Радий РАДУТНЫЙ

                           КОГДА СМЕЕТСЯ ДЬЯВОЛ




     И  снова  настало  утро,  и  снова  яркий  солнечный  свет   разогнал
предрассветную серость, и снова исчезли ночные призраки, похожие на клочья
серого тумана, и вернулись тепло и свет, жизнь и радость.
     И боль.
     Боль, вечная привычная и непрерывная, вот уже сорок лет обжигающая  с
неослабевающей силой, разрывающая на куски сердце,  душащая,  ослепляющая,
всепожирающая боль!


     Он встал, несмотря на возраст, потянулся, подошел к окну.
     - Доброе утро! - запищал будильник. - Сегодня двадцать восьмое  марта
две тысячи...
     - Заткнись!
     Обиженно пискнув, автомат умолк,  затем,  подумав,  выключил  свет  и
раздвинул жалюзи.
     За окном буйствовала весна, над черным вспаханным полем  таяли  клубы
пара, в полуметре от звуконепроницаемого стекла беззвучно надрывала  горло
серая неприметная птичка, и на какой-то неуловимый миг боль ушла, исчезла,
и остались только спокойствие и  умиротворение,  и  человек  улыбнулся,  а
затем все вернулось.


     Почтительно  склонив  голову,  молоденькая,  глупенькая,   откровенно
влюбленная секретарша  пожелала  доброго  утра,  напомнила  о  предстоящей
встрече и про-между-прочим упомянула о том, что ночью звонил доктор Ковач,
просил соединить, но так как время было  позднее  (или,  скорее,  раннее),
то...
     Она все еще приходила  в  себя  от  молниеносного  увольнения,  когда
легкий самолет хозяина сделал круг над замком и исчез, набирая скорость, в
лучах восходящего солнца.


     Меньше получаса длился полет и за это  время  более  сотни  раз  боль
успела одержать победу над  надеждой,  и  надежда  не  меньше  тысячи  раз
уничтожила боль, они пожирали друг друга, сгорали  и  воплощались,  словно
армии фениксов над опаленной, стерильной равниной со странным названием  -
Душа, и отблески битв вспыхивали и  гасли  в  зрачках  человека,  но,  как
обычно, каменным было его  лицо,  и  как  обычно,  вежливо  и  почтительно
приветствовали его рабочие в серых комбинезонах, затянутые в серый  кевлар
охранники,   строгие   серопиджачные    администраторы    и    ученые    в
традиционно-белых  (с  серым  оттенком)  халатах,  и  не   менее   вежливо
здоровался и  улыбался  Хозяин,  перебрасывался  парой  шуток  с  близкими
знакомыми, невозмутимо отражал влюбленные взгляды секретарш и  лаборанток,
внимательно выслушивал стариковские жалобы вахтера, спокойно заглядывал  в
глазок  оптического  идентификатора,  проходил  через   датчики   металла,
взрывчатки, отравляющих веществ, алкогольного и наркотического  опьянения,
радиоактивности - и все это время боль была рядом, она  разрушала  мозг  и
наслаждалась, не убивая его совсем,  понимая,  что  не  сможет  и  секунды
прожить без носителя.
     И все это время иннастр Хозяина горел ровным зеленым цветом -  цветом
спокойствия и стабильности, рабочего настроения с чуть  заметным  оттенком
сексуальности, но любой электронщик, разобрав  прибор,  увидел  бы  вместо
привычных датчиков настроения крохотную  микросхему-фальшивку,  но  только
Хозяин знал об этой хитрости, потому что человек, который ее устроил,  был
мертв уже полтора десятка лет - с момента введения закона об иннастрах,  с
момента, когда Хозяин сжег один за другим три прибора, каждый  из  которых
едва успевал полыхнуть кроваво-рубиновой вспышкой - цветом боли и гнева, и
один из разработчиков сделал маленькую модификацию - единственную в  мире.
Он был жадным человеком, и мир совсем немного потерял от его смерти.
     - Привет! - сказал Хозяин.
     - Привет! - сказал Ковач. - Садись, я сейчас.
     Оба были примерно одного возраста, один гладко  выбритый,  в  строгом
костюме,  и  другой,  взъерошенный  бородач  в  прожженном   халате,   они
представляли собой странную пару, но были близки  и  Ковач  был  одним  из
немногих, с чьей стороны Хозяин не опасался  предательства...  почти...  и
электронные клопы с острым взглядом и  чуткими  микрофонами  притаились  в
лаборатории просто так, - на всякий случай, - мало ли что...


     - Можешь меня поздравить, -  бормотал  тем  временем  Ковач  из  недр
странного  аппарата,  ощетинившегося   остриями   антенн,   затянутого   в
обтекаемый кокон из высокомолекулярной органики, более всего напоминающего
самолет - если можно представить реактивный самолет с корпусом  батискафа;
или танк с короткими крыльями и килями;  или  ракету,  слепую,  могучую  и
беспощадную в своей ярости, - но с прозрачной жемчужиной явно авиационного
фонаря и открытыми створками кабины; или... в общем, было  в  этой  машине
что-то хищное, боевое, яростное и непокорное,  и  неясно  было,  куда  она
сможет... взлететь? уплыть? уехать? - из глухого подземного ангара, но  не
было ни малейшего сомнения в том, что это машина - солдат машина-убийца, и
Хозяин знал, что сразиться ей предстоит с их общим врагом, и враг этот  не
должен быть убит, уничтожен  полностью,  а,  напротив,  должен  быть  взят
живым, должен быть унижен и покорен, ибо имя ему - Время.


