§ 3. Характер и причины ошибок, допускаемых при подготовке, назначении, производстве судебно-психологической экспертизы

В условиях современной научно-технической революции возрастает значение связи науки с практикой, ибо «только связь с практикой может поднять эффективность науки, а это сегодня одна из центральных проблем»29. Одной из важных форм связи юридической науки с практикой является изучение ошибок, которые возникают в следственной и судебной практике.

В частности, важное значение имеет выявление характера и причин ошибок, допускаемых при подготовке, назначении и производстве судебво-психолошческой экспертизы, оценке и использовании заключения эксперта-психолога. Изучение этих ошибок приобретает особую актуальность в связи с тем, что, как отмечалось, в настоящее время не существует экспертных учреждений, которые осуществляли бы научно-методический контроль за производством судебно-психологических экспертиз, количество которых из года в год увеличивается.

Распространенными недостатками при подготовке и назначении судебно-психолошческой экспертизы следователями и судьями являются следующие.

1. В материалах дела поверхностно отражаются данные об индивидуально-психологических особенностях обследуемого, проявляемых в различных сферах его деятельности (по 40% дел). Это проявлялось в том, что характерологические особенности личности описывались в оценочных понятиях столь высокой общности, что по ним нельзя было судить об индивидуальных особенностях конкретного субъекта. Между тем одно и то Же свойство характера у разных лиц проявляется в дея-

& Зак   10732                                         ИЗ

телыюсти по-разному. Например, трудолюбие холерика проявляется в порывистости, повышенном, но не ровном темпе работы. У флегматика такое же трудолюбие проявляется в особой методичности, обдуманности, ровном темпе работы, размеренности движений. Сдержанные, скупые проявления доброты флегматика отличаются от ярких и обильных проявлений доброты сангвиника 30. Однако, к сожалению, подобные проявления типологических особенностей подэкспертного на различных этапах его развития и в различных ситуациях в материалах указанных дел отсутствовали, что могло отрицательно повлиять на эффективность применения экспертом метода обобщения независимых характеристик при решении вопросов психологического содержания

2.  Не выявляются или поверхностно отражаются диагностические   признаки   физиологического   аффекта   в поведении обследуемого  (примерно по 34%  Дел, по которым исследовался этот вопрос). По некоторым делам (2,5%)   обстоятельства конфликта выяснялись главным образом на момент правонарушения, но оставлялись без должного   внимания   обстоятельства,   характеризующие динамику этого конфликта, его возникновение и развитие,  что необходимо  знать эксперту    для диагностики так называемого «аккумулятивного» аффекта.

3.  Поверхностно  исследуется    психофизиологическое состояние обследуемого, в котором он находился непосредственно перед наступлением расследуемого события (по 23,3% дел). Это выражалось в том, что при наличии в материалах дела данных о признаках опьянения следователи не принимали мер к определению степени опьянения   путем   освидетельствования  или  проведения судебно-медицинской экспертизы.

4.  Поверхностно   исследуются     условия   воспитания подэкспертного  (примерно по 8%  изученных дел). Это проявилось в том, что в целях проверки показаний обследуемого о неблагоприятной обстановке в семье, пьянстве,  ссорах  родителей допрашивались только  его родители, тогда «ак для пол)чения всесторонней и объективной  информации  об этом   необходимо  было  допросить еще и соседей и педагогов    в школе, где учился подэкспертный.

5.  Неправильно формулируются    вопросы эксперту-психологу (по 17,5% дел). Это проявлялось, во-первых,

114

jj том, что на разрешение психологов ставились вопросы, которые выходили за пределы их компетенции. Например, такие не свидетельствует ли поведение потерпевшей о нежелании вступить в половую связь; можно ли верить показаниям потерпевшей об обстоятельствах совершенного в отношении ее преступления; сознательно ли Л. шел на убийство, чем можно объяснить поведение X. по сокрытию обстановки убийства, мог ли Д., исходя из данных его личностной психологии, совершить убийство сослуживцев применительно к данной ситуации. Если мог, то при каких условиях и чем должно быть вызвано такое его поведение? и т. п.

