2. Проявление кризисности и исчерпанности прежних путей и конкретных моделей общественного и цивилизационного развития
.2. Проявление кризисности и исчерпанности прежних путей и конкретных моделей общественного и цивилизационного развития
В конце XX века в широких кругах и на международном уровне была остро выражена неудовлетворенность критическим и кризисным состоянием взаимоотношения общества и человека с природой, путей и моделей общественного развития в капиталистических и бывших социалистических странах, цивилизационных процессов с их односторонностями, изъянами и антигуманизмом.
Двадцатый век продемонстрировал нарастающий кризис всех общественных систем в их конкретном проявлении и воплощении. Прежде всего кризис капиталистической системы, выражающийся в его постоянных внутренних экономических, финансовых, бюджетных потрясениях, и во внешнем расширяющемся отпаде от этой системы с 1917 г. стран, образовавших впоследствии социалистическую систему общественного развития (второй мир), а затем, после второй мировой войны на руинах колониальной системы – совокупность развивающихся стран (стран третьего мира).
Как показал во второй половине XX столетия опыт развития капитализма, а также конкретных социалистических стран (прежде всего СССР) и многих развивающихся стран, принятые до сих пор в мире капитализма и в других системах образцы, модели и линии общественного развития в той или иной степени, а то и во многом, оказались неэффективными, со многими негативными последствиями, ущербными, а потому в значительной степени исчерпавшими себя, дискредитировавшими себя.
В чем существо, по нашему мнению, недостатков и пороков осуществляемого до настоящего времени курса общественного и общецивилизационного развития, проявляющегося в конкретных странах? В том, что он осуществлялся в значительной степени через разрывы и противопоставления внутренне взаимосвязанных между собой сторон общественного и цивилизационного развития, через достижение прогресса одной стороны общественного развития в ущерб другой стороны общественного развития, через выпячивание односторонностей и абсолютизацию отдельных сторон из системной целостности общественного и цивилизационного организмов и их развития.
Таким очевидным проявлением общемирового кризиса стал разрыв, нарастающий дисбаланс, опасное расхождение между развитием общества, человека и природы. Внешний технико-экономический эффект развития семерки ведущих капиталистических стран Запада сопровождается физической и духовной деградацией конкретных людей и в этих странах, и особенно во многих других странах мира, опасным истощением и уничтожением природных ресурсов и окружающей человека природной среды.
Ученый с мировым именем Н.Н.Моисеев писал в год его 80-летия в книге “С мыслями о будущем России” в 1997 г.: “Теперь, в конце XX в., есть все основания думать, что возможности развития любых современных цивилизаций (например, цивилизации Европы или Азии, основы которых возникли на заре голоцена и соответствующих им “миропониманий потребителей народных богатств”) близки к исчерпанию. А, может, потенциал развития, рожденный неолитической революции уже и исчерпан: стремление к властвованию на основе представления о безграничной неисчерпаемости природных ресурсов привело человечество на грань катастрофы.
Это означает не только то, что новый экологический кризис общепланетарного масштаба неизбежен, но и то, что человечество стоит перед неизбежной цивилизационной перестройкой, перестройкой всех привычных нам начал. По-видимому, и менталитет человека, и многие характеристики его психической конституции уже не соответствуют его новым условиям жизни и должны быть изменены, точнее преодолены соответствующим воспитанием, системой новых табу, т.е. утверждением новой нравственности. Другого пути нет! Технологических решений, гарантирующих длительный период стабильного развития общества, по-видимому, быть не может” [99].
Основными чертами кризиса используемых в XX веке конкретных моделей общественного развития в капиталистических и бывших социалистических странах являются следующие. (В нынешних социалистических странах, прежде всего в Китае и во Вьетнаме, данные кризисные черты и однобокости признаны нуждающимися в преодолении, в силу чего там принимаются практические меры к их смягчению и последующему устранению.)
Вместо обеспечения развития общества как целостной и единой качественной системы, включающей экономическую, социальную, национальную, политическую, духовную стороны, в условиях конкретных стран капитализма или социализма, в силу внутренних сущностных направлений и внутренних ограниченностей конкретных этапов их состояния, упор делался на одни определенные стороны общественного развития в ущерб другим.
