АЛИМОВ С.Б.,  АНТОНОВ-РОМАНОВСКИЙ В.Г.  Сравнительно-виктимологическая характеристика нераскрытых убийств (по материалам Москвы)

Криминологическое изучение жертв  преступлений  играло  и  играет важную роль  при определении причин преступлений, разработке целенаправленных предупредительных мер. Виктимологическая проблематика особенно значима  при  изучении насильственной преступности,  в том числе такой ее наиболее тяжкой разновидности, как убийства.

В последнее десятилетие происходят бурный рост числа этих преступлений, структурно-качественные преобразования их.  Во  многих  случаях изменилась и та часть их характеристики, которую можно назвать виктимологической составляющей.

Последняя складывается из сведений, относящихся к самому  потерпевшему, а также к тем сторонам преступного поведения, которые в немалой степени обусловливаются особенностями его личности.

Помимо неблагоприятных количественно-качественных сдвигов в  состоянии убийств, весьма острым остается вопрос об их неудовлетворительной раскрываемости.  Это прежде  всего  касается  так  называемых  новых, нетрадиционных убийств,  явно не вписывающихся в круг ранее доминировавших досугово-бытовых преступных посягательств на жизнь  человека.

Отмеченные моменты свидетельствуют о необходимости  более  внимательного изучения  не только раскрытых,  но и нераскрытых убийств,   в том числе под углом выявления специфики их виктимологической составляющей.

С этой целью был проведен  анализ  уголовных  дел  о  нераскрытых убийствах, приостановленных  производством  по  причине неустановления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Всего было изучено  60  таких  дел,  возбужденных по фактам совершения убийств в ряде межмуниципальных округов (районов) Москвы  в  1992 - 1996 гг. Число потерпевших по этим делам равняется 63.

Для того, чтобы получить более точное и наглядное представление о потерпевших по названным уголовным делам,  материалы по этим делам сопоставлялись  с  материалами  производств   по   раскрытым убийствам, а именно в  отношении преступлений,  предусмотренных ст.  102 и 103 Уголовного кодекса РСФСР 1960 года (действовавшего до 1997 года), рассмотренных в 1993–1994  гг.  городским  и  межмуниципальными  судами Москвы. (Изучение рассмотренных судами дел проводилось  исследовательским коллективом, возглавляемым старшим научным сотрудником Е.Г. Горбатовской).

Чтобы обеспечить  большую  корректность  сравнительного  анализа, круг привлеченных к этому сравнению приостановленных дел был  сокращен до 41  дела (42 потерпевших). Речь идет о делах, по которым проводилось расследование убийств, совершенных в 1992 – 1994 гг.

Напомним, что именно в эти годы в Москве, как и  во  всей  стране, отмечался подлинный "бум" убийств.  Факторы, лежащие в его основе, далеко не исчезли, они продолжают воздействовать на нашу социальную реальность и могут вновь проявиться во всей своей силе  и  полномасштабности.  Поэтому  изучение  криминологической  ситуации, сложившейся в упомянутый период, остается одной из важных и актуальных задач.

Перейдем к рассмотрению  некоторых  результатов  сопоставления сведений, содержащихся в делах о нераскрытых и раскрытых убийствах.

Первое, наиболее яркое отличие  касается  данных  о  субъективной  стороне сравниваемых убийств,  точнее характере лежащего в их психологическом основании умысла.

По рассмотренным  судами делам,  предумышленно совершалось только каждое пятое убийство,  по приостановленным  –  три убийства из  четырех (точнее 76,2%).  Убийства, совершенные по внезапно возникшему умыслу, составили:  приостановленные дела – 12%, рассмотренные – 79% (превышение второго показателя над первым более чем в 6,5 раз).  По рассмотренным делам не имелось данных о характере умысла в 1,3%  случаев,  по приостановленным – в 12% случаев.

