

Что разумеется под аллегорией, каждому известно из учебника по теории словесности, и потому я ограничусь только приведением примеров. Прекрасную аллегорию представляют стихи 9—18 семьдесят девятого псалма:

Виноград из Египта принеся ecu, изгнал ecu языки, и насадил ecu и (его)...

Смотри также у пророка Исайи (5, 1-6); у апостола Павла (Рим. 11, 17-24).

Это — простейшие виды аллегории, другие будут пока­заны дальше.

Она есть правдоподобный рассказ, взятый из жизни че­ловеческой или природы, в котором под видом простых ве­щей, посредством уподобления или сравнений, преподают­ся высокие истины веры или правила духовной жизни.

Таковы все притчи Господа Иисуса Христа (Мф. 13, 1-23, 24-30, 31-32, 33, 44, 45-46, 47-50; Лк. 10, 30-37; 11, 5-8; 12, 16-21; 14, 16-24 и многие другие).

При толковании притчей надо соблюдать два условия.

Во-первых, нужно постараться отыскать цель, которая имеется в виду при произнесении притчи. «В притчах не нужно изъяснять все по буквальному смыслу, — учит св. Иоанн Златоуст⁵⁸, — но узнав цель, для которой она сказа­на, обращать это в свою пользу и более ничего не испыты­вать».

Во-вторых, не вдаваться в придирчивую мелочность при разборе (притчи), стараясь во что бы то ни стало поды­скать для каждого ее слова, или предмета, или действия надлежащее значение. Тот же знаменитый изъяснитель бо­жественных словес говорит: «Неоднократно замечал я, что притчей не должно принимать буквально, — иначе можно прийти ко многим несообразностям, — тому же самому и Господь научает теперь нас, в изъяснении притчи (о семени, Мф. 13, 37-43. — Еп. Варнава) отступая от буквы. Он не говорит, кто таковы пришедшие к господину рабы.

-91-

Но давая разуметь, что они введены только для сообразности и полноты изображения, опускает эту часть притчи и изъ­ясняет только нужнейшее и самое существенное — то са­мое, для чего притча произнесена, — дабы показать именно, что Он есть Судия и Господь вселенной»⁵⁹.

Отсюда следует, что, определив цель притчи, нужно взять из нее главные, подлежащие рассмотрению мысли и паралле­ли, отбросив все случайное, не идущее к делу. Так, у домопра­вителя (Лк. 16,1-9) нужно взять для подражания и примера его способность выбирать себе друзей.

От притчи должно отличать:

Видение. Под ним в Писании разумеется открытие чело­веку воли Божией посредством каких-либо образов и дей­ствий во сне или наяву, точнее же в состоянии некоего вос­хищения ума, когда человек сам не может определить, в те­ле он был или вне тела (2 Кор. 12, 3).

Примеры: Быт. 28, 13-15; Иер. 1, 11-12, 13 (=14-15); 24, 1- 3 (=4-10); 2 Макк. 5, 2-4; Деян. 10, 10-16.

Символ. Он служит для выражения известной мысли или события посредством каких-либо знаменательных дей­ствий. Символический образ поведения был свойствен особенно пророкам (Ис. 20, 2-4; Иер. 27, 2-8; Иез. 4, 4-8, 9-17; 5, 1-4).

В настоящее время широко им пользуются особенно Христа ради юродивые, наследовавшие преимущественно дары пророческие.

Аполог. Последний состоит в том, что неодушевленным предметам и бессловесным животным в Писании приписы­ваются в каких-либо назидательных для людей целях ра­зумные человеческие поступки и действия (Суд. 9, 8-15; Иез. 17, 1-10).

Ввиду тесного сродства этих трех видов иносказатель­ного смысла Писания с предыдущим, приточным, все рас­суждения относительно уразумения последнего, mutatis mutandis*(* с необходимыми изменениями (лат.). должны быть отнесены и к первым.

Деление буквального смысла по предмету содержания

Буквальный смысл, будет ли то собственный или пере­носный, подразделяют иногда еще на несколько видов в за­висимости от тех целей, которые имел в виду священный автор. Если речь идет у него о прошедших событиях, смысл будет называться историческим, если о будущих — проро­ческим;

-92-

если он имел в виду преподать читателям или слу­шателям истины веры — аллегорическим или догматичес­ким, а если правила духовной жизни — тропологическим; если пророк или апостол хотели направить мысль своих слушателей (читателей) к будущему воздаянию — апагоги­ческим и т. д. С некоторыми из этих смыслов мы еще встре­тимся дальше, где о них будет сказано подробнее.