Во-вторых, вопросы психологического содержания формулировались в оценочных понятиях, что вынуждало экспертов свои выводы формулировать на юридическом языке, а не в понятиях психологии. Это относилось главным образом к исследованию психического состояния подэкспертного по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 104, ПО и 117 УК РСФСР. При этом следователи и судьи иногда ставили вопросы: не находился ли подэкспертный в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного неправомерными действиями потерпевшего?; не находилась ли потерпевшая в момент совершения с нею полового акта в беспомощном состоянии? и т. п.

Недопустимость использования языка уголовного права при постановке вопросов эксперту-психологу и при описании им в заключение установленных фактов вытекает из различий материального и процессуального уровней описания. Как правильно отмечает Г. М. Резник, «на языке уголовного права нельзя произвести описание конкретного, единичного события прошлого, во первых, в силу высокого уровня абстрактности этого языка, во-вторых, в связи с оценочным характером признаков некоторых составов преступлений. Индивидуализация, конкретизация доказанных по делу обстоятельств требует иного языкового слоя, характеризующегося большей конкретностью и свободного от оценочных выражений». Поэтому «на этапе уголовно-процессуального доказывания познанные факты прошлого нужно «обнажить», «очистить» от каких бы то ни было ценностных характеристик, отделить описание от оценки»31.

Это в полной мере относится и к заключению экс-

8*                                                   115

ьерта-психолога о психическом состоянии обследуемого. Например, правовое понятие — «внезапно возникшее сильное душевное волнение», предусмотренное ст. 104 и ПО УК РСФСР, предполагает оценку многих признаков совершенного деяния и только один из них —■ состояние физиологического аффекта — может быть установлен экспертом-психологом.

6.  Необоснованно назначается комплексная психолого-психиатрическая экспертиза   (по 64% дел). По всем изученным делам у следователя и суда возникали сомнения в психической неполноценности    обследуемого и его вменяемости. В этой ситуации    вместо того чтобы провести   сначала   амбулаторную   судебно-психиатриче-скую экспертизу и,    в зависимости    от ее результатов, принять решение    о назначении    психологической    или психолого-психиатрической  экспертизы,    следователи  и судьи предпочитали сразу же назначать психолого-психиатрическую экспертизу, на разрешение которой одновременно с вопросами психического содержания ставились вопросы о физиологическом аффекте и другие вопросы  психологического  содержания.   Однако  лишь  по некоторым делам   (7,5%)   было оправдано    проведение такой экспертизы, так как в материалах дела имелись данные  о  психических  недостатках    подэкспертного.  В остальных случаях совместные исследования психологов и психиатров не требовались и, по существу, в акте психолого-психиатрической экспертизы были представлены два самостоятельных заключения:  судебно-психиатриче-ской экспертизы, основанный на исследовании психиатрическом, и судебно-психологической экспертизы, основанный на психологическом исследовании.

7.  Иногда назначалась так называемая «заочная су-дебно-психологическая экспертиза»  (по 4,1% дел), когда эксперту-психологу представлялись только материалы дела, а сам подэкспертный не направлялся, то есть направлялись не все объекты данного вида экспертизы.

Характер рассмотренных ошибок дает основание для вывода, что причины этих ошибок состоят в том, что следователи и судьи не знают или не учитывают специфику предмета, объектов указанных экспертиз, пределы компетенции эксперта-психолога, особенности подготовки судебно-психологической экспертизы. Это под-тверждаеся и результатами анкетирования прокурор-ско-следственных и судебных работников.

116

Так, 63% опрошенных дали отрицательный ответ или затруднялись ответить на вопрос анкеты «знаете ли Вы, какие исходные данные необходимо представить жсперту-психологу для проведения экспертизы?» Око-ю 30% опрошенных не знали, какие вопросы решает (удебно-психологическая экспертиза. Имеются основания полагать, что на самом деле таких лиц больше, поскольку среди тех, кто положительно ответил на этот вопрос, встречались и следователи, и судьи, которые ставили эксперту-психологу вопросы, выходящие за пре-іельї его компетенции, а именно: «не усматривается ли т поведения подсудимого обдуманный характер его показаний и отрицание им факта умышленного убийства?»; «склонен ли подэкспертный к правдивости и обману, каков мотив его преступления, какие черты характера способствовали формированию преступного намерения обвиняемого», и т. п. (приведены ответы на вопрос анкеты «Для решения каких вопросов назнача-іась   Вами   судебно-психологическая   экспертиза»?).

