Поисковые и реализованные общественные и жилые здания с 2001 г. по 2010 г.

Тенденции развития архитектуры Москвы с 2001 по 2010 год, как социально ответственной деятельности зодчих, направленной на решение актуальных и жизненно важных вопросов улучшения среды обитания для всех слоев городского населения, при действующих на тот период времени направленности и стиле руководства столицы, в целом становились все более сомнительными, тревожными и даже губительными.

Проблематика и тенденции развития архитектуры зданий Москвы с 2001 г. по 2010 г.

Основной проблемой развития архитектуры в Москве, по-прежнему, в большинстве случаев, оставалась ее узкая направленность на обслуживание особых, эксклюзивных интересов бизнес структур и высокого комфорта жизни разбогатевших групп горожан. На этом роскошном архитектурном пиру различных стилевых направлений эксклюзива во время чумы посредственности большинства возводимых объектов, доля социальной составляющей столичного зодчества в огромных объемах капитального строительства была довольно мала.

Это была область строительства массовых (типовых и повторно применяемых) жилых и соцкультбытовых зданий в новых и подверженных комплексной реконструкции «спальных» районах на периферии Москвы. Здесь, как и ранее, преобладали крупные жилые образования, их безадресность и низкое, разнообразно-однообразное качество архитектуры и благоустройства.

К поиску новых идей в архитектуре Москвы с 2001 по 2010 год, конечно, следует отнести результаты отечественных и международных конкурсов на разработку зданий и комплексов различного статуса и назначения, а также приглашение, в том числе и на конкурсной основе, известных западных архитекторов к проектированию наиболее престижных государственных и частных объектов. В первом случае следует отметить победу отечественных зодчих в международном конкурсе на здание Мэрии и правительства Москвы в ММДЦ «Москва-Сити» (М. Хазанов, А. Нагавицын, 2002 год.), но не получившую реализации в натуре. Другие архитектурные конкурсы, в которых принимали участие москвичи, как правило, не афишировались в СМИ по понятным причинам конфиденциального и коммерческого характера.

Что касается участия звезд мировой архитектуры в проектировании наиболее престижных городских объектов, то здесь многие из приглашенных зодчих стремились изобрести свою собственную, ни на что не похожую архитектуру будущего. В этом одни из них видели смысл своего творческого кредо, а другие откровенно использовали свой звездный бренд и, не сильно задумываясь, делали то, что от них ждали богатые и щедрые заказчики от власти и бизнеса. Такие, например, как фантастические проекты сэра Н. Фостера: 600-метровой башни «Россия» в ММДЦ «Москва-Сити» или огромного 450-метрового культурно-делового центра «Хрустальный остров» в Нагатинской пойме.

Однако, в этот период времени иностранцы в Москве реально так ничего выдающегося и не построили.Та же башня «Федерация» в ММДЦ «Москва-Сити» (С. Чобан и др., проект 2000 г.), бизнес-центр на проспекте Мира (Ж. Вильмонт, 2009 г.) и ряд других объектов – качественны по технике строительства, но не знаковы, и не интересны по архитектуре. Да и спроектировали эти «произведения архитектуры» не звезды, а мастера третьего ряда, что вряд ли могло помочь большинству московских архитекторов преодолеть свою отсталость и провинциальность.

Надежды на то, что заезжие иностранцы двинут наше отечественное зодчество вперед, зададут планку, создадут конкуренцию, необходимую для дальнейшего развития московской архитектуры, по большей мере не оправдались. Ведь по-настоящему свежая европейская архитектура успехом у новых, быстро разбогатевших русских заказчиков в то время не пользовалась. Очевидно потому, что прогрессивность европейской архитектуры определялась сдержанностью и встроенностью в существующую среду, адекватностью и простотой форм, чистотой деталей, рациональностью и экономичностью решений, а также прочими ценностями, которые в столице России, понятно, были, как и всегда, не в чести.

В этом убеждали исторические закономерности подобных попыток привлечь зарубежных архитекторов к работе у нас в очень далеком (при царях и императорах), давнем (при руководителях советской власти) и недавнем (при президентском правлении) прошлом.