     - Можешь меня поздравить, - бормотал Ковач из-под какого-то блока.  -
Синхронизация возможна, и точность достигла - сколько  бы  ты  думал?..  -
двух-трех миллисекунд,  этого  хватит  даже  для  вмешательства,  остается
вопрос энергозатрат - ну, ты в курсе - чем  более  масштабные  последствия
имело событие, тем больше нужно энергии; для убийства комара во  вчерашнем
дне - около сотни МэВ, а в палеолите - где-то около миллиона, но не МэВ, а
ГэВ, примерно, как для ликвидации Манхэттенского проекта, а вообще-то твоя
мысль  насчет  управления   с   помощью   синхронизации   воспоминаний   -
гениальна...


     Хозяин хмыкнул - машина на четверть состояла из его "гениальных" идей
- точно также, как бесшумные орбитальные многоразовики и готовый к запуску
"Высший  разум"  -  кстати,  интересно,  что  будет,  если  ему   скормить
какую-нибудь гениальную идею? - и еще кое-что гениальное, о чем  подробнее
могли бы рассказать кратеры в соседнем полушарии...
     - Смотри, как просто - садишься,  одеваешь  шлем,  и  тебе  не  нужно
следить за четырьмя сигналами, а нужно только вспомнить событие и комп сам
приведет Машину в нужную точку, а  дальше  я  поставил  обычно  ментальное
управление, как на "Грифонах", а в  точке  Вмешательства  -  синхронизация
и... хм-хм... собственно, Вмешательство. Классно я придумал, а?
     - Ну да, классно... ты придумал.
     Оба  захохотали,  и  Хозяин,  сбросив  пиджак,   тоже   забрался   во
внутренности Машины, и в этот день весь концерн и вся страна остались  без
руководства, и два важнейших договора не были  подписаны,  и  обиделся  по
крайней мере один весьма важный посол довольно важной, хоть и относительно
дружественной державы, и еще много случилось за это  время,  но  к  вечеру
машина вздрогнула и  приподнялась  над  полом,  а  к  утру  все  кабели  и
световоды, питающие ее, были убраны, и бледный  от  недосыпания  Хозяин  с
трудом влез в тесный скафандр и поудобней, насколько  это  было  возможно,
устроился в не менее тесной кабине, а совершенно обессилевший Ковач присел
"на минутку" в кресле и мгновенно уснул, и боль  ушла,  исчезла,  убралась
снова в темные  глубины  сознания,  чувствуя  свое  близкое  и  неминуемое
поражение, и тогда Хозяин тихо  закрыл  массивную  крышку  входного  люка,
наскоро набрал программу и, зачем-то глубоко  вдохнув,  включил  стартовый
бустер.
     И грянул гром!
     И ударная волна, образовавшаяся от  сжатия  воздуха  на  месте  столь
внезапно  исчезнувшего  тела  Машины,  выбросила  Ковача  из  кресла,   он
вскрикнул и грязно выругался спросонок, и, заметив слабо светящийся  вихрь
в центре зала, яростно заорал в темноту:
     - Вернись! Надо же все проверить! Стой!
     А затем плюнул, махнул рукой, хлопнул спирта из лабораторной мензурки
и опять свалился в кресло.


     А что же Хозяин?
     А Хозяин, ослепленный, оглушенный, ошеломленный внезапным  переходом,
вспышкой,  грохотом  и  вибрацией,  совершенно  непроизвольно,   повинуясь
рефлексам, бросил Машину вперед, вперед и вверх - подальше  от  смертельно
опасной земной поверхности, и лишь  на  высоте,  где  вспыхивают  метеоры,
опомнился, засмеялся, и во внезапном приступе эйфории послал  аппарат  еще
выше! выше! выше! - стратосфера! ионосфера! космос!
     Скорость росла, и зелено-голубой мир  где-то  там  внизу,  и  звезды,
привычные к подобным сюрпризам с  крохотной  беспокойной  планетки,  снова
сжались в строгие, ханжески неулыбчивые точки, и Хозяин  захохотал  снова,
направляя Машину вниз, и снова стало голубым небо, и с  бешеной  скоростью
проскочил под брюхом город, а затем  на  пути  оказалась  гора,  и  пилот,
побледнев, не стал отворачивать, и за миг перед столкновением он  закричал
и закрыл руками лицо, и проскочил гору насквозь,  даже  не  заметив  ее  в
своей стремительности.
     Ибо был он сейчас нематериальным, бесплотным, принадлежа  нормальному
трехмерному миру только по четвертой координате, а четвертая координата  -
время - все время оставалась неуловимо малой, и Хозяин  вместе  с  Машиной
практически не существовали.
     На пути попалась гора, еще  одна,  затем  Хозяин  глубоко  вдохнул  и
наклонило Машину  вперед,  вниз  и  снова  не  удержал  вскрика  при  виде
несущейся в лицо  поверхности,  и  снова  ничего  не  случилось,  а  через
несколько минут Машина вырвалась  с  противоположной  стороны  планеты,  и
Хозяин захохотал снова - дико и торжествующе,  ощутив  себя  вездесущим  и
всемогущим,   и   погрозил   кулаком   пространству,   выкрикнув    что-то
матерно-святотатственное, и  только  потом  снизил  скорость,  осмотрелся,
сориентировался, и продолжил поле над горами, морем, степью,  лесом,  пока
не оказался перед темной громадой замка.
     Он знал, что видел  его  последний  раз,  знал,  что  через  короткий
промежуток времени картина мира изменится, и на этом месте, скорее  всего,
останутся только древние, чуть ли не первобытные руины, но не задумался ни
на секунду, и спикировал вниз, и завис над  башней,  а  затем  активировал
шлем и вспомнил Серую комнату три дня тому назад.
     Машину  встряхнуло.  Хозяин  прикусил  язык  и  выругался,  а  затем,
осторожно пройдя двухметровой толщины стену,  оказался  вместе  с  носовой
частью Машины в огромного, во всю стену, дисплея.
     Где-то в глубине едва уловимо скользнул бледный  и  мерзкий  червячок
разочарования - настолько буднично и  просто  произошло  самое  великое  в
истории человечества событие.
     У окна, в нише  удобно  расположился  стол  с  небольшим  терминалом.
Сидящий за ним пожилой, но на удивление крепкий с  виду  мужчина,  охватив
голову руками, уставился в стену.
     Этого человека все называли уважительной кличкой - Хозяин.