8. Судебно-психологическая экспертиза назначалась іесвоевременно — в последние дни предварительного ледствия или только в суде. По 80% изученных дел ша назначалась за 1—4 дня до окончания предвари-ельного следствия или в суде, что ограничивало воз-южности взаимодействия с экспертом и эффективного іспользования заключения экспертизы в процессе рас-ледования для установления существенных по делу об-тоятельств.

Причина несвоевременного назначения рассматриваемой экспертизы заключается в том, что следователи че планировали заранее ее подготовку, назначение и проведение, а также использование заключения эксперта-психолога. Особенно это проявлялось по делам, по которым необходимо было тщательно исследовать психиче-с кое состояние личности. Несмотря на то, что по этим іелам уже на начальном этапе расследования возника-ш основания для одновременного выдвижения и проверки нескольких версий о психическом состоянии обвиняемого или потерпевшего, следователи обращали внимание лишь на выяснение признаков патологических состояний (странностей в поведении, замкнутости, переменчивости настроения и т. п.). Характерно, что даже в тех случаях, когда эксперту-психологу представлялись полные исходные материалы, данные о признаках пси-

117

хичеокого состояния личности, значимые для экспертно-психологического исследования, выяснялись, как правило, не в ходе первоначальных следственных действий, когда возможности для фиксации признаков наиболее благоприятны, а непосредственно перед назначением экспертизы или в процессе ее проведения.

9. Судебно-психологическая экспертиза поручалась некомпетентным специалистам (по 7% дел) — психиатрам или лицам, хотя и работающим патопсихологами в областной психиатрической больнице, но не имеющим базового психологического образования (историкам, филологам и даже математику по базовому образованию).

По всем этим делам, которые расследовались в периферийных районах, экспертиза назначалась в последние дни предварительного следствия или в суде. Учитывая это, а также результаты анкетирования, можно сделать вывод, что на неправильный выбор эксперта по изученным делам могли повлиять следующие факторы: отсутствие достаточного количества подготовленных экспертов-психологов в периферийных округах; несвоевременность назначения судебно-психологической экспертизы, вследствие чего в условиях дефицита времени следователь (суд) был ограничен в возможности пригласить квалифицированного эксперта; незнание некоторыми следователями и судьями требований, предъявляемых к компетенции эксперта-психолога. Почти все из опрошенных следователей и судей считают, что рассматриваемую экспертизу нельзя поручать психиатрам, 41% затруднялись или не могли ответить на вопрос «можете ли Вы выбрать эксперта-психолога, который по своему образованию и профилю специализации компетентен проводить судебно-психологическую экспертизу того или иного вида?»

Ошибки, допускаемые экспертами-психологами при проведении судебно-психологической экспертизы, состояли В ТОМ, ЧТО ОНИ'

1. Не обосновывали методику исследования вопросов, составляющих содержание экспертного задания (по 65% дел). При этом в лучшем случае в акте экспертизы упоминались лишь примененные методы, но не обосновывалось, почему именно эти методы избраны для решения поставленных вопросов. Между тем, как правильно отмечает Э. Римнуте, методы психологического

ИЗ

исследования как способы получения достоверных фактов включают в себя не только технику собирания материалов, но и некоторые теоретические предпосылки, обусловливающие саму процедуру исследования32. По-зтому эксперт-психолог должен не только указать, какие исследования он произвел, но и дать научное обоснование процедуре исследования поставленных вопросов.