При капитализме, сущность которого – капитал, т.е. достижение прибыли через рыночную экономику, упор постоянно делался на экономику, на научно-техническое и информационно-управленческое развитие и обновление в условиях жесточайшей конкуренции, без особого внимания к социальной и духовной среде, к развитию человека как главной цели, всесторонности его самоуправления, а не просто как профессионала и потребителя.
При социализме, сущность которого – социал, т.е. социальное положение людей и справедливые отношения, упор в силу этого делался на социальное распределение в ущерб эффективности производства, экономической инициативе и конкуренции, научно-техническому прогрессу, постоянному технологическому обновлению.
Сложилось пять основных диспропорций, разрывов, дисбалансов общественного развития, присущих той и другой группе конкретных стран.
1. Между экономикой и социальной жизнью, социальной справедливостью, социальным равенством, что явилось результатом упора то ли преимущественно на экономику, то ли на социальную сферу.
2. Между приоритетной ориентацией на рыночные механизмы или на государственное регулирование, государственное централизованное управление и планирование.
3. Между упором в производственной деятельности на материально-потребительские товары и ценности или на материально-культурные и духовные ценности и достижения. Это – дисбаланс материального и духовного производства и прогресса в разных странах и системах.
4. Между упором в общественных отношениях на индивидуализм, на индивидуальные способности и таланты, которые всегда неравны, или упором главным образом на коллективизм, совместность, сообщность людей в труде и жизни, в быту.
5. Между ориентацией в образе жизни на узкое, часто примитивное, бытовое, преимущественно материальное потребительство (индивидуальное и семейное) или ориентацией в нем на духовно-нравственные качества труда и жизни и на ценности социальности, т.е. совместной, коммунальной жизни (в России – общинной, соборной).
В общественной жизни в странах разных систем сложилось так, что по всем этим выделенным основным параметрам вместо гармоничного, сбалансированного, комплексного развития по принципу “и — и”, общественные процессы протекали, как правило, с перекосами и абсолютизациями, ибо они строились во многом по обратному принципу: “или – или”.
Отсюда в капиталистических странах осуществлялся первостепенный упор на экономический рост, на рыночный механизм, материальную и военную мощь, на индивидуализм и потребительские бытовые ценности, в ущерб социальным гарантиям и справедливости, развитию планирования, подъема культуры, духовности, нравственности людей. Допускалось и даже поощрялось обесценение социальных и духовных, нравственных начал образа жизни, разъединение, разобщение и противопоставление людей, в том числе разных этнических, расовых групп.
Наоборот, в реальных социалистических странах, как, например, в СССР (стране “реального социализма”), социальная уравниловка и сверхцентрализованное управление застопоривали экономическую инициативу и конкуренцию, реализацию новых технологических, научных, социальных, культурных идей и инноваций, нововведений, в них усиливалось отставание в развертывании научно-технического прогресса, в экономическом совершенствовании, недооценивалась личная инициатива и талантливость, свертывалась демократия, ущемлялись права человека, обеднялось и усреднялось качество потребления людей.
Наличие в мире трех мощных общественных систем в значительной степени балансировало односторонности общественного развития конкретных стран капитализма и социализма, т.е. в определенной степени социализировало капитализм и экономически инициировало страны социализма. В этом особенно стал преуспевать Китай с начала эффективных и действенных реформ.
Происходило то, что получило название конвергенции, т.е. сочетания, синтеза достижений и достоинств капитализма и социализма. С крахом СССР как второй мировой сверхдержавы необходимость для стран капитала социальных заимствований у социализма практически отпала, и в капиталистических странах, начиная с США, стали усиливаться негативные односторонности и пороки раннего антисоциального, антидуховного, антигуманного общественного развития. Это содействовало обострению кризиса в странах Запада.
В цивилизационном мировом развитии в XX веке и особенно в конце его также усилились явные однобокости, односторонности, негативные проявления.
Прежде всего, это односторонности и открытая примитивизация линии развития человека в цивилизации.