     Человек, спрятанный под броней Машины, нажал несколько клавиш; сцепив
зубы,  выдержал  толчки   и   бешеные   перепады   температур   во   время
синхронизации, открыл люк и вышел из кабины, нос  к  носу  столкнувшись  с
самим собой.
     - Ну наконец-то, - недовольно пробормотал человек в кресле. - Что там
у тебя?
     - Управление, - улыбнулся Хозяин, - то, что тебе нужно, так?
     - Угадал, угадал. И что же?
     - Свяжи синхронизатор через шлемофон с областью памяти. То  есть,  ты
вспоминаешь - а комп автоматически  привязывает  это  дело  к  периоду.  А
дальше - обычное ментальное управление. Устраивает?
     - Еще бы! - человек усмехнулся. - Раз ты здесь, значит работает.
     Оба засмеялись.
     - А сейчас - поспеши!
     И Хозяин, все еще улыбаясь,  снова  влез  в  Машину,  опустил  люк  и
положил руки на клавиатуру.
     А там, за толстым  слоем  бронестекла,  человек  беззвучно  прошептал
что-то и взмахнул рукой, то ли проклиная, то ли благословляя самого себя.
     Человек в Машине знал, что он  шепчет,  ведь  он  сам  прошептал  это
неделю назад.
     - Удачи тебе!


     - Удачи... мне! - и  снова  вспышки,  вибрация  и  грохот,  и  Машина
взмывала над городом, и опускалась прямо к приземистому ангару лаборатории
и Хозяин диктовал самому себе - только моложе - правила и формулы, рисовал
графики и чертежи, сообщал, где надо ожидать неполадок, а  где  и  аварий,
кого следует поставить главным, а кого  и  расстрелять,  он  был  богом  -
всезнающим и вездесущим, потому что в свое время, раньше узнал все это  от
себя самого.
     Следующий временной прыжок был длинным, очень длинным, и тот, кто его
встретил, был намного моложе, и произошло это в воздухе, и Хозяин приказал
пилоту - себе - прыгать, и тот прыгнул,  а  "Грифон"  -  грозный,  мощный,
вооруженный до зубов  и  бронированный,  как  линкор,  аппарат,  бессильно
полыхнул в утреннем небе, затмив на мгновение  восходящее  Солнце,  исчез,
обратился в пар, уничтоженный изнутри подло притаившейся миной,  а  Хозяин
откликнулся серией репрессий, а Машина уносила его все дальше и дальше,  и
наконец, противоположное полушарие снова расцвело жуткими  черно-багровыми
термоядерными грибами, а затем  снова  вспыхнули  огни  городов,  и  снова
замелькали в небе "Сфинксы" - еще те, самые первые и "Валькирии", и  снова
планета собрала  хороший  урожай  ядерных  грибов,  и  Хозяин  вел  войну,
повинуясь подсказкам самого себя - но более старого, и война  близилась  к
началу, и все более  наглыми  становились  морские  пехотинцы  из  другого
полушария, и так продолжалось, пока Земля снова не познала мир,  а  Хозяин
стал, как и  раньше,  неплохим  инженером,  средним  политиком,  удачливым
бизнесменом - но не более.
     А затем снова был длинный, длинный, длинный прыжок.


