3.1.2. СФЗ внутреннего характера

Несовершеннолетние преступники

По данным М.Н. Гернета:

в Германии с 1882 по 1912 г. число осужденных (от 12 до 18 лет) в среднем составило 9,4564% от их общей чис­ленности. Из них многократная судимость была зафиксирована у 22,7%, или  2,27% в общей доле всех преступников. Другими словами, несовершеннолетних рецидивистов в общей струк­туре социума преступников было 2,27% — наблюдается пере­сечение двух категорий осужденных: несовершеннолетних и рецидивистов [3, с. 86—87];

количество рецидивистов среди несовершеннолетних в Англии в  период с 1893 по 1895 г. составил 25%, или 2,5% в общей структуре социума преступников — пересечение двух категорий осужденных;

в Германии с 1913 по 1923 г. было зафиксировано осуж­денных (от 12 до 18 лет) в среднем 12,1016% от общего их количества, исключая осужденных по военному уголовному уложению и за преступления военного времени [3, с. 91].

В среднем несовершеннолетних преступников от числа всех преступников, %:

По данным Е. Тарновского:

от числа всех преступников — социума преступников во Франции с 1871 по 1895 г. (до 21 года) — 17,82 [4, с. 12—13].

По данным М.Н. Гернета:

там же с 1913 по 1919 г. (от 13 до 20 лет) — 22,271 [3,            с. 94];

в Греции с 1927 по 1928 г. (от 10 до 18 лет) —10,6292 [3, с. 120];

в Австрии в 1925 г. (до 18 лет) — 7 [3, с. 121];

По данным Э. Ферри:

в 14 странах Европы с 1871 по 1876 г. — 19,92 [5, с. 15] осужденных от числа всех осужденных за преступления, % — в Великобритании с 1893 по 1896 г. — 19,475 [5, с. 7].

По данным М.Н. Гернета:

там же с 1913 по 1927 г. (от 8 до 21 года) — 6,0606 [3,            с. 100];

По данным автора:

в Великобритании с 1969 по 1986 г. — 21,9655% [6];

в Италии с 1985 по 1994 г. — 4,0849% [7];

в Германии с 1970 по 1991 г. — 21,2321% [8];

в Болгарии с 1985 по 1994 г. — 7,6303% [9];

в Швеции с 1983 по 1994 г. — 10,4495 [10].

По данным В. Зимина:

в России с 1989 по 1990 г. - 14,8812 [11, с. 44];

По данным М.Н. Гернета:

в СССР (РСФСР, БССР, Закавказская СФСР, Узбек­ская ССР,  Туркменская ССР) в 1926 г. — 19,8 [3, с. 127];

в Австрии с 1881 по 1907 г. осужденных юных прес­тупников (11—20 лет) было в среднем 21,88% от числа взрослых осужденных [12, с. 5].

во Франции с 1912 по 1922 г. несовершеннолетних в общей  структуре всех преступников было в среднем 18,009%, а рецидивистов за тот же период — 28,7465%, или в сово­купности 46,7555% от общей численности всех осужденных. Здесь необходима поправка на два обстоятельства: первое — отсутствие данных о рецидивистах среди молодежи, второе — небольшая погрешность, обусловленная наличием разных знаменателей, оснований — обвиняемые и осужденные. Одна­ко названные обстоятельства не влияют на полученные ре­зультаты, в частности, сумма несовершеннолетних преступ­ников и рецидивистов неизменно тяготеет к 45% от общего числа зарегистрированных преступников [3, c. 54].