Доминирование предумышленности  по  приостановленным делам – это  одна  из  главных  причин  того,  что расследуемые по  ним убийства остались нераскрытыми.  Заранее возникший умысел  (то, что мы называем предумышленностью) – это не следствие конкретного развертывания  некоей предкриминальной   ситуации, н е   с о п р я- ж е н н о й    с каким-либо намерением будущего убийцы совершить само убийство. Напротив, предумышенное убийство  п р е д п о л а г а е т   такое намерение,  ему также предшествуют определенные подготовительные действия,  продумывание преступником  путей  и  способов ухода от ответственности за содеянное.  В случаях так называемой  сложной предумышленности  подготовка убийства ведется весьма организованно, основывается  на  определенном плане предварительных действий,  самого совершения преступления, сокрытия следов, ведущих к преступнику.

По  в н е з а п н о м у   у м ы с л у совершается основное количество убийств в сферах семейных отношений,  личного и общественного быта, досуга.  Именно подобные убийства раскрываются чаще всего,  именно они   главным  образом  становятся объектом судебного рассмотрения.  Основные  мотивы  их  совершения:  месть,  ревность, неприязнь (неприязненные отношения  той  или  иной  длительности),  породившие в связи с конкретным поводом в конкретной ситуации ссору,  применение психического, а затем и физического насилия. Таков сценарий подавляющей массы убийств,  в  основе  которых   лежал   бытовой  или   досуговый  межличностный  к о н- ф л и к т.

Обратимся к цифрам. По 7 р а с с м о т р е н н ы м  делам: мотивы месть,  ссора, драка в – 40,4% убийств;  ревность – 7,1%; иные мотивы подобного рода – 30 - 35%. Мотивы корыстного плана составляют не более 10 - 15 %.

Иная картина складывается применительно  к    п р и о с т а н о в л е н н ы м  делам: месть – 9,5%;  ссора,  драка – 2,4%.  И в то же время свыше 7% убийств связаны с намерением скрыть другое преступление,  38,1%  - с корыстной мотивацией. К последней цифре следует прибавить еще 14,3%, это убийства, связанные с единым мотивом "корысть  –  месть". Чаще  всего имеются в виду случаи убийства лиц, которые были должны преступнику определенную денежную сумму, но так и не вернули ее. Конечно, мотивация, основанная на мести, здесь преобладает (она остается единственной, если долг оказывается окончательно безвозвратным),  но все-таки просматриваются и некоторые элементы, аспекты корыстной мотивации.

Сравнивая  палитры   мотивов  по   раскрытым  и   нераскрытым  убийствам, следует учитывать  два  дополнительных обстоятельства.  Первое обстоятельство:  по   каждому  четвертому  нераскрытому   убийству   вообще  ничего нельзя сказать о  мотиве преступления. Как говорится, "нет сведений". Второе обстоятельство: любые наши выкладки о мотивации нераскрытого убийства носят в той или иной мере вероятностный характер, опираются  на  более или менее обоснованные предположения.  И только в контексте обозначенных оговорок можно что-либо говорить о мотивах нераскрытых убийств и проводить какие-либо сопоставления.

В свете  сказанного становится еще весомее значение именно виктимологического аспекта изучения  убийств. Полученная  виктимологическая информация есть та база, без которой останутся тщетными любые попытки поиска их мотивов.  Кроме того, сведения о самом потерпевшем  по большей части вытекают из фактических данных,  не основываются на предположениях и не нуждаются в них.

Одно из наиболее заметных различий,  обнаруживающихся при сравнении характеристики потерпевших, (по приостановленным и рассмотренным делам), касается их  социального  положения  и  рода  занятий.  Жертвами убийств, оставшихся нераскрытыми, чаще всего оказываются лица, занимающиеся частно-предпринимательской деятельностью, включая и так называемых “свободных”  торговцев.