В США и других странах Запада человека буквально стремятся превратить в примитивное и ограниченное существо. Не социальное, не политическое, не гражданское, не духовное, не культурное, не нравственное. Только производитель и только потребитель. Это должен быть, с одной стороны, профессиональный работник (причем мало думающий о социальных и духовных делах общества) и, с другой стороны – потребитель (нацеленный главным образом на себя самого и на свою семью, даже мало на близких своих друзей). Налицо явно ущербный вариант цивилизационных нацеленностей, умышленно насаждаемых и развивающихся на Западе и наиболее концентрировано выраженных и проявляющихся в США. Это понимают, признают многие западные, в том числе американские ученые и политические деятели и буквально вопиют об этом.
Человека всеми средствами и способами нацеливают на то, чтобы он был лишь владельцем вещей, чтобы весь смысл его жизни сводился к одному-единственному принципу: иметь! Такая линия с огромной силой осуществляется в последние годы в России, особенно по отношению к молодежи, под давлением США и всего Запада и реакционных, правых сил в самой России.
Главную проблему человеческого бытия и цивилизационного смысла существования человека – быть или иметь – многократно ставило человечество, его лучшие умы, виднейшие философы. В последние десятилетия XX века Эрих Фромм и многие другие, шокированные массовым ростом потребительства, “массовой культуры”, обесцениванием духовности и человека, вновь смело и гражданственно подняли этот главнейший для человека и цивилизации вопрос.
Ибо все фактическое развитие в XX столетии западной и особенно американской цивилизации оказалось умышленно и сознательно нацеленным на то, чтобы только “иметь”: иметь новые и новые потребительские товары, эти “игрушки” для взрослых людей и молодежи. И за этим “иметь” люди стали забывать, что в этом мире, в цивилизационном развитии они прежде всего должны “быть” людьми, “быть” человеками, “быть” собратьями и согражданами, сотоварищами друг друга.
Для цивилизованного человека первейшим и существеннейшим устремлением является необходимость быть всесторонне развитым, одухотворенным и свободным. Конечно, для этого нужно “иметь” и определенные необходимые, достаточные материальные и культурные условия жизни. Значит, диалектическая основа и “загадка” подлинной цивилизации и планируемой социалистической, коммунистической цивилизации – в диалектическом сочетании “быть” и “иметь”. Причем в этом сочетании и соотношении первейшим является именно “быть” на основе “иметь”. Но “иметь” вовсе не для того, чтобы просто иметь (это – потребительство, обывательщина, мещанство, скукота, это – смерть человека), а именно и только для того, чтобы достойнее, увереннее, свободнее, разностороннее, более творчески и целостно “быть”.
Вот в чем суть и главный “секрет” и замысел социализма и коммунизма. Вот почему к нему обращаются люди во всех концах Земли, и обращались к советским людям, к СССР жители самых разных стран и континентов. Вот почему реальное дополнение капитализма социализмом во второй половине XX века стало давать человеческой цивилизации возможность сочетать “быть” и “иметь”. А без этого — трагедия самой цивилизации, ограничение и искажение ее.
Серьезнейшая проблема и дилемма для мировой цивилизации конца XX века – опасность и угроза диктата США во всем глобальном цивилизационном развитии человечества. Из-за ослабления мира социалистических и развивающихся стран в капиталистическом и во всем мире в последние годы нарастает “твердое лидерство”, нажим, давление, диктат со стороны самой могущественной мировой державы – Соединенных Штатов Америки, что ведет к усилению влияния в мире правых сил, усилению реакции во всем мире.
Эта опасность вполне реальна и ее осознают, о ней говорят самые высокопоставленные лица в западных странах. Бывший министр иностранных дел Франции Ролан Дюма, выступая в 1991 г. перед активистами Французской социалистической партии, заявил, что “в то время как СССР исчезает, Вашингтон начинает править в мире как хозяин – без противовеса и без ограничений”. По его мнению, “США следует понять, что, став первой державой мира, они обрели не только права, но и обязанности”. Ф.Дюма указал на существование риска установления “гегемонии” Соединенных Штатов во всем мире. В качестве противовеса такой гегемонистской политике США в нынешних условиях он указал на две политические силы: Организацию Объединенных Наций и объединенную Европу.
Вот вам и якобы целостная, единая современная западная цивилизация. Вот вам и западная демократическая идиллия. Настороженность и определенная неприязнь вообще характерны для отношения многих западноевропейцев к американцам, прежде всего, конечно, к правящим кругам США. Представители западноевропейской и вообще европейской цивилизации считают себя качественно отличающимися в лучшую сторону по сравнению с представителями цивилизации США.
