ПОЛТЕРГЕЙСТ
"... Но ведь где-то реально лилась из стен вода,
и башмак ни с того, ни с сего ударял в люстру, и
электрические пробки летели в представителей
милиции из абсолютно пустой квартиры, и тяжелые
холодильники с грохотом падали набок на глазах у
собравшихся людей. И очевидцами этих явлений
были многие люди, которых уж никак не заподозришь
в желании "шутить"..."
"Труд" N 240 (20587).
Однажды, в час небывало жаркого рассвета, в одной из московских
квартир, Дед свесил левую ногу с кровати и подумал: "Неплохо бы
чего-нибудь пожрать". Эта мысль наполнила его сознание сладостным
предвкушением чувства набитого желудка. Поэтому, неудивительно, что тут же
правая его нога коснулась холодного пола вслед за левой. И вот уже
старейший стоит в полный рост посреди большой комнаты, жмурясь от яркого
солнца, одновременно почесывая лохматую, похожую после долгого сна на
грязный моток свалявшейся шерсти, голову. Он быстро натянул спортивное
трико. Потом минуту поразмышлял - пойти ли сначала умыться или сразу
начать готовить завтрак. Наконец, желудок неотразимым урчанием отмел
всяческие поползновения к гигиеническим процедурам. Дед потопал на кухню.
Было похоже, что день выдался на славу. Казалось, ничто не предвещает
грандиозных событий. Да и какая, в принципе, разница - с левой ноги встать
или с правой. Главное, что можно вообще встать, причем без головной боли,
судорог и гримас от язвенных колик. К тому же, сегодня - выходной, и это
тоже большой плюс. Хотя, между нами говоря, врожденный авантюризм Деда
исключал занятия тяжелым трудом, но он все-таки довольно сильно тяготился
процессом отбытия на производство. Ведь, как правило, старейший всегда был
человеком никому и ничего не должным, а тут совесть постоянно ныла ему в
будние дни о каком-то конституционном долге, связанным с работой. Короче -
невыносимая драма души.
Сегодня же все иначе - впереди только отдых.
Дед перебрал в памяти весь арсенал своих скромных кулинарных
шедевров. Выбор пал на яичницу-"глазунью". Вмиг на плите появилась
сковородка, в нее полетел кусок крестьянского масла, и первое яйцо
плюхнулось в шипящий жар. За ним последовало второе, третье, четвертое...
Наконец, пятое издало треск, однако треск весьма подозрительный - какой-то
мягкий, неестественный. Одновременно между половинок скорлупы вниз
метнулось нечто болезненно зеленого цвета, которое упало в самый центр
сковороды, аккуратно разместившись между четырех желтков. В воздухе повис
кошмарный запах сероводорода. Дед зло чертыхнулся, схватил посудину и
ринулся с ней в туалет. Он опрокинул кушанье в унитаз.
Пять яиц пропало - досадная неудача. Она к тому же усилилась еще
больше тем, что в сливном бачке не оказалось воды. Видимо, ее отключили
ночью, а предыдущий запас старейший израсходовал вчера вечером перед сном.
Теперь страшная вонь из-за невозможности сливания протухшей гадости будет
висеть невесть сколько, пока воду не включат снова. Деду оставалось лишь
поплотнее закрыть дверь туалета.
Между тем, желудок уже не урчал, а требовательно погромыхивал. Чтобы
как-то его усмирить, Дед состряпал себе пару бутербродов с маслом, налил в
кружку холодного чая и стал жевать, глядя в телевизор.
Показывали полуфинал чемпионата СССР по футболу с участием его
любимой команды. Правда, шла последняя минута матча, но счет был в ее
пользу - 1:0. В результате, она выходила в финал, а это устраивало Деда
чрезвычайно. Было видно, как на стадионе кое-кто начал тянуться к выходу,
спортивный комментатор стал прощаться со зрителями, и тут произошло
неожиданное. Когда оставалось четыре секунды до окончания игры, один из
нападающих технично обвел защитника дедовской команды, чуть притормозил и
ровно за одну секунду (!) до конца, умопомрачительным ударом послал мяч в
правый дальний угол ворот.
От страшных душевных мук, морального смятения и неожиданности Дед
подавился хлебом, захлебнулся чаем и горлораздирающим кашлем, перемешанным
с придурковатым всхлипыванием покрыл рев ликующей телевизионной толпы.