Беспорядочный разброс статистических данных, кото­рый мы наблюдаем в различных группах стран, обманчив. Вни­мательно посмотрев на географическую карту мира или его соответствующего региона, можно обнаружить, что раз­б­рос количественных данных по какой-либо одной категории преступников подчиняется закономерности — в случае обна­ружения в одной из стран отклонения от средней величины в меньшую сторону, в противоположной стороне (север— юг, запад—восток) можно найти страну или группу стран с соответствующими количеством населения, статистические показатели которой способны его сбалансировать своими показателями в другую сторону. Например, в соответствии с данными Э. Ферри, Пруссия, Ирландия зафиксировали в период с 1871 по 1877 г. количество лиц несовершеннолетнего возраста в общей доле преступников 5,4% и 12,2 соответствен­но при среднем показателе 19,92%. За этот же  период Англия и Уэльс, Швеция, зафиксировали количество несовершен­нолетних в общей структуре социума преступников 41,9%, 38,7% соответственно. Англия и Уэльс — север, Пруссия — юг, Ирландия — запад, Швеция — восток. Конечно же, деле­ние на север—юг, запад—восток условно и не подлежит стро­гой интерпретации. Подобные закономерности можно обна­ружить при любом сравнительном исследовании, проведен­ном как минимум на уровне регионов мира. Например, доля женщин или доля рецидивистов в общей структуре социума преступников.

Таким образом, можно констатировать: если в одной стране зафиксировано отклонение от заданной средней вели­чины (численности) той или иной категории преступников, то аналогичное отклонение, однако в противоположную сто­рону, обязательно наблюдается в другой стране или группе стран с приблизительно такой же численностью населения и соответствующим географическим положением.

Из всего сказанного выше следует вывод — зная фазы колебаний (период колебаний)  количественных показателей, характеризующих численность тех или иных категорий преступников в конкретных странах, и среднюю величину соответствующего показателя в регионе мира, в мире в целом (в зависимости от уровня изучаемой системы), можно вы­чис­лить фазу колебаний этих показателей в оставшихся стра­нах независимо от наличия или отсутствия необходимых ста­тистических данных. Ведь, как мы выяснили, между геог­ра­фическим положением страны, численностью ее насе­ления и показателем численности части или элемента социума прес­тупников как системы существует поддающаяся вычис­лению зависимость. 

Рецидивисты

По данным Е. Тарновского:

в России с 1885 по 1905 г. рецидивистов насчитывалось в среднем — 23,3667% от числа осужденных общими судебными установлениями (по всем — за исключением Тиф­лисского — судебным округам), с 1893 по 1905 г. — 17,4692% от числа осужденных мировыми судебными установлениями (кроме Тифлисского судебного округа) [13, с. 66—67].

По данным А.А. Герцензона:

доля рецидивистов в 19 странах Европы с 1928 по                 1932 г. в среднем составила 33,921% в общей структуре всего социума преступников [14, с. 161].

Мы показали, что наблюдается корреляция между геог­рафическим положением, численностью населения страны/стран и показателями количества несовершеннолетних в со­циуме преступников (данные В. Зимина). Проверим теперь, верны ли наши предположения на примере другой  категории преступников, а именно рецидивистов. Воспользуемся дан­ными А.А. Герцензона за 1928—1932 гг., когда количество рецидивистов составляло: в Бельгии — 41,8% (запад), в Австрии — 54,5, Швейцарии — 45,5; Финляндии — 47,6 (север), Болгарии — 10,7, Польша — 3,8, Венгрия — 10,8 (юг—восток); Португалия — 16,7% (юг) [14, с. 161].

Разумеется, еще предстоит доказывать верность выяв­ленных нами зависимостей, привлекая обширный статисти­чес­кий материал за продолжительный период времени. Однако, даже на первый взгляд, ясно видно — резкие откло­нения от заданного среднего показателя в системе наблю­дается, как правило, именно в ее противоположных (юг—север, запад—восток) частях. Говоря о Болгарии, Польше и Венгрии, мы указали эти направления условно, так как ску­дость статистики не позволила нам сделать это точнее. Доба­вим, что найденные нами зависимости — географическое по­ло­жение, численность населения, численность той или иной категории преступников — просматриваются не только на уже приведенных нами примерах, а именно численность не­совершеннолетних преступников и рецидивистов. Они наб­людаются и в случае, если мы будем рассматривать такие ка­­те­гории преступников, как женщины, лица, совершившие преступления а) тяжкие, б) по неосторожности и т.д. В этом контексте мы, естественно, имеем в виду мировой социум преступников как систему.