     "...В ходе тяжелых и продолжительных боев город был взят. Преодолевая
упорное  сопротивление  врага,  наши  войска  вынуждены   были   применить
некоторые  виды  оружия  массового  поражения,  в  том  числе   боеприпасы
объемного взрыва. Городу нанесен значительный материальный ущерб..."
     Здесь стоило остановиться.
     Впрочем, и без этого Хозяин помнил все с ужасающей ясностью.
     "Грифон" завис на высоте около километра. С десяток дымов возвышались
над  южной  частью  раздавленного  города,  внизу   изредка   потрескивали
автоматные очереди,  время  от  времени  над  кварталом  взлетала  ракета,
ближайший штурмовик опускал нос и аккуратно укладывал несколько очередей в
подозрительный  дом.  Обычно  этого  хватало,  и   пехотинцы   со   смехом
вытаскивали из подъезда (или выбрасывали из  окна)  очумевшего  захватчика
(или то, что от него оставалось).
     Впрочем, эта война с самого начала была странной.
     Хозяин знал этот город. Слишком хорошо знал.
     По странному стечению  обстоятельств  знал  он  и  дом,  из  которого
вылетел этот злосчастный "Стингер". Естественно, его  расстреляли  еще  на
подъеме. Естественно,  на  бывшую  гостиницу  с  узкими,  словно  бойницы,
окнами, свалились сразу две "Валькирии", а вот дальше...
     - Все назад!
     Штурмовики послушно вернулись в строй, а  "Грифон"  Хозяина,  опустив
нос, круто понесся вниз. Два "Скорпиона" из охраны бросились следом и  тут
же сконфуженно ушли обратно - судя по всему, получив по секретке не только
приказ, но и хорошую порцию эпитетов.
     Первая же ракета разворотила пол-этажа,  следующая  ударила  рядом  и
ударная  волна  подбросила  крутившийся  рядом  штурмовик,  и   на   месте
злосчастного здания уже зияла воронка, а Хозяин пикировал снова и снова, и
с диким, безумным наслаждением жал на гашетку. Туча густого  дыма  накрыла
квартал, на дисплее мелькали контурно очерченные скелеты домов и руин,  но
Хозяин видел другое - видел,  видел  с  поразительной  ясностью,  то,  что
происходило в одной из комнат столько лет назад; видел - хотя  никогда  не
видел этого на самом деле. Он видел это, видел и жег,  убивал,  беспощадно
разрушал прошлое - но не мог изменить и уничтожить.
     Несколько  ракет  взлетело  одновременно,   и   штурмовики   на   миг
замешкались,  разбирая  цели,  и  тогда  шлемы  каждого  рявкнули  резким,
знакомым всем голосом, и приказ был страшен и невыполним, но...
     - Ну! За чем остановка? Стреляйте!
     Хищные крылатые тени дружно свалились вниз,  послышались  выстрелы  и
взрывы, а голос,  так  внезапно  оживший  в  шлемофонах,  все  выкрикивал,
захлебываясь, выплескивая ярость, боль, ненависть и безумие:
     - Стреляйте!  Бомбите!  Пускайте  ракеты!  Убейте  их  всех!  Убейте!
Убейте! Убейте!
     ...А затем был тяжелой бомбардировщик прошел над городом, оставив  за
собой бурое облако, оно спускалось все ниже и ниже, и была вспышка, и  был
удар,  подобный  землетрясению,  и  на  несколько  сот  километров  вокруг
неделями шли черные дожди, а в ясные дни  с  неба  сыпался  пепел,  пепел,
пепел...


     Хозяин встряхнул головой.  Он  не  любил  вспоминать  этот  год.  Все
кончилось, и момент,  когда  нужно  было  высвободить  все  свое  безумие,
уничтожить, разрушить, убить - этот момент  прошел  и  никогда  больше  не
повторялся.
     По странному стечению обстоятельств, эскадрилья, штурмовавшая  город,
была полностью уничтожена при неудачно спланированном налете.
     Ему не было смысла задерживаться в этом времени.


     Следующий момент он с удовольствием проскочил бы без  остановки.  Это
был один из  немногих  эпизодов,  которыми  даже  его  весьма  покладистая
совесть была не совсем довольна.
     Девушку звали... впрочем, это не важно, и была  она...  впрочем,  это
тоже не интересно.  Важно  другое  -  она  любила  его,  жила  ради  него,
стремилась угадать любое его желание - и ничего не  требовала  взамен.  Им
было хорошо вместе, и если бы встреча  произошла  раньше,  возможно  и  не
случилось бы всей этой истории, - но увы! - история, собственно, и состоит
из таких вот "если бы", а потому в один прекрасный вечер, когда  оба  были
вполне счастливы, и даже извечная боль временно отступила, хоть и не  ушла
совсем, у женщины проскочила мысль, еще раз подтвердившая старую истину  -
выслушав женщину, потупи наоборот.
     К тому времени энцокибернетика уже  достигла  некоторых  результатов;
первыми  появились,  естественно,  парализаторы  и  нейробичи,   а   затем
потребительский рынок  проглотил  и  более  мирную  игрушку  под  красивым
названием - инвертор.
     В  тот  вечер  раскрасневшаяся,  довольная,  все  еще  дрожащая,  она
прижалась к сильному плечу Хозяина - собственно, она называла  его  иначе,
но это не важно, - обняла, и закрыв глаза, прошептала что-то о том, как он
ей нравится, как ей с ним хорошо, и еще что-то, всегда приходящее в голову
в таких ситуациях, в том числе и о том, как  ей  нравится  доставлять  ему
удовольствие, и наконец, о том, как бы ей хотелось самой почувствовать то,
что чувствует он.
     Ловушка была расставлена,  нить  натянулась,  и  Хозяин  не  замедлил
сунуть голову в петлю.
     - Да, это было бы интересно. Я бы тоже хотел побыть на  твоем  месте.
Женщина, наверное, получает больше удовольствия.
     - Почему? А мне кажется, мужчина.
     Он улыбнулся.
     -  Женщина  -  штука  намного  более  сложная.  У   тебя,   например,
чувствительных  мест  намного  больше,  правда?  -  он  осторожно   провел
кончиками пальцев вдоль спины  -  женщина  вздрогнула  и  нервно  облизала
внезапно пересохшие губы. - А у мужчин - одна,  да  и  то...  Ну,  ну,  не
увлекайся!..
     Петля затянулась, ловушка захлопнулась, и снова  хохотал  и  танцевал
лезгинку на радостях дьявол, и весь ад довольно потирал когтистые лапы.
     Черт бы побрал склонность  женщин  к  приятным  сюрпризам!  Инвертор,
дорогая, сложная и идиотская игрушка, позволяющая обмениваться  ощущениями
во время... гм... в любое время, позволяющая довести партнера чуть  ли  не
до потери сознания и упасть самому (гм... самой...) рядом; это дьявольское
изобретение оказалось на висках у Хозяина в самое неподходящее время и  на
один короткий миг он  задохнулся  от  давно  забытого  ощущения  -  света,
радости, любви и тепла, а в следующий момент женщина  отчаянно  завизжала,
приняв в себе почти смертельный  заряд  боли  и  ненависти,  скорчилась  в
дикой, немыслимой судороге и бессильно обмякла.
     А когда сознание вернулось в ее обожженный  чудовищным  ударом  мозг,
женщина  с  ужасом  и  омерзением  взглянула  на  помрачневшего   Хозяина,
взглянула с явным вопросом, и он понял этот безмолвный  крик,  понял  -  и
ответил:
     - Да, да, я все время это чувствую.
     - Но теперь... теперь я знаю...
     - Да. Теперь ты обо всем знаешь.
     Странная искра снова вспыхнула в его глазах,  и  теперь,  ТЕПЕРЬ  она
знала, что это значит.
     - Ты сумасшедший!
     - И это правда, - он пододвинулся ближе.
     - А я... я теперь - лишний свидетель? Но я же никому...  Впрочем,  ты
сам об этом знаешь.
     - Знаю, - он привлек женщину к себе, обнял.
     - И все же...
     - Что поделаешь... Я не смогу жить, зная, что кто-нибудь еще знает об
этом. Увы, кто-то из нас лишний в этом мире.
     Хозяин  поцеловал  губы  женщины   и   осторожно   дотронулся   серым
непрозрачным камнем на перстне до ее затылка.
     - Все равно, - успела прошептать женщина.
     Возможно, она хотела сказать "все равно люблю". Впрочем, скорее всего
ей стало все равно - жить или умереть.