Спустя некоторое время мудрейший с иссиня-красным лицом и
выступившими слезами на глазах попытался произнести философскую речь о
переполнявших его чувствах, но кроме слова "выродки" из его трясущихся губ
ничего больше не вылетело. Это и понятно - такой удар судьбы, к тому же
еще и в воскресенье. Черт бы их всех побрал!
В конце-то концов, для этого ли он родился на свет, чтобы в выходной
после испорченного завтрака оказаться свидетелем позорного поражения
любимой команды.
Он выключил телевизор и вытер обмасленные руки об штаны. Затем
попытался навести порядок на столе, но разбил при этом зеркало. Последнее
обстоятельство заставило его сильно побледнеть, ибо с годами старейший
становился все более суеверным. "Как бы чего не вышло", - постоянно
мелькало у него в голове...
Звонок в дверь раздался, как пистолетный выстрел - громко и
предупреждающе. Дед подошел к двери, открыл ее, однако, с той стороны
никого не было. Дед на всякий случай пытливо осмотрел лестничную площадку
перед входом в квартиру, так как местная детвора в последнее время
облюбовала ее в качестве полигона для испытаний самодельной взрывчатки. На
этот раз, слава богу, обошлось без пороховых пистонов, гильз-"мондражек" и
баллончиков с горючим зловонием.
Мудрейший вернулся в комнату, но чувство тревоги его не покинуло.
Что-то было не так.
Что?!!
Запах угарного газа, тянущийся, по-видимому, из кухни.
И точно, зайдя на кухню, ее владелец увидел, что регуляторы всех
четырех конфорок газовой плиты повернуты до предела. Зажжены они не были,
и невидимый метан с шипением отравлял атмосферу.
Дед еще не считал себя человеком настолько выжившим из ума, чтобы
включить плиту на полную мощность и забыть поднести к ней спичку, поэтому
без лишних слов попробовал перекрыть этот проклятый газ. Не тут-то было.
Первый регулятор оказался почему-то сломанным и прокручивался, два других
основательно заклинило, а четвертый отсутствовал совсем.
В отчаянии Дед кинулся к телефону, уже боясь того, что на нем не
окажется наборного диска, будет обрезан провод или случится еще
какая-нибудь чертовщина в подобном стиле. Однако, связь произошла
подозрительно быстро.
- Служба газа, - беспристрастно прозвучало в трубке.
- Я... У меня здесь... - запыхтел Дед, - запах нехороший...
- Адрес?
Дед назвал адрес.
- Ждите машину...
Короткие гудки.
Пока машина была в пути, старейший распахнул все окна, а сам вышел на
балкон.
"Господи, господи, что же это за день такой", - думал Дед,
вглядываясь в широкую магистраль перед домом, по которой бежала вереница
машин. Коричневого фургона газовой службы среди них пока не было.
- Ладно, - вслух сказал старейший. Он толкнул балконную дверь, желая
войти внутрь квартиры, но это не удалось. То ли от сильного удара, то ли
еще по какой причине - верхний замок двери оказался закрытым.
- Ч-черт! - рыкнул старейший и схватил стульчик.
Упоминание нечистого и сыграло, наверное, свою роковую роль. В то
время, когда Дед, стоя на стульчике, тянул руку к замку, его опора
пошатнулась. Причем, довольно странно. Мудрейший явственно почувствовал,
что ножки табуретки не подломились, а мелко семеня, затопали к балконному
ограждению. Впрочем, такое обстоятельство ему явно показалось. Ведь не
средние же века сейчас. Тем не менее, Дед терял равновесие с
катастрофической быстротой. Спасая свою жизнь, он ухватился за бельевые
веревки. И вот, словно в доказательство материальности дьявольщины, рвется
первая веревка, трещит вторая, лопается третья и только конец четвертой
тормозит Деда, не давая ему улететь вниз.
Он испуганно выл и дрыгался. Потом кое-как подтянулся на руках,
перевалился обратно на балкон и некоторое время полностью обессилевший
валялся на холодном полу.
Поднял его звонок. Вероятно, пришли газовщики. На подламывающихся
конечностях Дед заковылял в коридор.
Что это?
- Извините, разрешите пройти.
