2. Основные принципы международного права

Под основными принципами международного права понимаются его наиболее широкие и важные нормы, в которых выражается его главное содержание и характерные черты и которые обладают высшей, императивной юридической силой (10). Основные принципы современного международного права закреплены в ряде документов наиболее авторитетных международных организаций и форумов, в частности, в Уставе ООН, в Декларации о принципах международного права 1970 г., в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года. Как правило, в международных актах речь идет о следующих десяти принципах: суверенное равенство государств; неприменение силы и угрозы силой; нерушимость границ; территориальная целостность государств; мирное урегулирование споров; невмешательство во внутренние дела; уважение прав человека и основных свобод; равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой; сотрудничество между государствами; добросовестное выполнение обязательств по международному праву (см.: там же, с. 19). Их функции состоят в закреплении и охране устоев системы международных отношений, содействии ее нормальной жизнедеятельности и развитию, а также в обеспечении приоритета общечеловеческих интересов и ценностей - мира и безопасности, жизни и здоровья, международного сотрудничества и т.п.

Основные принципы международного права носят исторический характер, - то есть в них закрепляются основные права и обязанности государств применительно к потребностям существующего этапа и состояния международных отношений. Их значение и роль в регулировании международных отношений нельзя абсолютизировать - как показывает практика, эти принципы нередко игнорируются, оставаясь, по существу, не более чем благими пожеланиями. Вместе с тем было бы ошибкой и отрицать всякое влияние принципов на характер межгосударственного взаимодействия.

Несмотря на их относительную многочисленность, легко заметить, что содержание принципов пересекается, они так или иначе перекликаются друг с другом. Поэтому в системе основных принципов международного права могут быть выделены три группы: 1) принципы, формулирующие положения о равенстве субъ-

215

ектов международных отношений; 2) принципы, настаивающие на их независимости; 3) принципы, направленные на мирное урегулирование межгосударственных противоречий.

В первую группу входят нормы, в которых отражается одна из наиболее древних и фундаментальных идей, касающихся международно-правового регулирования взаимодействия государств. В Хартии ООН она формулируется следующим образом: "Организация основана на принципе суверенного равенства всех своих членов" (Статья 2, § 1). Этот принцип проявляется в положениях о равноправии и праве народов распоряжаться своей судьбой;

сотрудничестве между государствами; добровольном выполнении обязательств по международному праву. Он получает дальнейшее развитие также в принципах иммунитета, взаимности и недискриминации (11). Согласно первому из них, государство не может быть подчинено законодательству любого другого государства (иммунитет юрисдикции); его представители обладают правом неприкосновенности на территории другого государства (дипломатический иммунитет). Второй нацеливает субъектов международного права на прагматическое поведение; речь идет о равенстве обязательств в конкретных областях взаимодействия, например в торговле, культурных обменах и т.п. Наконец, в соответствии с третьим, речь идет о так называемом негативном обязательстве, когда права или выгоды, признаваемые за одним субъектом международного права, должны быть гарантированы и другому.

Вторая группа включает такие принципы как невмешательство; нерушимость границ; территориальная целостность. Являясь предметом особой озабоченности и постоянных напоминаний, они в то же время не менее часто нарушаются, чем принципы первой группы. Это в полной мере может быть отнесено и к принципам третьей группы (неприменение силы или угрозы силой;

мирное урегулирование споров; соблюдение прав человека).

Одним из основополагающих принципов международного права является принцип соблюдения прав человека и основных свобод, заметно превращающийся в последние десятилетия (Всеобщая декларация прав человека была принята в 1948 г.) в самостоятельную тему, оказывающую возрастающее влияние на международные отношения. Именно в силу этой причины данная тема длительное время оставалась одной из наиболее заидеологи-зированных, использовалась как орудие конфронтации между "Западом" и "Востоком". В то же время она и сегодня служит достаточно красноречивой иллюстрацией, демонстрирующей противоречия и двусмысленности, свойственные международному праву в целом.