Удельный вес этих лиц в общем числе жертв, по приостановленным делам, достигает 40%,  что в 12 раз выше соответствующего  показателя  по рассмотренным  делам.  Если  сопоставить  подмассивы  только частных предпринимателей (без  свободных  торговцев),  то   разрыв  между ними  достигнет  уже  18-кратного   размера (31,0% – нераскрытые  убийства,  1,7% – раскрытые  убийства).  В данных  о  потерпевших, являющихся работниками коммерческих фирм, отмечается еще больший разрыв. (Частные предприниматели, по нашему определению, – это  не просто работники, а прежде всего, руководители фирм и иных коммерческих учреждений и образований).

В последние годы резко ослабла экономическая "подпитка" государством учреждений в системе образования. Многие студенты и  аспиранты   не  могут  прожить на “тощие”  стипендии  и  вынуждены заниматься различными  видами  бизнеса.  Не случайно,   эта  категория  лиц  относительно  чаще  встречается среди  жертв  по приостановленным  делам ( приостановленные дела – 9,5%, рассмотренные дела – 1%).

По рассмотренным  делам, почти в два раза выше удельный вес таких категорий потерпевших,  как рабочие (14,3 и 23,4) и пенсионеры (4,8  и  8,1).

Характерный штрих: по нераскрытым убийствам социальный статус потерпевших изучается более тщательно,  чем по убийствам раскрытым. Поэтому по нераскрытым убийствам удельный вес случаев, когда данные  о  социальном  статусе  отсутствуют,  в  пять  раз  меньше  соответствующей цифры по рассмотренным делам (4,8 и 25,1).

Весьма  показательны  сведения  о  том,  являлся ли потерпевший  м е с т н ы м  ж и т е л е м   или   п р и е з ж и м. Эта  характеристика потерпевшего  особо  значима  при  определении направлений поиска возможного убийцы. Не случайно  такие сведения чаще отсутствовали  именно по нераскрытым убийствам (раскрытые убийства  – 2,9%, нераскрытые – 4,8%).

Перейдем к содержательной стороне вопроса.  Сопоставительный анализ свидетельствует о том, что доля потерпевших – приезжих, по нераскрытым  убийствам, в три раза выше, чем по раскрытым  (28,6 и 9,9%). Соответственно: постоянные жители Москвы – 64,3 и 84,7%; постоянные жители Московской области  - 2,4 и 2,4%.

Весьма важные  в плане задачи раскрытия преступлений различия отмечаются при сравнении  р а з н ы х   к а т е г о р и й   л и ц,  не являющихся постоянными жителями Москвы и Московской области.

По рассмотренным делам, среди приезжих лидируют лица, приехавшие в Москву из регионов Российской Федерации, они составляют примерно 60%.  По приостановленным  делам,  их  доля почти  в  два  раза ниже – 33%;  на  первое  место  выходят приезжие из стран ближнего  зарубежья (42%),  на  последнем  (как  и  по рассмотренным  делам)  находятся приезжие из стран дальнего зарубежья. Однако удельный вес их среди всех потерпевших превышает  соответствующий показатель по рассмотренным делам в 4,2 раза (приезжие из ближнего зарубежья – в 5 раз,  приезжие из регионов России  – только в 1,6 раза).

Интересно проследить, как  категории местных жителей и  приезжих   включены  в  группу  потерпевших  по  приостановленным  делам  – носителей  наиболее  часто  встречающегося  здесь  социального  статуса  "частный  предприниматель". Расчеты дают следующую картину (100%  – все потерпевшие частные предприниматели): местные жители (москвичи) составляют 73,3%; прибывшие из регионов России – 6,7%; лица из стран ближнего зарубежья – 13,3%; из стран дальнего зарубежья – 6,7%.

Мы видим, что более "продвинутый" социальный статус имеют москвичи и приезжие из стран ближнего зарубежья. Наиболее высокий, в указанном отношении, рубеж "взят" москвичами.

Дело не только в том, что жители Москвы имеют больше объективных  предпосылок к достижению  более  высокого   статуса с помощью знакомств,  связей   и  т.п.   У   москвичей,  как   правило,  в ы ш е    у р о в е н ь    о б р а з о в а н и я. Среди  потерпевших от убийств,  оставшихся  нераскрытыми,  доля лиц с высшим образованием составляла:  среди москвичей – 80 %;  среди приезжих из регионов России – 4%;  среди приезжих из  стран  ближнего зарубежья – 8%; из стран дальнего зарубежья – 8%.