Кто-то скользнул мимо Деда, однако он никого не заметил. Между тем, в
квартире уже явно кто-то был. Дверь в большую комнату два раза сильно
хлопнула, и тут же за ней сразу что-то разбилось. Старейший рванулся туда.
Так и есть - большая хрустальная ваза. На край он ее что ли поставил?
Он начал собирать осколки.
- Вот квитанция на ремонт газовой плиты, легла на плечо старейшего
рука с длинными ногтями. - Распишитесь вот здесь. И приготовьте деньги. С
вас три сорок восемь.
- А... - Дед высунул язык.
Что за черт. Как он умудрился пропустить газовщика. Нет, у него
положительно сегодня что-то с головой.
- Сейчас, сейчас, - Дед медленно встал, вышел в коридор, открыл
входную дверь и стал звонить в дверь напротив.
- Антонина Павловна! - позвал он. - Откройте, Антонина Павловна!
Дверь квартиры чуть приоткрылась. В проеме показалось сухонькое лицо
старушки.
- Антонина Павловна, - взмолился Дед. - Голубчик! Пойдемте ко мне,
ради бога. Сегодня какой-то сумасшедший день. Творится черт знает что.
Может быть, хоть вы присоветуете что-нибудь.
- А что, что случилось? - старушечье любопытство Антонины Павловны
быстро заиграло на ее морщинистом лице.
Дед взял ее под руку и подвел к своей квартире.
- Ну вот, вот, я же говорил! - чуть ли не со слезами на глазах взвыл
Дед. - Я уже знаю, что раз прошло спокойно несколько минут, значит
обязательно должна произойти какая-нибудь мерзость!
- Оставили дома ключи?
- Да нет, нет, в том-то и дело. Она открыта. Вот, видите щель.
Видимо, этот гад ее держит оттуда изнутри. Ну, ничего. Сейчас когда я ее
толкну, вы времени не теряйте, а сразу туда, чтобы он опомнится не успел.
С этими словами Дед разбежался и изо всех сил пнул в дверь ногой.
Эффект вышел весьма странный. Как в метрополитене, от толчка дверь сначала
вошла внутрь, а потом полетела обратно и, пройдя мимо косяка (хоть это, в
принципе, и невозможно) со страшной силой вырвалась наружу. Причем,
незадачливая Антонина Павловна улетела от нее метров на пять. После такого
удара она, естественно, никаких дел иметь с Дедом больше не захотела и
поэтому тут же исчезла, оставив старейшего в полном отчаянии.
Казалось, приключись еще хоть какая-нибудь незначительная дрянь, и
его точно хватит удар. Однако, весьма верно подмечено, что клин клином
вышибают.
Когда из приоткрытой двери наружу вывалился первый клуб сизо-черного
дыма, Дед, вопреки ожиданиям, не упал замертво, а с очень даже неожиданной
быстротой рванулся в квартиру. В удушливом тумане он еле разыскал столик с
телефоном.
- Алло, кхе-кхе-кхе... ал... ло! Пожарная команда?
- Допустим!
- Помираю, - запищал Дед, - кхе-кхе, сгораю!
- Знаете что, - вдруг слишком серьезно сказала трубка, нам ваши
выходки уже поперек горла. Думаете, это частная лавочка?
- Кхе-кхе...
- Нет, это не частная лавочка, а государственное мероприятие.
Учреждение, можно сказать.
- Помогите-е... кхх-х...
- Да-да. И у нас тоже есть свой регламент, а вы тут дурочку валяете.
Взрослый, понимаете, парень. Армию, небось, уже отслужили, а валяете
дурочку.
- Какую дурочку?!! - из последних сил орал Дед. - Я один живу, без
дурочки. У меня сейчас все сгорит!
- Ладно. Давайте адрес и, чтоб это было в последний раз.
Выслушав адрес, трубка сказала "щас подъедем" и замолчала.
Дед выскочил на лестницу, спустился на один пролет и заметался там,
глядя в окно.
- Что, что случилось? - повыглядывали соседи, с беспокойством
принюхиваясь.
- Ах, отстаньте, - показушно заламывал Дед руки, - подите прочь! Я
разорен!.. Ага, вот и они!