В других случаях эксперты ограничивались ссылкой на использованную литературу. Но и в том и в другом случаях никто из экспертов не ссылался на литературу по судебно-психологической экспертизе;

2.  Проводили    экспертизу  при  неполных    исходных данных о личности    подэкспертного и   (или)   ситуации, составляющей фабулу    дела   (примерно    по 41%  дел), что было обусловлено отмеченными выше недостатками при  подготовке  экспертизы.     Это  иногда   приводило  к ошибочным выводам экспертов, что, в свою очередь, являлось причиной неправильной  квалификации действий обвиняемого и поводом  назначения экспертизы в суде. Так, по делу Ш., убившего свою жену выстрелом из пистолета,  эксперт,  основываясь  на  неполных    исходных данных о динамике конфликта и признаках психического состояния подэкспертного, пришел к выводу, что Ш. не находился в состоянии аффекта. Когда же этот пробел  был  восполнен  в  ходе    судебного    следствия,  где экспертам   предоставили   возможность   ознакомиться   с записью  голоса  подсудимого  на   магнитофонной  ленте, изъятой со станции скорой    помощи ( куда он позвонил сразу после выстрела в жену), эксперты пришли к выводу, что Ш. действительно действовал в состоянии физиологического аффекта.

3.  В нарушение ст.   191  УПК РСФСР не указывали в заключение, какие исследования ими проведены и какие материалы использованы (по 18% дел).

4.   Входили в оценку правовых и морально-этических вопросов (по 12% дел). Это проявлялось в том, что эксперты  давали  заключение  об  умысле  и  мотиве  совершенного преступления,  констатировали    у обвиняемого (подсудимого)   «отсутствие     общественной   активности, принципиальности  к себе  и  товарищам»,    «лживость», «недостаточно развитое    чувство    гражданского долга» и т. п.

5.  Поверхностно  исследовали    психологические  осо-

Ї19

бенности и психическое состояние личности подэксперт-ного (по 25% дел). Здесь можно отметить две крайности. Во-первых, эти особенности и состояния личности выявлялись экспертами в основном путем ретроспективного психологического анализа материалов дела, но непосредственное экспериментально-психологическое исследование не производилось. Другая крайность заключалась в том, что психические состояния, свойства психики испытуемого определялись только с помощью экспериментальных методик изучения личности без ретроспективного анализа свойств личности, проявленных ею в конкретных обстоятельствах. И в том и в другом случае эксперты-психологи оставляли иногда без внимания имеющиеся в деле противоречивые характеристики личности подэкспертного. Это наблюдалось и в тех слу чаях, когда оценка психиатрами психологических ка честв обследуемого расходилась с оценкой психологов

Так, по делу К. в психиатрическом исследовани указано, что «запас знаний К. соответствует полученно му образованию и проводимому образу жизни. Мышле^ ние логично и последовательно». А в психологическом исследовании этой же комплексной экспертизы психолог записал: «Интеллектуальные операции примитивны, малоопосредованы. Школьные познавательные навыки сформированы слабо».

В изученной экспертной практике (по 1,6% дел) приходилось встречаться и с тем, что эксперты-психологи сами собирали дополнительные материалы, характеризующие личность обследуемого,— опрашивали родителей, учителей, изучали обстановку в семье, а затем использовали эти материалы в своем заключении. Такая практика противоречит уголовно-процессуальному закону.

Причины отмеченных ошибок экспертов-психологов заключаются в следующем. Во-первых, в условиях отсутствия в нашей стране государственной службы су-дебно-психологической экспертизы н подготовки экспертов-психологов следователи и судьи на местах вынуждены приглашать в качестве экспертов-психологов лиц, не знакомых с методикой судебно-экспертной деятельности и с вопросами компетенции рассматриваемой экспертизы.

По 68% изученных дел экспертизу проводили преподаватели психологии вузов, которые чаще всего и до-

120

I

пускали ошибки (на их долю приходится примерно 84% дел, по которым отмечены указанные ошибки).

Анализ заполненных преподавателями психологии анкет по вопросам судебно-психологической экспертизы свидетельствует о том, что основная масса опрошенных не знакомы со спецификой проведения судебных экспертиз (79%), не знают, какие вопросы решает судеб-по-психологическая или комплексная психолого-психиатрическая экспертиза (72%), не знакомы с литературой по судебно-психологической экспертизе (62%). Добавим, что не везде имеется возможность ликвидировать этот пробел путем представления психологам указанной литературы на местах.