     Отступив на несколько дней назад, Хозяин снял с пальца и передал себе
-  молодому  -  перстень  с  нейропистолетом,   вмонтированном   в   серый
непрозрачный камень.
     - Это зачем?
     - Узнаешь.
     - А долго еще?
     - Долго.


     Машина снова двинулась вниз - вниз, в  проклятое  прошлое,  и  Хозяин
останавливался  еще  несколько  раз,  тщательно  синхронизировал  поле   и
передавал себе - себе, но более молодому, - знания и инструкции, и  каждый
раз с ужасом поглядывал на  счетчик,  который  упорно  не  желал  замечать
огромной энергии, затраченной на каждую коррекцию, и насмешливо  дрожал  в
районе нуля, а скорость росла, и тело,  неплохое  тело,  верой  и  правдой
прослужившее столько лет, на глазах превращалось в  дряхлую  развалину,  и
когда Машина остановилась в каких-то полутора годах  от  цели...  нет,  от
Цели - Хозяин не сразу собрал силы, чтобы выйти.
     Но вышел.
     В  сверкающем  серебром  скафандре  он  довольно  дико  смотрелся   в
маленькой комнатушке с убогой мебелью, но хозяин комнаты - молодой парень,
чем-то отдаленно напоминающий пришельца, смотрел  без  особого  удивления,
приписывая, должно быть, неожиданного гостя  действию  очередной  бутылки,
подрагивавшей в руке. На столе, рядом с другой твердо и неподвижно  тускло
поблескивала вороненная сталь.
     - Привет! - просто сказал хозяин. - Пить будешь?
     - Привет, - отозвался гость. - Наливай.
     Они опрокинули по стакану,  гость  взял  в  руки  револьвер,  крутнул
барабан и, презрительно хмыкнув, бросил оружие на место.
     - Что, - безразлично буркнул хозяин. - Не одобряешь?
     - Не одобряю.
     - А м-м-мне - н-н-начхать!
     Это  глубокомысленно  замечание  потребовало  определенных  усилий  и
парень снова потянулся к бутылке.
     - А ты знаешь, кто я такой?
     - Н-ну, и к-кто же? Вр... Вп... Впрочем, мне н-начхать!
     Он задумался, потом внезапно захохотал:
     - Зззнаю! Ты - глюк! Гггалюник! Угадал?
     - Не совсем. Я - это ты. Ты, который в будущем.
     Парень снова задумался,  затем  тряхнул  головой  и  немного  трезвее
выдал:
     - А вот и врешь! Вот смотри. Вот я есть? Есть! А через минуту меня не
будет, - он потрогал револьвер. - Значит, и тебя не будет! Ппонял?
     - Отдай пушку.
     - Не отдам! И вообще... Вот я сейчас тебя убью, - он приставил  ствол
к своему виску. - Ты даже знаешь, почему.
     - Знаю.
     - Так вот... - парень щелкнул курком.
     - А если я уничтожу причину?
     - Как это?
     Хмель, если и не  вышел  полностью,  то  по  крайней  мере  отступил.
Странный огонек вспыхнул и погас в глазах парня.
     - Я сейчас вернусь в прошлое и с делаю так, чтобы... Ну,  ты  знаешь,
что нужно сделать.
     - И тогда?..
     - Тогда все пойдет по другому. Так, как ты хочешь.
     - О, Господи!
     Парень взглянул на револьвер, вздрогнул, и поспешно отвел руку.
     - Я готов. Что надо сделать?
     - Ты должен стать мной. Ты должен  сделать  карьеру,  добиться  моего
положения, построить Машину и вернуться.
     - Я готов.
     - Здесь инструкции. Список акций, которые ты должен завтра же купить.
Чертежи нового клапана к газотурбинному движку. Исходники программы...
     Хозяин говорил и вспоминал, как много лет назад  он  сам  слушал  все
это. Как проснулся утром, разбитый, с дикой болью  в  затылке,  мокрый  от
холодного пота, и злой, бешено злой из-за  нелепого  и  невозможного  сна,
который помешал обрести, наконец, покой; он клял его - и себя, за то,  что
не нажал  курок,  и  так  было,  пока  он  не  ткнулся  носом  в  пакет  с
инструкциями  на  странном,   чуть   поблескивающем   материале,   который
рассыпался в прах после прочтения... Но  все  это  было  потом,  потом,  -
деньги, богатство, большое богатство, слава... - все потом, потом...
     - Ты понял?
     - Понял.
     Он усмехнулся и влез в кабину. Оставалось еще два вопроса.
     - Подожди! А ты? А как же ты? Ты же исчезнешь.
     - Конечно.
     - И...
     - Я буду очень рад этому. Все?
     - Нет, не все. Скажи... а когда это произойдет? Скоро?
     - Нет.
     Он закрыл люк, выключил синхронизацию и снова запустил двигатель.