Две ярко-красные машины залихватски развернулись во дворе. Горстка
доблестных пожарников стремительно разматывала свои шланги. Потом они
разделились. Часть смельчаков с одним брандспойтом полезла по лестнице на
стену, а другая - со вторым брандспойтом ворвалась в подъезд.
- Сюда, сюда, спасители, - плясал Дед от радости, - изничтожим геенну
огненную.
Мужественный пожарник ударил водной струей вглубь дедовской квартиры
и чеканной поступью отважно вошел вовнутрь. Его помощники вошли следом за
ним.
Дед попробовал было сам чуть-чуть потушить, но его сразу же осадили и
поставили на подобающее место. Так он и остался на лестничной площадке
вместе с кучей соседей наблюдать за ходом событий.
О событиях же можно было догадываться разве, что только по звукам.
Сначала за дверью раздавалось мощное гудение воды. Было слышно, как она
била в стены, по мебели. Слышались чьи-то шаги, кто-то пару раз чем-то
грохнул, потом через несколько минут чей-то голос с задором рявкнул:
"Вася! Надбавь жару!!!" и после этого звучало лишь шипение, постепенно
сменившиеся рокотом прибрежной волны.
Наконец, вода хлынула через высокий порог и десятками ручейков
заструилась вниз по лестнице. Дверь дедовской квартиры распахнулась. На ее
пороге появился усталый, мокрый, с обвисшими усами мужчина. По-видимому,
предводитель команды. В правой руке он держал безжизненный брандспойт, а в
левой сжимал обгоревший комок пластмассы, который, скорее всего, и являлся
источником дыма. Но вот, что касается огня...
- Вы хозяин квартиры? - злобно проговорил предводитель, целясь
брандспойтом Деду в грудь.
Брандспойт имел такое удивительное сходство со стволом пулемета
"Максим", что мудрейшему захотелось пить.
- Да. Хозяин квартиры - я.
- Отлично! - кончики усов предводителя воинственно заострились
кверху. - Дымовыми шашечками, значит, играемся. Отлично.
С этими словами он схватил Деда за шиворот, втянул в квартиру и
захлопнул дверь.
Прихожая, равно как и остальные помещения этой квартиры, от пола до
потолка были залиты водой, но нигде не было видно хотя бы одной обгорелой
бумажки.
Пока пожарники сматывали шланги, их предводитель твердой рукой набрал
номер телефона милиции.
- Да. Милиция? Срочно приезжайте. У меня здесь великолепный образчик
телефонного террориста. Смею вас заверить, бесподобный экземпляр. Вот мои
данные, а ехать нужно по адресу...
Через минуту усы предводителя полностью высохли и победоносными
пиками вздымались к небу.
- Зачем милицию? - ныл старейший. - Я не хочу.
- Хм, он не хочет! - удивился предводитель. - Да тебя и спрашивать
никто не будет. За свои поступки надо отвечать. Набедокурил - пойдешь по
статье.
- Какая статья!!! - заорал Дед. - Какая, к черту, статья!!! Сегодня с
самого утра здесь творится черт знает что. Вы бы видели, что порой здесь
происходит.
- И увидим. Не надо так переживать.
- И увидите!
- И увидим.
Словно в доказательство обещанного, в одном из закрытых отделений
чешского мебельного гарнитура раздался взрыв оглушительной силы, и в щель
между дверцами полилась темно-красная жидкость.
- Вот. Вот, - уже в открытую плакал Дед. - Моя вишневая настойка. И
этого еще мало.
Пожарники сочувственно переминались с ноги на ногу. Хозяин квартиры
был явно на грани нервного истощения.
- У вас есть успокоительное? Где у вас аптечка?
- Та... там. На кухне, - рыдания полностью обессилили старейшего.
Предводитель прошел на кухню. Он хотел присесть на табурет, но то ли
промахнулся, то ли его кто-то отодвинул, но так или иначе, предводитель
полетел навзничь. Он рассек правую щеку об батарею парового отопления, а
ногами неудачно задел стол с посудой и опрокинул его на газовую плиту.
Когда на шум прибежали остальные пожарники, то их глазам открылась
удручающая картина. Деда же она привела в дикий ужас. Он сразу понял, что
и это "мокрое" дело тоже "пришьют" ему. Поэтому решил тут же, не
откладывая ни на минуту, бежать отсюда - куда глаза глядят.