216

В послевоенные годы своего рода лабораторией, в которой вырабатываются и апробируются юридические нормы, касающиеся защиты прав и свобод человека, стала Западная Европа. Так, в рамках созданного в 1949 г. Совета Европы была принята (4 ноября 1950 г.) Европейская конвенция по правам человека. Это система, позволяющая конкретным индивидам вносить соответствующие жалобы ^ходатайства через органы того или иного государства, а гражданам стран, подписавших протокол Конвенции, - обращаться непосредственно в Комиссию по правам человека. Комиссия, состоящая из независимых лиц, оценивает обоснованность таких обращений, после чего передает их в Европейский суд по правам человека. В 1972 г. им было принято 63 решения в этой области, в 1982 - уже 146 (см.: 12, р. 453). Тем самым конкретное лицо, любой человек соответствующей страны становится самостоятельным субъектом международного права, в центр всей системы ценностей выдвигается человеческая личность. Однако уже здесь появляются и противоречия.

Действительно, концепция соблюдения прав человека предполагает защиту конкретного индивида от неправомерных действий государства. В то же время она имеет юридическую правомерность только в том случае, если принята в качестве нормы тем же самым государством. Иначе говоря, с одной стороны, государство является главным источником угрозы правам и свободам человека. Но, с другой стороны, реализация этих прав и свобод невозможна без соответствующих процедур, правил и механизмов, которые гарантировали бы их защиту - то есть без государства. Именно государства формулируют содержание, способы выражения прав человека, а также вырабатывают санкции за их нарушение. В итоге между международной нормой и ее объектом существует своего рода "экран", представленный государством. И есть все основания предполагать, что именно в области прав человека этот экран "отражает" любые проявления, которые не вписываются в сферу внутригосударственных юридических норм. Поэтому можно сказать, что в том виде, в каком он представлен в международном праве, принцип соблюдения прав человека и основных свобод выполняет свое предназначение только в рамках тех государств, которые и без того выполняют его в силу его соответствия их внутреннему законодательству (12).

Еще одно противоречие состоит в том, что в соответствии с идеологией западного рационализма, в недрах которой зародилась концепция прав человека, угнетенные народы должны получить эти права в качестве своего рода дара цивилизации, как нить, которая приведет их к общественному прогрессу. Однако эти на-

217

роды сразу же сумели обратить данные права против их инициаторов, продолжая в то же время рассматривать их как нечто внешнее по отношению к собственным традициям. Вообще разнородность мира, существующее в нем многообразие культур обусловливает несовпадение в понимании содержания прав человека. Поэтому межправительственные организации, призванные служить гарантами соответствующих прав и потребностей индивида (такие, как, например, ФАО, МОТ, ВОЗ, ЮНЕСКО), вместо того, чтобы способствовать формированию единого международного сообщества, служат, чаще всего, рупором нового конформизма, новой господствующей идеологии (см.: 12, р. 444-445).

Принцип прав человека тесно связан с международным гуманитарным правом - правом на вмешательство в целях оказания помощи в чрезвычайных обстоятельствах, угрожающих массовыми страданиями и гибелью людей. Эти изначально два разных вида международного права (они различаются по источникам, по целям, по природе, по текстам и по методам применения) в последние годы все в большей мере сближаются друг с другом. Основой такого сближения является то, что в обоих случаях речь вдет о защите фундаментальных, естественных прав людей - праве на нормальные условия существования, на сохранение здоровья, на саму жизнь. С другой стороны, в обоих случаях речь идет о столкновении с таким классическим принципом международного права, как принцип государственного суверенитета, запрещающий любое вмешательство во внутренние дела государства и делающий из государственных границ настоящий оплот, который ни при каких обстоятельствах не может быть нарушен без согласия государства.

Проблема права на вмешательство известна еще с XVI в., когда теологи Ф. де Витория, а затем Ф. Суарес поднимают вопрос об ответственности христианства по отношению к любому человеку как творению Бога, члену единой в политическом и моральном отношении человеческой общности. В международно-правовую практику она проникает, начиная с конца XIX в., когда заключаются первые договоры, касающиеся обращения с военнопленными, запрещения некоторых видов вооружений, миссии Красного креста и т.п. Однако в последние годы эта проблема приобретает качественно новое измерение. Во-первых, было конкретизировано поле применения гуманитарного права, в которое входят ситуации трех типов: природные катастрофы; массовые политические репрессии; экологические бедствия. Во-вторых, впервые в международном праве принимается принцип свободного доступа к жертвам - доступа для спасателей, представите-

218

лей Красного креста, организаций и систем ООН, Верховного комиссариата по делам беженцев, Фонда детей и других межправительственных и неправительственных (например, "Врачи без границ") организаций.