     Этот прыжок был последним.
     Он вернулся в странный мир, когда все вокруг было знакомым  -  но  не
совсем, потому что слабая человеческая память не  сохранила  подробностей;
все было известно - но не  до  конца,  из-за  тех  же  мелочей;  все  было
предсказуемым - но только в общих чертах...
     Он усмехнулся - известно, когда начнется война, но  черт  его  знает,
чем в следующий момент займется вот эта, например, парочка...
     Его интересовала тоже парочка - но другая.


     Они шли молча, не глядя  друг  на  друга.  Черт  знает,  из-за  каких
мелочей ТОГДА упало настроение, чем-то был недоволен парень, и не  слишком
счастливой была девушка, а может погода была не  та,  в  общем-то,  так  и
осталось навсегда неясным, почему ей взбрело в голову прогуляться одной, а
потом зайти в церковь, а потом...
     Боль, острая, жгучая, невыносимая неистовой волной затопила мозг, и в
приступе слепой ярости он бросил Машину вниз, чуть не нажал гашетки...  но
не нажал.

     Смуглый усатый мужчина подошел  к  девушке,  что-то  спросил,  что-то
сказал, через пару минут  они  уже  сидели  на  одной  лавочке,  и  усатый
рассказывал что-то интересное...


     Руки Хозяина тряслись, и он заблокировал пусковые механизмы, а  затем
вообще передал управление компьютеру, а сам корчился в кресле,  пожираемый
невидимым мозговым червем-паразитом, садистом и палачом.


     Стемнело, похолодало, и совершенно естественно  парочка  оказалась  в
комнате с узкими окнами, а на столе  неизвестно  откуда  возникла  бутылка
какого-то вина, а всего в нескольких километрах тот, другой,  расспрашивал
соседей - не знает ли кто, куда ушла...
     А рядом, в двух шагах, высунув острый нос  из  глухой  стены,  висела
Машина, и полуослепший от небывалого приступа Хозяин не  отрывал  глаз  от
первоисточника боли... и всей этой истории.
     И наконец, дело закончилось тем, чем и должно было  закончиться...  и
чем уже закончилось раз - столько  десятилетий  назад.  И  девушка  словно
опомнилась,  когда  усы  оказались  рядом  с  ее  губами,   и   попыталась
остановить... и остановиться, а Хозяин, стиснув зубы до скрежета,  включил
синхронизацию,  и  вывалился  в  комнату,  окутанный  облаком  огня  из-за
температурных перепадов, темпоральных флуктуаций  и  прочих  пост-эффектов
незавершенной синхронизации.
     Пахнуло озоном и почему-то серой.


     - Что это? - вздрогнула девушка.
     - Где? - не понял усатый. - Ничего. Тебе показалось.


     И Хозяин взвыл, натолкнувшись на невидимый и непреодолимый барьер,  и
истерически заверещала сирена, предупреждая о перегрузках, и Машина - сама
Машина, грозное, непревзойденное и непобедимое чудо-чудовище,  порожденное
то ли  разумом  человеческим,  то  ли  его  сном,  -  медленно  отступила,
отрываясь, насколько возможно, от реального мира.
     Это была первая неудача. Первая за весь период проекта.
     А время все шло. И Хозяин, лихорадочно перебрасываясь потоками цифр с
компьютером, перегружая сенсоры, видел, как в другом конце комнаты  усатый
стаскивал с девушки брюки и свитер.
     А когда примерный результат был  готов,  на  кровати  тоже  все  было
готово.


     - Не может этого быть!!! - Хозяин взревел, как  раненый  зверь,  и  в
бессильной ярости сдавил гашетки, выбросив из-под куцых крыльев Машины две
молнии, способные испепелить по большому городскому кварталу каждая.
     И    они    вернулись,    отраженные    все    той    же    невидимой
темпорально-энергетической стеной, и находясь в одной временной  плоскости
с Машиной, ужалили ее, и Машина  вздрогнула  и  затряслась,  защищаясь  от
собственного удара.
     Энергий,  необходимая  для  малейшей  коррекции  -  даже  просто  для
появления в комнате - оказалась огромной. Неземной. И даже не звездной. Не
меньше десятка звезд можно было бы потушить этой энергий.