Мудрейший тихо сделал шаг назад, повернулся и выскочил в коридор. Он
рванул входную дверь, и тут глаза полезли у него на лоб, и дыхание
остановилось.
На пороге стояли два милиционера.
- Не-е-ет!!! - зарычал Дед. Он успел захлопнуть дверь (которую
милиционеры, впрочем, сразу же вышибли), а теперь он стремился любой ценой
попасть на балкон, прийдя к резонному выводу, что лучше разбиться
насмерть, чем попасть в руки советским правоохранительным органам.
Что-то ударилось со страшным грохотом. Дед обернулся и увидел, что
это опрокинулся гардероб. Насколько помнил старейший - к гардеробу он даже
пальцем не притронулся. Но так даже лучше - приличный заслон
преследователям.
Представители милиции дали предупредительные выстрелы. Кто-то на
лестничной площадке понял их, как сигнал о первых жертвах и бросился
вызывать "скорую помощь".
Один милиционер выломал дверь в большую комнату. Но тут тяжелая
люстра, сорвавшись с потолка, полетела по весьма неожиданной кривой и
угодила прямо в него. Милиционер потерял сознание. Второй быстренько
забормотал что-то в рацию, и с балкона Дед увидел, как из машины в подъезд
нырнули еще двое.
Пожарники, между тем, основательно застряли на кухне, так как там
почему-то наглухо перекосило дверь, а сломать ее полностью они не могли -
здесь их полномочия столь далеко не заходили.
Тем временем, подоспела помощь милиции. Теперь втроем они
осуществляли наступление на квартиру. И если бы кто-нибудь сказал им
сейчас, что сопротивление оказывать некому (хозяин квартиры укрылся на
балконе), опергруппа была бы крайне удивлена. Из недр квартиры в них
летело бесчисленное множество самых разнообразных предметов, в том числе и
такие, как: гантели, магнитофоны, фирменные наборы кухонных ножей, годовые
подшивки журнала "Новый мир"; которые могли представлять известную
опасность для здоровья.
Народ, толпившийся на лестнице, громко испуганно гудел. Люди увидели,
что милиционеры все-таки продрались внутрь чертовой квартиры, дверь за
ними захлопнулась, и шум битвы чуть поутих.
Стоявшие же на улице заметили, как сначала одно, а потом и все
остальные оконные стекла в этой квартире лопнули и полетели вниз
бесчисленными осколками. Внутри постоянно что-то грохотало, словно
металось от стены к стене, опрокидывало все на своем пути, все крушило,
било и уничтожало.
Чьи-то руки просунулись на балкон и молниеносно втянули хозяина
квартиры через пустую глазницу выбитого окна. Тут же раздался взрыв такой
силы, что по всему фасаду дома, вплоть до фундамента, пробежала черная
зловещая трещина.
Толпа ахнула.
В этот момент к дому подкатили две машины. Одна - ярко-желтый пикап
реанимобиля, а другая - красно-белая "скорой помощи".
Отряд в белых халатах забежал в подъезд и через какие-то мгновения
вывел оттуда человека, спеленатого в бинты вместо смирительной рубашки. С
первого взгляда очень трудно было узнать в нем хозяина квартиры, где
произошла вся эта бойня, но зато даже одного взгляда было достаточно,
чтобы сказать совершенно определенно - человек сошел с ума. Его эмоции
абсолютно не контролировались. Он постоянно нес какую-то чушь, хотел
вырваться и убежать.
- Отпустите! Отпустите меня сейчас же! - голосил несчастный Дед. -
Ха-ха-ха, я всех превращу вас в лягушек... Баю-баюшки-баю... Говорят,
вареные кошки необычайно вкусны?!
Шофер реанимобиля помог втолкнуть Деда в машину и услышал, как один
врач сказал другому:
- Точно пока не скажу, но мне кажется, что здесь мы имеем дело с
полтергейстом.
И другой врач ответил:
- Тогда последствия могут быть еще хуже.
Врачи расселись по машинам, и толпа расступилась.
Сквозь рев моторов и визг сирен люди услышали, как Дед бушует внутри
реанимобиля:
- А я вам говорю - она круглая. Ура, поехали!.. Ой-ой, щекотно,
гав-гав-гав... Сою-у-з неруши-имы-ый...