Так, около 56% опрошенных пракурорско-следствен-ных и судебных работников на вопрос анкеты ответили, что они лично и по месту службы такой литературой не располагают.

Во-вторых, следователи и судьи формально относились к разъяснению эксперту его прав и обязанностей, в частности, положения о том, что он не вправе решать вопросы, которые выходят за пределы его специальных познаний. Последнее обстоятельство особенно тщательно нужно разъяснять психологам, которые впервые проводят экспертизу, чтобы v них сложилось четкое представление о том, решение каких вопросов не входит в ик компетенцию. Тем более, что в соответствии со ст. 191 УПК РСФСР эксперт в своем заключении вправе указать на обстоятельства, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, но чтобы проявлять разумную инициативу, ему нужно знать, что он не вправе устанавливать.

В-третьих, несвоевременная подготовка и назначение экспертизы (в последние дни предварительного след-ілвия или в суде) ставили экспертов в такие условия, которые затрудняли или делали невозможным качественное проведение экспертизы. Кроме того, невозможно было организовать правильное взаимодействие следователя с экспертом, который едва успевал прочитать дело и составить заключение экспертизы. В этой связи представляют интерес следующие ответы преподавателей психологии на вопросы анкеты

21% опрошенных считают, что на проведение судеб-"о-психологической экспертизы и составление заключения экспертизы им потребуется 1—2 недели, 8% заяви-

121

ли, что свыше 20 дней (остальные затруднялись ответить). Свыше 90% опрошенных отрицательно ответили на вопрос о том, располагают ли они временем т,ля занятия экспертной деятельностью.

Все сказанное является аргументом в пользу того, что подготовка и проведение судебно-психологической экспертизы должны планироваться заранее и не откладываться на последние дни, поскольку отдельным экспертам может потребоваться значительное время для изучения литературы, подготовки и проведения экспертных исследований и составления заключения экспертизы. Дополнительное время может потребоваться на выбор   квалифицированного   эксперта-психолога.

Ошибки при оценке и использовании заключения cv-дебно-психологической экспертизы проявляются в том, что следователи и судьи:

1.  Не реагируют на отмеченные    выше ошибки экспертов-психологов,  дающие  основание для  сомнения в научной обоснованности и полноте экспертного исследования и компетентности эксперта.    Достаточно сказать, что ни по одному из изученных дел не было    назначено дополнительной   или   повторной   экспертизы.     Правда, следователи и судьи часто допрашивали экспертов-психологов по их заключению, однако при этом не затрагивалась научная сторона экспертного исследования, а уточнялось лишь содержание психологических терминов и выводов эксперта. В тех же случаях, когда экспертиза проводилась и в суде, в определении    о назначении экспертизы указывались те же поводы    и основания и чаще всего те же вопросы, которые были указаны в постановлении следователя, но не содержалось обоснование, почему суд не удовлетворяет заключение первичной экспертизы, проведенной на предварительном следствии. Характерно, что в таких случаях заключение экспертизы, проведенной в суде, отличалось от заключения, составленного  на   предварительном   следствии,   лишь   более тщательной формулировкой выводов эксперта. Исследовательская  часть  не претерпевала  никаких изменений,  а иногда вообще отсутствовала — эксперт ограничивался лишь упоминанием о «проведенных в суде и в процессе предварительной экспертизы исследованиях»'

2.  Поверхностно   исследуют   компетентность   эксперта-психолога. Примерно по 60% изученных дел в следственных и судебных материалах отсутствовали данные

122

о наличии у эксперта-психолога базового психологического образования, а упоминалась лишь занимаемая должность. Когда же экспертизу проводили патопсихологи, то компетентность определялась по их показаниям о том, что они «прошли специальную психологическую подготовку». Однако сведения о том, где, когда, какую подготовку они прошли, в материалах дела отсутствовали. То есть оценка компетентности осуществлялась при неполных данных о специальной психологической подготовке эксперта.