Есть и другие виды буквального смысла, о которых учат подробные курсы священной ерминевтики. Всего нет нуж­ды излагать здесь. Моя цель — не полный курс последней написать, а выбрать из существующих руководств, иност­ранных⁶⁰ и русских⁶¹, немногое для читателя, чтобы ему не было «море по уста».

В заключение этого отдела укажу желающему вникнуть в истинный смысл Писания и не запутаться в том или ином виде буквального смысла — приняв какой-либо из них и настаивая на нем, в то время когда нужно взять в этом ме­сте совсем другой, — следующие случаи, ограничивающие употребление строго буквального смысла.

1. Наличие так называемых антропоморфизмов, то есть таких мест, в которых Богу приписываются человеческие органы — например лицо, уши, уста, руки и прочее — или человеческие чувства (Пс. 10,4; 33,16; 43, 24 и др.). Что все эти места нужно понимать в переносном значении, видно из самого же Свящ. Писания (Ин. 4, 24; Числ. 23, 19; Мал. 3, 6). Употребляются же эти выражения по причине невоз­можности приблизить и понять точно несовершенным и ограниченным умом непостижимые свойства Божествен­ной природы⁶².

2. Случаи полной несуразности и противоречия про­стой логике и даже обычному, простому, житейскому смыслу. Например, Ис. 7, 18: «И будет в тот день, позвиждет (свистнет — «ишрок») Господь мухе, которая при устье реки Египетской, и пчеле, которая в земле Ассирийской...»

Очевидно, здесь еврейский глагол «свистнет» надо по­нимать в переносном смысле (как это и передано в сино­дальном русском переводе): пророк не мог на человеческом языке выразить сущность того способа воздействия со сто­роны Бога, Существа духовного и необъятного, на таких ничтожных и малых тварей, как пчела и муха. (Ср.: Мф. 5, 29, 30; Лк. 22, 36, 38.)

-93-

Этим пророческим способом выражения мыслей осо­бенно часто у нас пользуются блаженные. Они, обычно, простецы, без образования, а дух этих прозорливцев родст­венен духу пророков.

И потому все их загадочные ответы, нелепые на поверх­ностный, первый взгляд и так соблазняющие людей с раци­оналистическим образом мышления — а таковы все интел­лигенты, — объясняются в сущности очень просто. Но, ко­нечно, не всеми.

3. Присутствие где-либо в Библии параллельного места с ясным буквальным смыслом. Так, Лк. 11, 20 = Мф. 12, 28, а отсюда явно открывается, что нужно разуметь под пер­стом Божиим.

Сопоставление параллельных мест оказывает незаме­нимую услугу миссионерам в их беседах с сектантами. Пользуются этим способом и толкователи Свящ. Писания, богословы, когда видят, что значение какого-либо понятия в известном месте бедно, по содержанию, мыслями, и на­оборот, обильно ими в другом, так что из соединения разных мест предмет рисуется более ясно. Об этом у нас бу­дет еще речь впереди, и подробная⁶³.

Таинственный смысл

Второй род «смыслов» Свящ. Писания есть таинствен­ный, иначе мистический (от греч. μυω — скрываю, заклю­чаю), потому что скрыт от понимания большинства людей и открывается только разумению сердца, просветлевшего от смрада страстей или совсем от них освободившегося.

Еще его называют духовным смыслом, прообразователъным, типологическим.

Об этом смысле (в сопоставлении с буквальным) так го­ворит златословесный экзегет⁶⁴:

«Иное (в Писании) нужно принимать в двояком смыс­ле, чувственном и духовном, — как, например, в событии с сыном Авраамовым (Быт. 22). Мы видим, что сын был принесен в жертву, но под этим действием с сыном разуме­ем и нечто другое, таинственное, именно крест. Также в агнце египетском мы видим образ страданий (Христо­вых)».

Таким образом, здесь под видом простых лиц, предме­тов и действий таинственно указывается, в большинстве случаев пророчески, на будущие события высокодуховного свойства. Например, жизнь евреев в рабстве египетском означает в таинственном смысле служение рода человеческо­го греху (Фараон = диавол), переход чрез Красное море знаменует Крещение и т. д.

-94-

Все подобные изображения с двояким смыслом называ­ются прообразами. Последний прообраз прекрасно истол­кован в строго аскетическом смысле в отношении души, бо­рющейся со страстями, преп. аввою Дорофеем⁶⁵.