В конце XX века налицо не только противоречие, но и явное противостояние старейшей европейской цивилизации и современной цивилизации американской.
Польский кинорежиссер К.Занусси проанализировал наиболее характерные черты европейской цивилизации, противопоставив их совсем иным чертам американской цивилизации. По его словам, “на протяжении столетий Европа была колыбелью всех новых идей, породивших прогресс цивилизации... Европейскость зиждется на том факте, что каждый, даже самый малочисленный народ, так же, как и каждая отдельная личность, являются для нас отражением космоса. А следовательно, мы любим нас самих в нашем многообразии, в непохожести друг на друга. Еропейскость – это четкое осознание истории, это глубокая коллективная память...”. В отличие от Европы, “которая любит свою разнородность”, Америка “любит однородность как во внешнем мире, так и в стиле жизни”. Осознание истории и коллективной памяти также чуждо Америке. Европа “с иронией смотрит на себя и других (как же трудно с иронией в Америке!)” .
Если “Европа издавна обладает прекрасным чувством формы – как в музыке, так и в архитектуре, а также в жизни, обычаях, в одежде или косметике”, то у молодых культур вроде американской “вместо формы есть динамика, спонтанность, некритическая восприимчивость ко всему чужому и новому (я снова имею в виду американцев). Европе присуща элегантность, изысканность, изящество, порой даже слишком рафинированное” [100].
Все это явно противостоит силовой манере американских действий, их грубости и часто агрессивности, нацеленности на расширение своего лидерства и господства в мире. Ю.А.Замошкин обоснованно критиковал в связи с этим проявления со стороны США национального и регионального снобизма, их миссианских притязаний на роль “авангарда цивилизации”, потери ими интереса к уникальным и цивилизационно поучительным элементам в опыте других стран. Он критиковал формирование в самих США чисто апологетического отношения к действиям собственного государства, даже в случае ввода им войск в другие суверенные страны, конечно же, “во имя благородных идеалов”. Поэтому не следует видеть угрозу экспансионизма лишь в других земных “мирах” [101] (а надо оглянуться и на самих себя).
Противоборство и конфликты в этом плане между странами различных цивилизационных подходов и устремлений явно нарастают.
Наконец, во всемирном процессе развития цивилизаций при всем существенном подрыве в конце века социалистической цивилизации перспективы сейчас и в XXI веке развития цивилизации с социалистической идеей, социалистической цивилизации – в очищенном, переосмысленном и обновленном, качественно новом виде – никоим образом не уменьшаются, а, наоборот, возрастают и увеличиваются.
Генеральный секретарь Компартии Уругвая сенатор Хайме Перес отмечал в 1990 г.: “Нам сейчас очень активно и со всех сторон пытаются внушить, что социалистическая идея не только теряет привлекательность, но и будто бы находится в стадии полной и окончательной ликвидации. И конечно же, главный удар приходится на компартию. Что сказать по этому поводу? Это злобная, целенаправленная кампания. Она ведется очень ловко и в поистине гигантских масштабах. И как всегда бывало в подобных случаях, желаемое выдается за действительное. В действительности же ликвидируется не идея социализма, а вполне определенная модель строительства общества – бюрократическая, оторванная от человека и народа в целом. Я однажды сказал и повторю: мы возвращаемся к истокам того, почему мы стали коммунистами. И я никогда не смогу согласиться с тем, что единственной перспективой развития человечества остается капитализм с его звериными законами, с его эксплуатацией, войнами, интервенциями, нищетой и голодом, болезнями, наркотиками и т.д. Капитализму почти пять веков, но он не решил ни одной проблемы человечества. Я верю, что будущее – за социализмом. Он молод, он ищет пути, ошибается, импровизирует. Хотелось бы, чтобы ошибок было меньше и чтобы импровизаций не было там, где этого не следовало бы делать” [102].
Преодолевая нынешние цивилизационные кризисы, в новом столетии будут успешно развиваться, набирая силу и общемировое влияние, те цивилизационные системы, которые ориентируются на внутреннее многообразие и богатство людей, непохожесть личностей, уникальность народных групп, на социальную справедливость, равенство, гуманизм и человечность.