Ответственность и свобода
.Ответственность и свобода
Но может быть именно в этом и заключен главный урок постмодернизма? Наглядный и масштабный урок в духе П.Я. Чаадаева — «как не надо». Урок следствий сознательной невменяемости, свободного отказа от ответственности. Доказательство ad absurdum , от противного, когда итог — что-то вроде круглого квадрата.
Целью осмысления является новая смысловая конструкция. Целью научного и художественного творчества является новая концепция или гармония. Целью любой лиминальности является новая реаггрегация, новый статус. Даже целью мультикультурализма является новая конструкция общества. Но тогда (в стадии нового синтеза, нового монтажа остраненных и деконструирированных представлений о реальности) мы должны выбрать позицию, удерживать ее и быть ответственными за нее.
Игра со смыслами, значениями и позициями в стиле пиццы (в русском варианте — окрошки), когда все сгодится, — занятие очень интересное. Но кто повар, готовящий эту пиццу? И готов ли он нести ответственность за результат? Отдает ли он себе отчет в своем не-алиби-в-бытии, о котором говорил и писал М.М. Бахтин?
Свобода в ее собственном внеприродном (метафизическом) смысле — суть оборотная сторона ответственности. Познавая реальность человек постигает все более сложные и глубокие закономерности, взаимосвязи и причинно-следственные отношения в ней. Познав их он приобретает возможность пользоваться приобретенным знанием. Тем самым человек становится все более свободным, а значит и... все более ответственным. В этом смысле человеческие разум и сознание вторичны по отношению к изначальной свободе-ответственности, суть инструменты познания меры, глубины и содержания этой ответственности, степени укорененности человека в мире, в сети каузальных связей и зависимостей. И чем в большей степени мне открыты эти связи и зависимости, тем я свободнее, а значит и более вменяем, ответственен. Открыть мир значит принять его, а принять — значит взять на себя ответственность. В том, что мир открылся мне нет моей заслуги, но открылся мир мне и, значит, я ответствен за него.
У человека как существа, наделенного разумом, нет алиби в бытии. Он ответствен в силу самого факта своего существования. Глубина же и содержание этой ответственности, т.е. мера свободы выявляются только в результате интеллектуального усилия. Животное, не обладающее сознанием, — несвободно. Тело как таковое — не свободно. В телесности нет свободы. Человек же свободен, но в той мере, в которой он разумен, а значит в той мере, в какой он сознает последствия своих решений и поступков.
Свобода откровенна — в том смысле, что всегда открывает какие-то новые возможности и новые реальности. Истина же всегда утверждается свободно, в том смысле, что является результатом свободного творчества. Она производна от свободы, ее мощного импульса «Да будет!». Вследствие этого истина, как и свобода доказывается не просто фактом, не просто точным описанием существующего. Она имеет вне- и над-природный источник и этим источником является человеческая свобода. Истина, конечно же, апеллирует к реальности, но ее источник метафизичен, в том смысле, что находится вне физической реальности. Очевидно, что метафизика нравственности выражает фундаментальную особенность осмысления человеком действительности, себя самого и своего места в действительности.
Постигая бесконечный мир осмысленно, то есть неизбежно с какой-то позиции, с определенной точки зрения, человек оказывается связанным с выбором этой позиции. И каждая такая позиция является неповторимой, уникальной, а ее занятие — актом свободы. Научное, техническое, художественное, религиозное и прочее творчество суть подобные акты изначальной и неустранимой свободы. Поэтому метафизика нравственности принципиально неустранима из человеческого познания и духовного опыта в целом.