По данным Kovacsics Katalin Nagy:

рецидивистов среди обвиняемых в 1967 г. (15 стран) в среднем зафиксировано 36,2076% [15, с. 96].

В результате проведенного автором исследования в 6 странах (Норвегия, Румыния, Бельгия, Греция, Венгрия, Рос­сия) с 1973 по 1995 г. средний показатель двух категорий осужденных — несовершеннолетних и рецидивистов — составил 46,9581% (идеальное распределение 45%). Отклоне­ние здесь объясняется тем, что из шести случаев всего дважды (Норвегия, Россия) мы учитывали численность несовершен­но­летних преступников.

Таким образом, несмотря на различия — и возрастных рамок несовершеннолетия (например, Румыния — 14—18 лет, Бельгия — 14—21, Греция — 13—20, Россия — 14—18), и геогра­фического положения, и уровня экономического развития и многого другого, — сумма двух долей осужденных: несовершеннолетних преступников и рецидивистов тяготеет к 45% от общего числа всех осужденных. Это еще раз под­тверждает наш вывод: именно эти категории преступников составляют “ядро”, служат фундаментом их социума, явля­ются носителями криминальной субкультуры. А в итоге, поз­воляют существовать и нормально функционировать такому социальному явлению, как преступность.

                По данным коллектива авторов ВНИИ Проблем укреп­ления законности и правопорядка в ЧССР, ПНР, ВНР за пе­ри­од с 1970 по 1986 г. сумма двух категорий осужденных сос­тавила 47,4567% [16, с. 29—49].

                Ниже приводятся табл. 1—6, включающие статис­тичес­кие данные из ежегодников различных стран мира, а также сводная табл. 7.

Женщин в среднем от числа всех преступников, %

По данным М.Н. Гернета:

в СССР с 1925 по 1928 г. — 14,15 [3, с. 133, 141];

в Германии с 1913 по 1928 г. — 21,856 [3, с. 134];

в Великобритании с 1913 по 1927 г. — 15,011 [3, с. 136];

в Австрии с 1910 по 1922 г. — 20,3 [3, с. 137];

в Бельгии с 1908 по 1912 г. — 24,22 [2, с. 134];

в Финляндии с 1906 по 1927 г. — 4,0871 [3, с. 138];

в английской колонии Южной Африки с 1913 по 1927 г. — 10,6667 [3, с. 139]. В английской колонии Новой Зеландии за тот же период — 5,9467 [3, с. 139];

в Италии с 1906 по 1921 г. - 22,57 [3, с. 140];

В 14 странах с 1904 по 1910 г. — 11,0625 [2, с. 134].

По данным В. Зимина:

в 14 странах с 1989 по 1990 г. — 12,7071 [11, с. 44].

По данным автора:

в Швейцарии с 1969 по 1986 г. — 6,9713% [17];

в Дании с 1979 по 1986 г. — 8,8031% [18];

в Болгарии с 1985 по 1994 г. — 12,5646% [9];

в Финляндии с 1970 по 1986 г. — 8,9037% [19];

в Швеции с 1983 по 1992 г. — 14,5919 [10].

Лица, совершившие тяжкие преступления в числе всех зарегистрированных преступников

По данным М.Н. Гернета:

австралийским колониям Великобритании (Новый Южный Уэльс, Виктория, Квинсленд, Южная и Западная Авс­тра­лия, Тасмания, Северная территория) с 1914 по                1927 г. — 26,7714 [3, с. 41];

в Великобритании преступники, совершившие преступ­ления требующие обвинительного акта, с 1913 по 1927 г. — 9,953 [3, с. 136].

В соответствии со статистическими ежегодниками стран Великобритании (1969—1985 гг.) и Швеции (1983—1992 гг.), по данным автора [6, 10], доля лиц, совершивших тяжкие прес­­тупления, в общем числе всех зарегистрированных прес­тупников в среднем составила соответственно 19,6608 и 18,03%.

Лица, совершившие неосторожные преступления

Исследование строилось следующим образом: нами взята за основу статистика дорожно-транспортных происшествий в Европе и в Северной Америке, которая учитывала только те происшествия, которые повлекли за собой телесные увечья или смерть хотя бы одного из участников и автоматически квалифицировались как преступления, совершенные по неосторожности в соответствии с действующим уголовным законодательством.