Библия полна прообразами, также и все наши богослу­жебные книги (ср. хотя бы акафисты Спасителю и Богомате­ри). Но чтобы выискать их, нужна известная осторожность.

Таинственный смысл Свящ. Писания, как и букваль­ный, имеет следующие виды: аллегорический, анагогический и тропологический — в соответствие трем величайшим богословским добродетелям (1 Кор. 12, 13).

Аллегорический (смысл)

Но это не та аллегория, о которой было упомянуто вы­ше, не богословская. О ней говорит св. апостол Павел (Гал. 4, 24) (в русском и славянском тексте греч. αλληγορουμενα переведено как иносказание). В ней под простыми речения­ми таится «нечто, приличное вере или Церкви, воюющей на земле» (св. Димитрий Ростовский)⁶⁶.

Так, в указанном тексте, говорящем об Аврааме и его двух сыновьях — одном от рабы, другом от свободной, -под Авраамом аллегорически разумеется Сам Бог, имею­щий два народа и давший два завета. Иудейский народ был под игом закона Моисеева, христианский — рожден в сво­боду Христовой благодати. Иудейский закон был плот­ским, христианский — духовным. И как тогда один сын Ав­раама по плоти гнал другого, духовного, рожденного по обетованию, так и «ныне, — говорит св. Димитрий Ростов­ский⁶⁷, — иудейское сонмище, от Христа отпадшее, злоб­ною ненавистию своею гонит Христову Церковь».

Анагогический

Происходит от греческого αναγω — «возвожу вверх» и означает «нечто, приличное жизни вечной, еяже чаем, или Церкве, в вышних торжествующей, к нейже прейти же­лаем, и надеемся» (св. Димитрий Ростовский).

Примером может служить Пс. 94, 11 (= Евр. 3, 11). Здесь, если понимать место буквально, под «покоем» разу­меется земля обетованная, Палестина, в которую не вошли вышедшие из Египта евреи, а только дети их. Анагогически же «покой» означает вечную жизнь, небесный покой, который обещал Бог любящим Его и в который не войдут греш­ники, отходящие из сей жизни без покаяния.

-95-

Еще примеры: Тов. 13, 16-18; Евр. 8, 1,4-5.

Тропологический

Этот смысл отличается от аллегорического тем, что по­следний касается истин веры, а тропологический — правил нравственности, добродетельной жизни. Так, сказанное во Второзаконии (25, 4): да не заградиши устен вола молотя-ща — тропологически апостол Павел толкует (1 Кор. 9, 3-18) в приложении к проповедникам Христовой истины и евангелия, доказывая, что им должно питаться от народ­ного подаяния, то есть жить не на жалованье, а за счет при­хожан, ими просвещаемых. (Ср.: Мф. 3, 10.)

Особенно интересно и душеполезно бы для изучающих Писание узнать употребление таинственного смысла в тво­рениях святых отцов-аскетов. Но сами последние были против того, чтобы новоначальные исследовали таинствен­ный смысл и любопытствовали о вещах выше своего духов­ного устроения⁶⁸. Я приведу здесь несколько примеров это­го рода лишь для порядка, вынуждаясь ходом дела.

«Если ты вооружаешься против какой-нибудь страс­ти, — говорит св. Иоанн Лествичник⁶⁹, — то возьми себе в помощь смиренномудрие; ибо оно наступит на аспида и василиска, то есть на грех и отчаяние, и поперет льва и змия (Пс. 90, 13), то есть диавола и змия плотской страс­ти».

«Если и нам желательно, чтобы пришел к нам Господь, как к апостолам, дверем затворенным (Ин. 20, 19), — учит другой наставник сокровенного подвижнического жития той же горы Синайской, св. Нил⁷⁰, — то постараемся затво­рить двери, то есть уста, совершеннейшим молчанием, око — тем, чтобы не смотреть страстно, слуху же запретим слушать тлетворные речи, а обоняние и осязание уклоним от плотских удовольствий».

Итак, будем этим и подобным назидаться, но не пытаться мистически толковать Библию, чтобы не впасть в ошибки и ереси, что случается и с великими учеными. А если уж мы отравились этим ядом — разумею страстью доискиваться до сокровенных вещей, то примем во внимание следующие пра­вила.

Прежде всего, не нужно никогда упускать из виду суще­ствование преобразовательного, таинственного смысла и наличность смысла прямого, реального, который остает­ся всегда сам по себе.