     -  Этого  не  может  быть!!!  -  с  какой-то  странной,  просительной
интонацией бормотал Хозяин. - Это  же  не  Манхэттенский  проект.  Это  же
просто   маленькая,   незаметная   коррекция   личной   жизни   ничем   не
прославившейся незаметной  девушки...  Ты  ошибся,  компьютер.  Ты  врешь,
проклятый ящик!!!...
     И в ярости разбив кулак о панель, он понял, что  жизнь  эта  не  была
личной и незаметной - это была ЕГО жизнь, жизнь  хозяина  планеты,  и  все
развитие человечества находилось в прямой связи с  этой  ночью  и  с  этой
девушкой, и что все это было предопределено заранее, а  все,  что  он  мог
теперь сделать - это бессильно смотреть, как усатый -  впрочем,  он  знал,
конечно, его имя, фамилию и основные анкетные данные - тем временем уже...
     Из  противоположной  стены  комнаты   вывалилось   что-то   огромное,
крылатое, страшное, и сенсоры взбесились,  предупреждаю  о  том,  что  ЭТО
находится  в  той  же  временной  плоскости,   а,   следовательно,   МОЖЕТ
представлять опасность, и все  рефлексы  и  программы  странного  монстра,
образованного связью мозга с компьютером, взмолились:
     - Убей!!!
     Сработали  все  системы  бортового  оружия,  и  неизвестный  пришелец
оказался  в  самом  центре  ослепительной  пламенной   сферы,   и   исчез,
растворившись в облаке элементарных частиц.
     Машину подбросило, двигатели брызнули искрами  в  разные  стороны,  и
Хозяин потерял сознание от чудовищной перегрузки.


     А очнулся от едкого запаха горящей пластмассы, сильного  жара  где-то
за спиной и истерического визга сенсоров - это компьютер пытался  доложить
о  куче  неисправностей  и  повреждений.  Кабину  заполнял  азот,   а   из
двигательного отсека сквозь трещины сочилась пена -  Машина  всеми  силами
пыталась бороться с пожаром.
     А там, ВНИЗУ?


     А там уже все закончилось, и девушка, почему-то  всхлипывая,  смывала
следы прошедшего водой из графина, и мужчина, тоже не очень-то  довольный,
угрюмо смотрел куда-то в сторону.


     Вот и все...
     Все?!
     И как будто и не было груза десятилетий, и Хозяин, снова  увидев  то,
что узнал столько лет  назад,  лихорадочно  заработал  головой  и  руками,
спасая Машину - и себя, а затем, стабилизировав  ситуацию,  снова  выдавил
полный форсаж из поврежденного реактора и  бросился  вниз,  еще  глубже  в
океан прошлого, в надежде найти критическую точку, где с меньшим  расходом
энергии он смог бы своротить историю на другой путь...
     - не дать им встретиться,
     - отвлечь внимание,
     - сообщить тому, другому, где она,
     - убить ее до знакомства, в конце концов!!!
     Синтез-блок мозга с компьютером работали на грани перегрузки,  искали
и отбрасывали варианты, а руки делали свое, и когда Машина  уже  падала  в
черную бездну прошедшего, сработала логика, и компьютер  успел  подбросить
сознанию еще одно понятие - _п_е_т_л_я_.


     Это показалось воплощением ужаса. Хозяин вздрогнул, вскрикнул, но  не
успел даже инстинктивно прикрыть руками лицо, когда рядом появилась вторая
- или все-таки первая? - Машина и ударила всем бортовым оружием.


     В последний момент проскочила мысль, что все эти годы он хотел, дико,
невероятно хотел узнать - что же произошло там, в комнате с узкими окнами.
     И вот. До конца и не получилось.


     Свет! Свет!! Свет!!!
     Он ослепил даже сквозь  фильтры  скафандра,  удар  чуть  не  разорвал
внутренности и не размазал их по панелям... но не убил.


     Сознание действовало. В первый момент он  удивился,  только  потом  в
оглушенном мозгу всплыло - "петля".
     - Вот оно что, - безразлично протянул он. -  Значит,  теперь  я  буду
вечно болтаться в этом вихре...
     Перед глазами услужливо всплыла школьная аналогия - водоворот. Вихрь,
оторвавшийся от  основного  потока  и  бессмысленно  кружащийся  где-то  в
стороне. И случайная щепка, с каждым оборотом все приближающаяся к центру.
Ближе, быстрее, еще быстрее...