В первой колонке табл. 8 стоит порядковый номер, во вто­рой — название страны, в третьей — реальное число ее насе­ления, в четвертой — предполагаемое число преступ­ни­ков (т. е., как мы помним, 5,6% от общей численности на­се­ления), в пятой — предполагаемое число лиц, совершив­ших преступления по неосторожности, (вычисляется как 5,6% от общей численности предполагаемых преступников) и в шес­той — реальное число дорожно-транспортных происшест­вий с тяжкими последствиями (взято из статистического спра­вочника ООН). Число стоящее, внизу таблицы, выра­жается в про­цен­тах и составляет долю от числа в третьей ко­лонке (иде­альный процент — 4,2, или приблизительно 75% от числа всех лиц, совершивших преступления по неос­торожности).

Именно на основе статистики дорожно-транспортных происшествий можно с достаточной степенью точности про­сле­дить изменение результата, его отклонение от средней ве­личины при неполной выборке исследуемых элементов. При этом обнаружилась прямо пропорциональная зависимость — чем меньше стран в изучаемом социуме, тем больше ошибка, и соответственно, наоборот (другими словами, существует обратно пропорциональная зависимость между числом эле­ментов в изучаемой системе и ошибкой, получаемой в резуль­тате ее исследования).

Например, как только количество изучаемых стран в Европе становится больше 30 (данные за 1992, 1993, 1994 г. — табл. 16—18) наблюдаемые отклонения становятся мини­мальными. В случае уменьшения количества стран резко увеличивается отклонение (данные за 1955, 1960, 1965, 1970, 1975, 1980, 1985, 1990 г. — табл. 8—15). Зависимость по этому показателю хорошо прослеживается по всем регионам мира.

Казалось бы, насколько случайным должен быть сам факт дорожно-транспортного происшествия, повлекшего тяжкие увечья или смерть, — однако и он поддается вычисле­нию. Перечислим спектр условий, влияющих на частоту до­рожно-транспортных происшествий: а) количество автомо­билей на душу населения; б) состояние дорог; в) культура во­ди­телей и пешеходов; г) иные факторы.

Соответственно если рассматривать дорожно-транспорт­ные происшествия как систему, то она функционирует цик­лично и в режиме саморегуляции, поэтому статистика не ре­гистрирует превышения процента, заданного теорией мо­дуль­ного социума. Другими словами, можно прогнозировать количество дорожно-транспортных происшествий, в резуль­тате которых произойдут тяжкие телесные увечья или смерть хотя бы одного из его участников.

Результаты наблюдения, проведенного автором за доста­точно продолжительный период показали, что:

1) количество фактических дорожно-транспортных про­ис­шествий приблизительно совпадало с предполагаемым ко­личеством неумышленных преступников. Погрешность ре­зультатов необходимо отнести к объему выборки, недос­таточности информации об изучаемой системе;

2) очень четко прослеживается уровень численности неумышленных преступников в Европе, а именно прибли­зительно 4,2% от общего числа преступников;

3) явление устойчиво, следовательно, доля дисгармонии в общем числе предполагаемых преступников действительно присутствует и четко выражена;

4) кроме того, а) статистические данные по дорожно-тран­­спортным происшествиям четко подтверждают: число пред­полагаемых в обществе преступников составляет 5,6% от общей численности населения; б) это верно для любой стра­ны, несмотря на уровень развития автомобильной про­мышленности, количество автомобилей на душу населения и т.д.

                Конечно же, скептик возразит: было бы удивительно если бы не подтвердилась теория внутри самой теории. Но отметим, что нами были использованы данные как уголовной статистики каждой страны, так и статистики дорожно-тран­спортных происшествий. Совершенно различные области, огромный массив чисел, наличие множества, на первый взгляд, случайных факторов, и несмотря на все это удиви­тельная гармония чисел и полная взаимная согласованность как по вертикали, так и по горизонтали.