-96-

Затем должно помнить, что эти два последних смысла никоим образом не могут буквально совпадать друг с дру­гом или, наоборот, диаметрально противоположно расхо­диться между собою. Они должны уложиться в некоторую среднюю форму, о чем св. Иоанн Златоуст говорит так: «Образу надлежит заключать в себе менее истины (прооб­разуемой), иначе это не будет образом будущего»⁷¹.

И в другом месте: «Прообраз не противоположен исти­не, но сроден ей»⁷².

Нельзя насильственным образом все частные черты прообраза втискивать в рамки прообразуемого обстоятель­ства, равно как и наоборот, содержание целого прообраза нельзя распространять и па отдельные части предмета, ко­торый таинственно знаменуется. Примеры можно видеть в пользовании этим правилом самого апостола: Евр. 7, сти­хи 20 и 21, 23 и 24, 27, 28.

Нельзя каждое слово, каждое действие, каждый посту­пок и рассказ в Писании понимать и толковать фигураль­но, как это делали каббалисты, французские янсенисты и другие на Западе⁷³ и раскольники с разными сектантами у нас⁷⁴.

Св. Василий Великий⁷⁵ говорит об этом строго и не без тонкой язвительности:

«Известны мне правила иносказаний, хотя не сам я изо­брел их, но нашел в сочинениях других. По этим правилам иные, принимая написанное не в общеупотребительном смысле, воду называют не водою, но каким-нибудь другим веществом, и растению и рыбе дают значение по своему ус­мотрению, даже бытие гадов и зверей объясняют сообразно со своими понятиями, подобно как и снотолкователи ви­денному в сонных мечтаниях дают толкования, согласные с собственным их намерением. А я, слыша о траве, траву и разумею; также растение, рыбу, зверя и скот — все, чем оно названо, за то и принимаю. Не стыжуся бо благовествованием (Рим. 1, 16)».

Таким образом, будем помнить: хорошо иносказание, но — когда в меру. Оно не должно отрицать буквального смысла.

Наконец, практическое правило: следует быть скром­ным и смиренного о себе мнения в отыскивании духовного смысла и следовать указаниям и мистическим достижени­ям святых отцов-подвижников и самой Церкви.

-97-

Б. Эвристика

Перейдем теперь к изучению тех правил, посредством которых находится истинный смысл Писания⁷⁶.

Так как Библия есть одновременно дело рук человечес­ких и произведение Святого Духа, то очевидно, что в пер­вом случае для понимания Библии достаточно тех правил, которые применяются к изучению обычных произведений человеческого ума, а во втором их недостаточно. Кто бо ра­зуме ум Господень, иже изъяснит его? — скажем словами апостола (1 Кор. 2, 16). Надо иметь ум Христов для сего⁷⁷, а он посредством научного буквоедства не приобретается. Следовательно, необходимо искать иных путей, чтобы уметь и быть в силах постигать Божественную мысль, кро­ющуюся в человеческих словах Моисея, Давида, Исайи, Матфея, Иоанна, Павла и других.

Где же искать этих путей? В чем они?

• Священное Предание и св. Церковь в качестве ее нелож­ных истолкователей

Источником, откуда человек может почерпнуть уверен­ность в правильности понимания той или иной истины Свящ. Писания, является Свящ. Предание. Им должно по­верять все свои выводы, сделанные на основании человече­ских способов и приемов толкования Библии. Никакой проницательности гения, никакой учености и эрудиции нельзя доверять, если они роются в изыскании смысла Пи­сания самостоятельно. Все будет ложь, хотя, может быть, и блестяще по внешней форме. Только Священное Преда­ние помогает уразуметь истину как должно.

Но Свящ. Предание, о котором у нас будет речь впере­ди своя, особая, само поверяется Свящ. Писанием, и до­стоверность его основывается на последнем (2 Фес. 2, 15). Следовательно, чтобы не впасть в конечном счете в логи­ческую ошибку, idem per idem*(* то же самое через то же самое (лат.)) нужно иметь еще некото­рый высший критерий, объединяющий и завершающий эти два источника богопознания и Божественного Откро­вения. Есть ли он? Есть. Это — святая и непогрешимая Церковь.

-98-

О ней также будет речь впереди, а сейчас я скажу несколько слов о необходимости общения с нею для пра­вильного и единственно возможного при этом уразумения внутреннего божественного смысла Свящ. Писания.