В целом удельный вес потерпевших с незаконченным высшим и  высшим образованием, по  приостановленным  делам, в 8 раз выше соответствующего показателя по рассмотренным делам.

К сожалению, имеющиеся данные об образовательном уровне потерпевших не вполне надежны, ибо по 62% рассмотренных и 33% приостановленных дел вообще отсутствуют какие-либо сведения об образовании потерпевших. Напрашивается предположение:  по-видимому,  такого  рода  сведения  не столь важны в плане решения задачи установления виновного по делу, как  сведения о социальном положении потерпевшего  и месте его постоянного проживания.

В общем и целом потерпевшие, по приостановленным делам,  не  только характеризуются более  высоким социальным статусом и уровнем образования;  они более положительно выглядят и в плане их прошлого поведения, предшествовавшего  совершению в отношении них преступного посягательства.

В частности,  по нераскрытым убийствам, наличие у потерпевших судимости (судимостей) встречается в 1,2 раза реже, чем у потерпевших, по рассмотренным делам.  Более чем в два раза выше среди них удельный вес потерпевших, которые  непосредственно  перед  убийством  находились  в трезвом состоянии. Установлено, что только в 7% случаев потерпевшие, по приостановленным делам,  находившиеся во время совершения преступления в состоянии опьянения, выпивали накануне преступления вместе с будущим  убийцей;  потерпевшие,  по  рассмотренным делам, выпивали  вместе с убийцей в каждом втором случае.

Оценивая различия между потерпевшими по нераскрытым  и  раскрытым убийствам, нельзя забывать, что доминирующее место среди последних принадлежит преступлениям   б ы т о в о г о   ( в широком,  ранее  обозначенном  смысле слова) х а р а к- т е р а.  Что касается нераскрытых убийств, то они –  в  основной  своей массе – выпадают из сферы бытовых отношений. Сказанное наиболее ярко дает о себе знать по следующим позициям.

Позиция первая.   Среди потерпевших, по приостановленным делам, чаще   в относительном выражении    встречаются молодые люди, точнее,  лица  в  возрасте  от  18  до 24  лет  включительно.  Их доля равняется 21,4%,  в то время как, по рассмотренным  делам,  доля  потерпевших, принадлежавших  к этой возрастной группе, составляет только 9,3%.

Позиция вторая.   Меньшая  включенность потерпевших, по приостановленным делам, в сферу бытовых отношений задается особенностями  их  семейного положения:  здесь примерно в полтора раза чаще встречаются – в относительном выражении – неженатые (незамужние)  граждане  либо  лица, находящиеся в разводе.

Позиция третья.  Нераскрытые убийства  –  это убийства,  где потерпевшим (в отличие от убийств раскрытых) чаще оказывается одно лицо.  И это понятно,  поскольку в поле виктимопоражаемости бытовых посягательств нередко оказываются,  помимо  непосредственных  сторон  конфликта, другие члены семьи,  другие родственники, соседи, собутыльники, вмешивающиеся в конфликт либо присутствующие при назревании конфликта.

Позиция четвертая.  В каждом третьем убийстве по рассмотренным делам потерпевшими  выступают лица женского пола. По нераскрытым убийствам удельный  вес потерпевших - женщин снижается более чем в два раза: в поле зрения убийц почти не оказываются  их  жены,  сожительницы, родственницы  и соседки,  то есть непременные участницы,  как минимум, половины всех межличностных бытовых ссор и столкновений.

И еще две позиции,  выходящие за рамки узковиктимологических  сопоставлений, но обязательных при вычленении связей "потерпевший – место убийства" и "потерпевший – способ убийства".