     И вдруг все замерло. Кто-то - а  может,  что-то?  -  появился  рядом.
Что-то неуловимо-близкое, родное и  ненавистное,  нежно-враждебное.  Через
мгновение он уже знал, что это.
     Точнее, _к_т_о_ это.
     - Здравствуй... - голос-шепот, едва уловимый шелест, мгновенная мысль
- и пустота.
     - Это ты, - с трудом прохрипел он. - Ты. Ты!
     - Я... - все тот же чуть слышный шелест.
     - Ты пришла...
     - Да...
     - Но тебя нет.
     - Конечно, нет. Но я здесь...
     - Зачем?
     Невидимая и неощутимая, она проникла в самые  глухие  углы  сознания,
пронеслась там стремительным и опустошающим вихрем и в виде  легкой  дымки
появилась снова.
     - Тебе же плохо без меня...
     - Да, - он облизал внезапно пересохшие губы. - Очень плохо.
     Он уже знал, что будет дальше.
     - Почему же ты от меня уходишь?..
     Вкрадчиво и неуловимо она вмешивалась  в  работу  сознания,  изменяла
что-то - что-то неуловимо малое, но важное, и через минуту Хозяин  уже  не
мог отличить свои мысли от измененных.
     - Потому... Потому что... - он взглянул вниз, на застывшую парочку  и
мгновенный прилив боли и ярости смел все мысли, и черная  волна  ненависти
захлестнула мозг. - Вот почему!!!
     В самоубийственном порыве он сдавил гашетки и зашипел  от  бессильной
злобы, когда ничего не произошло.
     - Но этого больше не повторится... - теперь  голос  был  тоскливым  и
умоляющим, и это было хуже,  это  ломало  всякое  сопротивление,  и  вновь
нежное прикосновение чужой воли гасило  бурю,  а  женщина  шептала  что-то
древнее и забытое, то, что он слышал  когда-то,  когда  они  были  вместе,
слышал - и не ценил, а сейчас это  звучало  совсем  иначе,  словно  родной
полузабытый язык.
     - Говори... - прошептал он. - Говори еще... Что-нибудь...
     Горячая капля обожгла щеку, и Хозяин вздрогнул,  пораженный  даже  не
этим, а тем, что она, оказывается, еще  не  разучилась  плакать,  а  затем
вздрогнул еще раз, поняв, что слеза принадлежит ему.
     Призраки не плачут!!!
     Машину  встряхнуло,  призрак  исчез  и   что-тол   темное   и   почти
материальное появилось в кабине.


     - Привет, - просто сказал гость.
     - Привет, - несколько удивленно отозвался Хозяин. - Это ты?
     - Ну да, я, - улыбнулся гость. - Не ждал?
     - Судя по тому, что я тебя не знаю... - задумчиво протянул Хозяин,  -
...ты из будущего, угадал?
     - Хороший вопрос... - как-то сразу изменился гость. -  Но  лучше  его
пока оставить.
     - Ладно. Тогда?..
     - Сразу говорю - я не знаю, как отсюда выбраться.
     - Тогда за каким чертом ты появился? - вспышка злобы была внезапной и
стремительной, но так как  оба  были  одним  тем  же,  то  гость  даже  не
удивился.
     - Ну что ты сразу вот так... - протянул он с некоторой  укоризной.  -
Может, я просто поговорить пришел.
     - Если ты жив  -  значит  я  выбрался.  Говори,  как  это  сделать  и
сматывайся. Поговорим потом, после Коррекции.
     - Зря ты так, - поморщился гость.
     - Мне видней.
     - Может и видней. Но, знаешь, я хотел поговорить несколько о другом.
     - Ну?
     - Зря ты все это затеял. Ты мог бы прожить жизнь просто и  счастливо,
вместе с...
     - Заткнись!!!
     Гость  замолчал.  Парочка  внизу  все  также   изображала   из   себя
скульптурную композицию.
     - Ты пришел предложить мне  забыть  _э_т_о_?  -  прошипел  Хозяин.  -
Э_т_о_? Ты сошел с ума!
     - А ты?
     Вопрос был внезапным и неожиданным, как пуля в спину, и Хозяин  снова
вздрогнул, а затем усмехнулся и все тот же странный огонек вспыхнул в  его
глазах.
     - И я. Я, наверное, единственный сумасшедший, который осознает это...
     - Вот видишь!
     - ...и хватит об этом! Ты можешь мне помочь сейчас?
     - Нет.
     - Тогда уходи.
     Гость устало вздохнул.
     - Ладно. Но тебе это не поможет.  По  одной  простой  причине.  Ты  с
самого начала ошибся. Я не из будущего. И не из прошлого...
     И исчез, оставляя Хозяину понимание и ужас.


     Смерть была быстрой и незаметной до неуловимости.


     Там, ВНИЗУ, усатый дергался  рядом  с  девушкой.  Из-за  темпоральных
неоднородностей все движения были рваными и карикатурными.


     Теперь он вечно будет видеть это.
     Следующая мысль была неожиданной. "Рай". Почему рай?
     "Рай - место, где исполнятся ваши наибольшие желания..."
     - Вот оно что! - он  улыбнулся,  и  из  уголка  губ  потянулась  вниз
струйка крови. -  Значит,  больше  всего  я  хотел  увидеть  то,  что  там
случилось...


     Он увидел. Раз, другой,  третий...  "Диаметр  вихря  15  минут...  10
минут... 7 минут... 5 минут..." - спокойно подбрасывал компьютер. То,  что
обожгло его тогда, столько  лет  назад,  теперь  происходило  прямо  перед
глазами. Боль злорадно вспыхнула и усиливалась с каждым витком.
     - Хватит... - он закрыл глаза, но обнаружил, что  сенсоры  показывают
еще лучше - с круговым обзором, с панорамой, увеличением...
     И выключить их он был не в силах. Так же, как  и  управлять  Машиной.
Так же, как и взорвать ее. Так же, как и застрелиться.
     Вихрь. Что поделаешь.


     - Хватит! - он заорал, взвыл - но не сдвинулся с места и не смог даже
отвести взгляд. - Хватит! Хватит!! Хватит!!! К черту! Какой же это рай?


     И тогда появился  голос.  Это  был  странный  голос  -  вкрадчивый  и
глубокий, тихий -  и  оглушающий,  торжествующий  и  немного  насмешливый,
исходящий неизвестно откуда.
     - Собственно, с чего ты взял, что это рай? - поинтересовался голос.