Даже при наличии у эксперта базового психологического образования следует уточнить область психологии, в которой он специализируется. Интересно, что на этот вопрос около 6% опрошенных преподавателей психологии предпочитали называть не отрасль психологической науки, а отдельные разделы или проблемы отрасли, составляющие предмет их научных исследований ч интересов, например, «психология памяти», «психология внимания» и т. п. По-видимому, и это необходимо \ читывать при оценке компетентности эксперта-психолога, так как арсенал методов, которым владеет ученый, зависит от его узкой специализации и научных интересов. Поэтому едва ли можно рассчитывать, что психолог, научные интересы которого ограничены вопросами психологии памяти, будет владеть в достаточной степени прожективными методиками, широко применяемыми в судебно-психологпческой экспертизе.

3. Необоснованно отвергают заключение эксперта-психолога о так называемом «аккумулятивном» физиологическом аффекте (по 1,7% дел). При этом во внимание принималась только та конфликтная ситуация, которая находилась в непосредственной связи с аффективной разрядкой, и не давалась правильная оценка предшествующим ей ранее другим конфликтам, которые исподволь способствовали накоплению (аккумуляции) эмоциональной напряженности у обвиняемого (подсудимого) в результате оскорбительных действий потерпевшего.

Такая ошибка была допущена и судом по делу Т, \ бившего жену после ее многочисленных оскорбительных действий по отношению к нему на протяжении длительного периода супружеской жизни. Во время послед-пего конфликта жена оскорбила Т., плюнула ему в ли-до, ударила по щеке, после чего он выстрелил в нее из

123

пистолета Суд отверг заключение эксперта-психолога о том, что Т во время этого находился в состоянии физиологического аффекта, мотивировав тем, что «подобные поступки жены имели место и раньше, в том числе и в присутствии посторонних, но они не вызывали столь бурного ответа». Суд не учел, что при систематических оскорблениях происходит не привыкание к эмоциональным раздражениям, а накопление эмоциональной напряженности, после чего, в зависимости от индивидуальных особенностей психики человека, следует эмоциональный взрыв

4.  Некритично оценивают и используют заключение эксперта-психолога по вопросам, выходящим за пределы компетенции эксперта   (по  5,8%   дел). При  оценке таких заключений следователи и судьи не всегда обращали внимание па то, что подобные выводы не основывались  на   специальных  психологических   познаниях, а  являлись лишь    сомнительными    рассуждениями  на уровне здравого смысла.

5.  Неполно используют содержание заключения эксперта-психолога    (по 11,6% дел). Это    проявилось, во-первых,  в  том,  что  в  обвинительном   заключении  или приговоре упоминались лишь выводы эксперта о психическом   состоянии   обвиняемого    (подсудимого),   но   не указывались  выявленные    экспертным    исследованием психологические особенности, предрасполагающие к аффекту   (эмоционально-волевая    неустойчивость и т. п.). Между тем, как отмечалось, данные о психологических особенностях имеют значение для правильного решения уголовно-правовых вопросов и для применения индивидуального подхода к осужденному в ИТУ с целью повышения эффективности  работы,  направленной  на  исправление  и  перевоспитание   Поэтому    установленные экспертным путем данные о психологических особенностях личности обвиняемого   (подсудимого)   должны отражаться   в   обвинительном     заключении   и   приговоре наряду с другими    данными,    характеризующими личность, с тем чтобы соответствующие субъекты доказывания   (прокурор, суд первой    и кассационной инстанции)   имели  полное  представление  об  обстоятельствах, которые повлияли на окончательные выводы по делу, а в ИТУ по информации, содержащейся в копии приговора, уже с первых дней могли судить о психологических особенностях осужденного и использовать эти данные в

124

воспитательной работе. Во-вторых, по поводу выявленных у обвиняемого психолого-поихиатрической экспертизой психических недостатков не выносилось представление в адрес должностных лиц, от которых зависе-ю своевременное выявление и нейтрализация этих криминогенных факторов.