Чаще всего встречающееся место совершения убийства по рассмотренным делам – это квартира (или комната),  в которой проживает потерпевший или другие лица. Местом совершения убийств, впоследствии оставшихся нераскрытыми,  более часто становятся лестничная  клетка,  подъезд, двор его дома.

Наиболее заметные  различия наблюдаются применительно к такой позиции, как место работы потерпевшего. Удельный вес совершенных  здесь убийств  был  в пять раз выше по приостановленным делам по сравнению с рассмотренными делами (соответственно, 12,8 и 2,6%).

К числу  ключевых отличий нераскрытых убийств от раскрытых относится также способ их совершения,  характер примененного при этом оружия (орудия).  Как минимум, каждое четвертое убийство из серии нераскрытых было совершено с применением огнестрельного оружия,  что почти в пять  раз выше соответствующего показателя по убийствам из серии раскрытых. В первом случае по сравнению со вторым в два раза реже  используются колюще-режущие орудия и предметы (ножи и т.п.).

Эти характерные различия, выявленные в рамках сравнительно-виктимологического  изучения  материалов  дел  по  нераскрытым  и раскрытым убийствам, во-многом объясняют факт нераскрытия  убийств  и,  с  нашей точки зрения,  являются тем информационным резервом, опираясь на который можно добиться большей целенаправленности в организации и проведении поисков виновных лиц.

В исследовательском плане проведенное сопоставление расширяет набор параметров, лежащих в основе построения криминологической характеристики современных убийств,  делает ее более полной, а следовательно, более объективной и надежной.

В свою очередь, эти требования полноты и надежности выдвигают очередную задачу: не только выявить специфику (по сравнению с раскрытыми) нераскрытых убийств,  но и рассмотреть их с точки зрения возможной неоднородности, предполагающей в первую очередь  качественное своеобразие их виктимологических составляющих.

Сравнительный "внутривидовой"  анализ приостановленных дел позволяет прийти к выводу,  что весь изученный массив  нераскрытых  убийств включает четыре  группы  преступлений.  В  качестве  критерия подобной "внутривидовой" классификации был избран характер умысла на совершение того или иного преступления.

В  первую группу  вошли  убийства,  х а р а к т е р   у м ы с л а  на совершение  которых  вообще  н е в о з м о ж н о  о п р е д е л и т ь. По этим делам  чаще  всего приходится  иметь  дело  либо  с  неопознанным трупом, либо  вообще  с отсутствием  трупа.  Доля  убийств  данной группы составляет 12,7% в общей совокупности изученных нераскрытых убийств.

Вторую  группу  образуют  убийства,  в основе совершения которых  лежал  в н е з а п н о   в о з н и к ш и й   у м ы с е л.  До возникновения криминальной ситуации между будущими убийцей и убитым либо вообще  отсутствовали  какие-либо  отношения,  либо  они носили вполне социально приемлемый характер,  не были неприязненными. Сама криминальная ситуация оказалась следствием неожиданной (непредуготовленной) ссоры, переросшей либо в драку,  либо в немедленное нанесение смертельного удара. Доля таких убийств равняется 9,5%.

Эта  цифра напоминает,  что задача повышения уровня раскрываемости  не снимается  с  повестки  дня  и  применительно  к "обычным”, традиционным видам убийств.

Третью и четвертую группу составили (почти поровну) 77,8% нераскрытых убийств. Сюда относятся убийства, совершенные предумышленно.

Третья   группа (38,1%  всех  нераскрытых  убийств)  обозначена  нами  как  совокупность  просто  предумышленных убийств, которые, по-видимому, не были совершены по найму, не относились  к  категории  так  называемых   заказных  убийств. Типичные опознавательные признаки просто  предумышленных  убийств: они сопряжены  с  п о х и щ е н и е м  тех или иных ценностей (денег, ювелирных изделий, компьютерной  аппаратуры,  аудио- и  видеотехники, коллекции  икон ), либо с  н а п а д е- н и е м   р э к е т и р о в, либо с предшествующими н е п р и я з н е н н ы м и  о т н о ш е н и я м и   между будущими преступником и его жертвой.