К чему тут Церковь? Какая связь у нее с Писанием? Очень большая. Если мы припомним историю Божествен­ного Откровения, то увидим, что Писание не есть первона­чальный способ распространения последнего. «От Адама до Моисея не было священных книг, — читаем в Православ­ном катехизисе (о Свящ. Предании и Свящ. Писании). -Сам Господь наш Иисус Христос божественное учение Свое и установления предал ученикам Своим словом р примером, а не книгою. Тем же способом вначале и апос­толы распространяли веру и утверждали Церковь Христо­ву». Следовательно, не затем только приходил Господь, чтобы подарить человечеству Новый Завет и чтобы оно ог­раничилось его головным освоением.

У внешних философов и мудрецов, там — другое дело. Достаточно усвоить их «систему», чтобы стать платони­ком, кантианцем, марксистом и т. д. Если даже в некоторых системах и требуются дела, то они не влияют на усвоение принятого учения⁷⁸, последнее все равно зависит от крепо­сти голов и мозгов, изучающих систему. И правила нравст­венности (этика), проповедуемые тем или иным филосо­фом, очень часто даже ими самими не выполняются (на­пример, как в случае с Л. Толстым)⁷⁹; следовательно, и сам Толстой не был «толстовцем», и наоборот, другие могут быть толстовцами, не выполняя ни строчки из его учения, признавая его только на словах. Впрочем, если дело касает­ся свободы страстей, то люди охотно пользуются ею на де­ле, но, повторяю, это не имеет никакой органической связи с усвоением и пониманием того или иного учения. И сколь­ко бы человек ни подвизался в «заповедях» какого-либо мудреца или основателя религии, общества, партии и т. п., он не будет от этого разумнее и глубже понимать жизнь. Напротив, мысль, загнанная из простора Божьего Созерца­ния в темные тупики лживого человеческого изобретатель­ства, становится в своих взглядах на все окружающее уже, нетерпимее, тупее, гранича в известном смысле едва ли не с полным идиотизмом. Но в Церкви не так. Здесь, чем бо­лее человек подвизается, тем ум его (хотя бы и совершенно несведущий во внешних науках!) становится чище, яснее, глубже, острее, доходя до настоящей прозорливости. Рас­сказами о последней переполнены все жития подвижников благочестия, и каждый может проверить это сам.

-99-

Итак, Писание составляет только часть общего дела спасения, совершенного Христом. А приходил Господь, собственно, для устроения на земле Своей Церкви⁸⁰, чрез Свое Божественное воплощение, спасительную смерть и животворное Воскресение при посредстве благодатного действия Святого Духа. И кто из уверовавших сделается членом Церкви и приобщится ее таинствам, тот вместе с тем получит и дар постигать Свящ. Писание, которое за­ключает в себе точное и неизменное содержание учения церковного (2 Кор. 3, 16; прочесть всю главу). А находясь вне Церкви, не постигнет он Писания, ибо последнее гово­рит о вещах, которых душа его собственным религиозным опытом и живым благодатным действием Святого Духа не познала и не испытала. Пусть такой_человек хорошо изучит внешний текст Писания, но силы его не ощутит. В такое именно положение попадают протестанты, наши сектанты и разные еретики, вычитывающие из Библии свои собст­венные заблуждения ума и прелестные переживания серд­ца, принимая их за истину. И помочь им, находящимся за оградой церковной, некому, ибо там тьма и скрежет зубов­ный, пока от собственных только страстей, ненависти, гне­ва, зависти и прочего.

Из всего этого следует:

1. Можно быть необразованным и даже грамоте не уметь, но, находясь в Церкви, Писание знать и правильно толковать. Ибо оно, точнее сказать истины его, познается Духом Святым, а Он, действующий присно в Церкви, дей­ствует и в каждом ее живом (а не мертвом — Ин. 15, 4, 5; 6, 7; 14, 24, 26 и друг.) члене.

Прекрасным примером может служить преп. Мария Египетская. Приведу отрывок из ее жития, иллюстрирую­щий данное положение⁸¹.

Преп. Зосима, принимавший от святой исповедь, спро­сил ее, как она живет в пустыне, не испытывает ли недо­статка в пище или одежде.