С учетом характера рассмотренных ошибок, допускаемых при оценке и использовании заключения эксперта-психолога, можно сделать вывод, что причина этих ошибок заключается в том, что некоторые следователи и судьи не имеют четкого представления о предмете, компетенции, научно-методических основах судебно-пси-хологической экспертизы, роли заключения эксперта-психолога в процессе доказывания и значении устанавливаемых с ее помощью фактов для решения задач уголовного судопроизводства.

Рассмотренные факторы, которые являются причинами указанных ошибок, находятся в противоречии с объективной потребностью следственных и судебных органов в применении судебно-психологической экспертизы, возросшим ее значением в современных условиях, наметившейся тенденции к увеличению числа случаев ее назначения и проведения. Все это вызывает необхо-шмость в совершенствовании методики преподавания судебной психологии и криминалистики по вопросам судебно-психологической экспертизы в юридических ВУЗах и факультетах, организации государственной службы судебно-психологической экспертизы в СССР и подготовке экспертов-психологов.

В целях совершенствования методики преподавания і риминалистики по вопросам судебно-психологической экспертизы в программе обучения студентов целесообразно предусмотреть изучение следующих вопросов:

типичные следственные ситуации, в которых может возникнуть повод и основание назначения судебно-психологической экспертизы;

основные направления использования заключения эксперта-психолога в указанных ситуациях с учетом шаченіия устанавливаемых им фактов (фактических данных) для реализации задач уголовного судопроизводства и роли заключения эксперта-поихолога в процессе доказывания;

особенности подготовки и назначения судебно-психологической экспертизы;

125

особенности взаимодействия следователя и эксперта-психолога   в  процессе   производства   экспертизы;

особенности  оценки заключения  эксперта-психолога;

типичные ошибки, допускаемые при подготовке, назначении, производстве судебно-психологической экспертизы, оценке и использовании заключения эксперта-психолога.

Указанные вопросы в курсе криминалистики целесообразно изучать после рассмотрения вопросов о предмете, объектах и научно-методических основах судебно-психологической экспертизы в курсе судебной психологии.

Организационные вопросы судебно-психологической экспертизы требуют специального «зучения и не относятся к предмету настоящей работы. Авторы высказывают лишь некоторые соображения, которые вытекают из проведенного исследования и могут быть учтены в процессе дальнейшей разработки указанной проблемы.

Характер и причины ошибок, допускаемых экспертами-психологами, распространенность этих ошибок позволяют сделать вывод о необходимости централизованной подготовки экспертов-психологов из числа лиц, имеющих базовое психологическое образование и опыт практической работы по специальности. В программу их обучения целесообразно включить:

специальный курс по общей теории судебной экспертизы;

специальный курс по теоретическим, методическим, методологическим вопросам судебно-психологической экспертизы (компетенция, предмет, объекты, виды, научно-методические и организационные вопросы судебно-психологической экспертизы; специфика комплексных экспертиз, в процессе которых применяются психологические исследования);

практические знания по отработке навыков применения психологических методов и методик, используемых при производстве судебно-психологической экспертизы и составлению заключения экспертизы;

семинары с разбором типичных ошибок, допускаемых экспертами-психологами при производстве, а следователями и судьями — при подготовке и назначении судебно-психологической экспертизы.

По окончании таких курсов и сдаче экзаменов слу-

126

шателям может быть выдано свидетельство на право производства  судебно-психологичсской  экспертизы.

Учреждения, в которых должны производиться су-іебно-психологические экспертизы. Для того чтобы по-ітавить производство психологических экспертиз на современную научную основу, необходимо, чтобы они вы-аолнялись в экспертных учреждениях, имеющих необходимую аппаратуру и вспомогательные материалы ijecTbi и т. п.) для производства специальных исследований.

Кроме того, сосредоточение рассматриваемого вида экспертиз в экспертных учреждениях дает возможность быстрее разработать методику их проведения и осуществлять контроль за тем, чтобы заключения экспертов-психологов соответствовали требованиям закона. Таки-ми учреждениями могут быть судебно-психиатрические учреждения, учреждения системы судебной экспертизы Министерства юстиции СССР и экспертные учреждения МВД СССР.