Так, в связи с землетрясением в Армении, 8 декабря 1988 г. Генеральная ассамблея ООН принимает резолюцию 43/131. Подтверждая принцип суверенитета и первостепенную роль государств в организации помощи населению, резолюция подчеркивает значение гуманитарной помощи и обязанность содействия ей со стороны государств.

5 апреля 1991 г. Совет безопасности ООН принимает резолюцию 688, осуждающую репрессии режима С. Хусейна против курдов и шиитов (в результате которых ежедневно погибало до 600 человек) и призывает его обеспечить немедленный доступ международных гуманитарных организаций к нуждающимся в помощи во всех уголках Ирака. В резолюции, впервые в истории ООН, было подчеркнуто, что массовые нарушения прав человека представляют собой угрозу всеобщему миру. Исходя из этого, резолюция не только разрешает вмешательство, но и предусматривает защиту спасателей при помощи "голубых касок". 16 декабря 1991 г. Генеральная ассамблея ООН принимает резолюцию 46/182 об усилении координации в оказании срочной гуманитарной помощи населению бывшей Югославии, страдающему от гражданской войны. Тем самым происходит институализация обязанности оказывать гуманитарное вмешательство.

Подобные примеры можно было бы продолжить. Они говорят о том, что в современных условиях появляются некоторые механизмы сознательного регулирования международных отношений и тем самым преодоления "естественного состояния". Вместе с тем, специалисты указывают на целый ряд возникающих в этой связи вопросов (13) (см. также: 10, с. 456-457; 12, р. 136- 137).

Одна группа таких вопросов относится к ситуации, в которой может иметь место гуманитарное вмешательство. Действительно, нарушения прав человека - явление отнюдь не редкое. Почему в одних случаях (как, например, в Югославии) они влекут за собой вмешательство, а другие (например, массовые страдания мирного населения в ходе армяно-азербайджанского конфликта) - остаются в этом отношении без последствий? Кто должен принимать решение о вмешательстве - влиятельные межправительственные организации (ООН, СБСЕ) или сами государства? Могут ли подобные решения приниматься без согласия того государства, населению которого оказывается гуманитарная помощь?

219

Другая группа вопросов касается границ между гуманитарным вмешательством и вмешательством политическим. Не является ли всякое вмешательство неизбежно политическим? Ведь ни одно государство никогда не может абстрагироваться от своих национальных интересов, а любое решение ООН является продуктом политического соглашения. Оказывая помощь иракским курдам в 1991 г., США и их союзники не пошли на создание "зон защиты", опасаясь, что они могут стать зародышем курдского государства. Не следовало бы пойти значительно дальше и найти политическое решение курдской проблемы?

Наконец, еще одна группа вопросов связана с принципом равенства. Может ли гуманитарное право применяться одинаково ко всем государствам? Трудно представить, чтобы оно примем нялось, например, по отношению к США или любой великой державе Европы.

Указанные вопросы являются еще одним свидетельством противоречивости международного права и, в частности, того, что наиболее динамичные из его основных положений, отражающие реальности все большей взаимозависимости мира и выходящие за рамки межгосударственных отношений, неминуемо сталкиваются с наиболее традиционными, настаивающими на понятиях суверенитета, неприкосновенности границ и независимости государств.

И все же было бы неверно не видеть того, что основные принципы являются главным каналом проникновения общечеловеческих норм взаимодействия между социальными общностями в международные отношения. Как отмечает немецкий юрист Г. Каде, в десяти основных принципах взаимоотношений между государствами "были сформулированы основные международно-правовые нормы политических взаимоотношений и этические правила, соблюдение которых всеми государствами-участниками... является непременной предпосылкой дальнейшего прогресса" (пит. по: 2, с. 119). В этой связи необходимо представлять себе как общие черты, так и особенности международного права и морали.

«все книги     «к разделу      «содержание      Глав: 61      Главы: <   43.  44.  45.  46.  47.  48.  49.  50.  51.  52.  53. >