Четвертая  группа (39,7%) – это  преступления, которые  с  достаточно  высокой  степенью  вероятности  могут быть определены,  по-видимому, как убийства,  совершенные по   н а й м у.  Возможным подтверждением именно заказного характера подобных убийств  послужили  следующие признаки:  характер и локализация ранений,  повлекших смерть;  отсутствие в ситуации совершения убийства каких-либо прямых корыстных поползновений;  наличие свидетельств о появлении около дома, где проживал  потерпевший,  незнакомых  лиц  за   день –  два  до  совершения убийства;  наличие свидетельств об анонимных угрозах в адрес будущей жертвы;  оставление в ряде случаев орудия убийства на месте совершения преступления или поблизости от него и т.д.

Сопоставление  преступлений,  относящихся  к  третьей  (просто предумышленные убийства)  и  четвертой (совершенные по найму) группам, указывает на определенные различия их виктимологических характеристик.

Одно из наиболее существенных различий связано  с  с о ц и а л ь н ы м  с т а т у- с о м   п о т е р п е в ш и х: 48%  потерпевших  от  заказных убийств  являлись  частными  предпринимателями  в  ранге  руководителей (заместителей руководителей) коммерческих  и  подобных фирм. Приведенная цифра почти в четыре раза выше аналогичного показателя по просто  предумышленным убийствам.  В 16% случаев потерпевшими от заказных убийств оказались работники,  сотрудники тех или иных  коммерческих  заведений (просто предумышленные убийства – 8%).

В свою очередь, жертвы не заказных предумышленных убийств отличаются большим разбросом их социальных статусов. Чаще всего здесь встречаются  так  называемые  свободные  торговцы  ( 16,7%  от  всех потерпевших по третьей группе),  студенты и аспиранты ( 16,7% ), служащие (12,5%), пенсионеры (8,3%).

Две трети потерпевших от заказных убийств находились в  зарегистрированном (44%) и незарегистрированном (24%) браке. По третьей группе соответствующие показатели  равняются  21 и 8%;  в свою очередь, здесь   более   заметно  представлены   холостые  и   незамужние,    вдовы  (вдовцы)  и разведенные.

Вывод о  более высоком социальном положении и более социально устойчивом семейном положении потерпевших  от  убийств,  совершенных  по найму, не следует толковать чересчур расширительно, оценивать как свидетельство того, что указанная категория потерпевших в целом отличается  большим благополучием по сравнению с потерпевшими от просто предумышленных убийств.  Это далеко не так. Дело в том, что примерно третья часть жертв заказных убийств,  представленная в основном лицами в возрасте  25 - 29  лет,  характеризуется  невысоким образовательным уровнем (75%  из них не имели высшего образования); в 38% случаев они были ранее судимы. Удельный вес этих лиц в 2,5 раза выше соответствующего показателя по третьей группе.

Обращаясь к  особенностям мотивационной стороны заказных и просто предумышленных убийств, выделим ряд наиболее показательных различий.

Различие  более  общего  плана:  в основе  большинства  просто предумышленных убийств лежит чисто корыстная,  не осложненная  превосходящими моментами мотивация.  Заказные убийства мотивационно более разнообразны.

Наиболее  заметны   т р и   г р у п п ы   м о т и в о в:   мотивы  корыстные;  мотивы  "месть-корысть";  мотивы,  вытекающие  из  намерения скрыть  иные преступления, убрать нежелательных свидетелей. Собственно корыстные  мотивы  чаще  всего  не  напрямую обусловливают совершение убийств, а "делают" это в рамках того, что принято называть "разборками" – в нашем случае между компаньонами или конкурентами. Убийства как следствие реализации мотива "месть-корысть" есть также  одна  из  разновидностей "разборок".

Заметные различия между сравниваемыми группами нераскрытых убийств наблюдаются  и  по  способу  их  совершения.  Эти различия наглядно представлены в следующей таблице:

                                                                                                   Таблица 1

Различия в способах совершения убийств