Преподобная отвечала:

—...питаюсь и покрываюсь глаголом Божиим, содержа­щим все, ибо не о хлебе единем жив будет человек (Мф. 4,4),

-100-

и те, которые не имеяху покрова, в камение облекошася (Иов. 24,8), поскольку они совлеклись греховного одеяния. Зосима, услышав, что она и слова от Писания приводит, из Моисея, пророков и псалмов, спросил ее:

- Ты учила псалмы и другие книги, госпожа? Равноангельная улыбнулась и рекла:

- Поверь мне, что с тех пор, как перешла Иордан, я не видела никого, кроме тебя, ни хищного зверя, ни какого другого животного. Книгам я никогда не училась и не слы­хала никого читающего или поющего. Но слово Божие жи­во и действенно учит человека разуму (Евр. 4, 12).

Сознаемся, что ни один профессор (даже по Свящ. Пи­санию), ни богослов в настоящее время не сумели бы так к делу привести вышеуказанный неупотребительный текст из книги Иова и так тонко коснуться обратно пропорцио­нальной зависимости, существующей между внутренним подвижничеством и внешними условиями бытия человече­ского и заключающейся в том, что чем больше кто совлека­ется страстей ветхого человека, тем менее он зависит от влияния необходимых потребностей природы (пищи, сна, одежды и прочего). Сознаемся и в том, что мир ничего не знает об этом, разве понаслышке о чудесах святых, но он считает их легендарными и сказочными.

2. Все рассуждения такого рода, как «Церковь удали­лась от учения Христова» (Свящ. Писания?), «иерархия («попы») исказила Евангелие», «каноны церковные про­тиворечат Библии», показывают не правоту утверждения этих людей, а наоборот, их слепоту. Они, эти рассуждения, явно обличают авторов, что последние суть отделяюще се­бе (от единости веры) и суть телесни (душевны), духа не имуще (Иуд. 1, 19). Их хулы показывают, что не Церковь (которую они часто, кстати сказать, смешивают с отдель­ными органами ее внешнего управления⁸²) виновна в от­ступлении от Писаний, а они сами, что они уже не в Церк­ви и потому не понимают Библии. Составив себе ложное представление о какой-либо библейской истине и не видя этому собственному пониманию ее (которое они считают непогрешимым) соответствующего в Церкви, они думают, что последняя виновата, а на самом деле такие люди сами находятся в заблуждении, которое, конечно, — никто не бу­дет спорить — отличается от истины.

3. Свидетельство Церкви не меньшую имеет силу, чем Священное Писание и можно пользоваться душеспасительными истинами прямо от нее.

-101-

«Веруем, — пишут вос­точные святители в своем Послании патриархов восточно-кафолической Церкви о православной вере, — что свидетель­ство кафолической Церкви не меньшую имеет силу, как и Божественное Писание. Поелику Виновник того и друго­го есть один и тот же Святый Дух, то все равно, от Писания ли научаться или от вселенской Церкви. Человеку, который говорит сам от себя, можно погрешать, обманывать и обма­нываться; но вселенская Церковь, так как она не говорила и не говорит от себя, но от Духа Святого (Которого она не­престанно имеет и будет иметь своим учителем до века), никак не может погрешать, ни обманывать, ни обманывать­ся, но, подобно Божественному Писанию, непогрешитель-на и имеет всегдашнюю важность... Живя и поучаясь в Церкви, в которой преемственно продолжается апостоль­ская проповедь, человек может изучать догматы христиан­ской веры от вселенской Церкви, и это потому, что сама Церковь не из Писания выводит свои догматы, а имеет оные в готовности; если же она, рассуждая о каком-нибудь дог­мате, приводит определенные места Библии, то это не для вывода своих догматов, а только для подтверждения оных, и кто основывает свою веру на одном Писании, тот не до­стиг полной веры и не знает ее свойств»⁸³.

4. Наконец, самые разговоры о том или ином понимании Библии могут быть ведены только в церковной ограде. Не принадлежащие к Церкви не имеют на то никакого пра­ва. Писание принадлежит Церкви, ибо она наследница Хри­ста и апостолов, как же можно вторгаться в чужую и чуждую область? Правда, мы знаем, что дерзость человеческая до че­го только не доходит, и собственность ближнего отнимает (не смущаясь заповедью «не укради» и даже «не пожелай» - Исх. 20, 15, 17; Мф. 5, 40), но что из этого? Разве от этого Писание станет понятнее? Разве истины его будут от того более убедительными? Кто же за понимание их при таком порядке вещей будет ручаться? Разум человеческий? Но он лжив. Совесть? Но она сожжена у них. (Ср.: 1 Тим. 4, 2.)

Итак, единственно верной поручительницей и истолковательницей евангельских истин является для доброго христианина его любящая мать — св. Церковь.

-102-