Мы полагаем, что наделение судебно-психиатриче-ских учреждений функциями производства психологических экспертиз приведет к тому, что их будут производить главным образом судебные психиатры, в ре-іультате чего грань между психологической и психиатрической экспертизами фактически сотрется, а развитие психологической экспертизы, не связанной с возможными расстройствами и отклонениями психической ісятельности человека, тем самым затормозится.

Наиболее целесообразным представляется сосредоточение производства психологических экспертиз в лабораториях, организованных в рамках существующих экспертных учреждений системы Министерства юстиции ( ССР и МВД СССР. Эти учреждения имеют большой опыт организации и производства многих видов судебных экспертиз, а также располагают кадрами специалистов по теории судебной экспертизы, участие которых наряду с психологами необходимо для разработки соответствующих инструкций, положений и методических материалов, регулирующих порядок производства указанных экспертиз.

Представляется, что судебно-психологические экспер-іизьі должны производиться комиссионно и комплексно, как это имеет место в отношении судебно-психиатриче-(ких экспертиз.

127

Установление такого Порядка связано со сложностью психологической экспертизы, объектом которой являе'і-ся психика человека, необходимостью обеспечивать наиболее объективный подход к оценке результатов проведенных исследований, а также целесообразностью участия при проведении такой экспертизы специалистов как в области соответствующей отраслевой, так и экспериментальной психологии.

Организация лабораторий судебно-психологической экспертизы. Ввиду того что в нашей стране экспертиза рассматриваемого вида в специальных экспертных учреждениях не проводится, небезынтересно обратиться к опыту других социалистических стран.

Наиболее интересное распространение судебно-психо-логическая экспертиза получила в Германской Демократической Республике, где она проводится чаще всего в отношении несовершеннолетних33. Эта экспертиза проводится в Институте психологии Университета им. Гумбольдта в Берлине и в действующих при этом институте «поликлиниках», открытых в ряде городов ГДР. Указанные учреждения занимаются в основном проведением психологической экспертизы несовершеннолетних 34.

В ЧССР производство судебно-психологической экспертизы сосредоточено в Институте психологии Академии наук в Праге и в Институте экспериментальной психологии в Братиславе. Психологическую экспертизу несовершеннолетних производит также Научно-исследовательский институт детской психологии и патопсихологии.

В Польской Респ) блике действует находящаяся в ведении Министерства юстиции централизованная система учреждений судебно-психологической экспертизы. В Краковском институте судебных экспертиз организован отдел психологических исследований, где разрабатываются принципы организации и методика производства судебно-психологической экспертизы. К производству этой экспертизы, кроме того, часто привлекаются психологи, работающие в университетах и других научных центрах35.

Вопрос о необходимости организации рассматриваемого вида экспертиз в настоящее время поставлен и в Народной Республике Болгарии, хотя на практике такая экспертиза проводится там еще очень редко36. Но

128

и здесь, по данным, опубликованным в первом номере журнала «Социалистическое право» за 1978 год37, было выявлено уже 63 дела, по которым применялись экспертные судебно-психологические исследования. Чаще всего такие исследования проводились в рамках психо-того-психиатрической экспертизы. Это свидетельствует о том, что в НРБ судебно-психологическая экспертиза получает организационное оформление.

Представляется, что проблемные лаборатории судеб-но-психологической экспертизы в СССР прежде всего оолжны быть созданы в ведущих научно-исследовательских институтах судебных экспертиз. К их организации следует привлечь специалистов в области экспериментальной психологии для подготовки материально-технической базы и разработки с помощью соответствующих специалистов методик производства основных видов психологических экспертиз.

Эти задачи могут быть успешно решены только в творческом содружестве с научно-исследовательскими учреждениями психологии Академии наук СССР, Академии педагогических наук, кафедрами психологии ведущих университетов и педагогических институтов. Одновременно необходимо разработать и принять Инструкцию по производству судебно-психологической экспертизы.

 Зак   10732