Гражданско-правовая ответственность членов органов управления и контролирующих лиц: реалии правоприменительной практики и тенденции развития законодательства

ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЧЛЕНОВ ОРГАНОВ УПРАВЛЕНИЯ И КОНТРОЛИРУЮЩИХ ЛИЦ: РЕАЛИИ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ И ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

И. С. ШИТКИНА

Шиткина Ирина Сергеевна, профессор кафедры предпринимательского права, руководитель магистерской программы "Корпоративное право" юридического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, доктор юридических наук (Москва, Ленинские горы, МГУ имени М. В. Ломоносова, I учебный корпус, юридический факультет, кафедра предпринимательского права).

В статье рассмотрены отдельные особенности правового регулирования гражданско-правовой ответственности лица, исполняющего обязанности единоличного исполнительного органа, и членов коллегиальных органов управления хозяйственных обществ, в том числе противоправность действий (бездействия) этих лиц как условие привлечения к ответственности; особенности определения вины; возможность привлечения к ответственности лица, являющегося единоличным исполнительным органом основного общества, за причинение убытков дочернему. Проанализированы тенденции правоприменительной практики и развития законодательства.

Ключевые слова: гражданско-правовая ответственность, член органа управления, противоправное действие (бездействие), вина, добросовестность, разумность, лояльность, интерес.

Civil-law responsibility of members of management bodies and controlling persons: realities of law-application practice and tendencies of development of legislation I. S. Shitkina

The article concerns certain peculiarities of legal regulation of civil-law responsibility of a person performing duties of a single executive body and members of collegial bodies of management of economic societies including illegality of actions (failure to act) of these persons as a condition of bringing to responsibility; peculiarities of determination of guilt; possibility of bringing to responsibility of a person - a single executive body of the main society for causing damages to the subsidiary. The author analyses tendencies of law-application practice and development of legislation.

Key words: civil-law responsibility, member of a management body, illegal action (failure to act), guilt, fair practices, reasonability, loyalty, interest.

С развитием корпоративных форм предпринимательства в России институт ответственности членов органов управления хозяйственных обществ применяется все более активно. Разделение функций собственности и управления повышает требования к профессиональным управляющим; усложнение предпринимательского оборота создает почву для возможных злоупотреблений. Количество споров по вопросам привлечения к ответственности членов органов управления хозяйственных обществ значительно возросло. В настоящий момент в юридическом сообществе активно обсуждается проект Постановления "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", рассмотренный 14 марта 2013 г. на заседании Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Оставляя за рамками рассмотрения в этом докладе другие положения проекта этого Постановления, отмечу, что в нем, как и в складывающейся в последнее время судебной практике, мы наблюдаем отход от классического понимания "четырехчленного" состава правонарушения как основания ответственности члена органа управления корпорации. Известно, что к условиям гражданско-правовой ответственности (составу гражданского правонарушения) традиционно относят: противоправный характер поведения (действий или бездействия) лица, на которое предполагается возложить ответственность; наличие вреда (убытков); причинную связь между действием (бездействием) и причиненными убытками; вину. Для привлечения к ответственности члена органа управления, директора хозяйственного общества два из перечисленных оснований (противоправный характер правонарушения и вина) как бы совмещаются в одно условие - недобросовестное и неразумное действие (бездействие). Обязанность действовать добросовестно и разумно для корпоративной сферы приобретает особое значение (ст. 53 ГК РФ, ст. 71 Закона об АО и ст. 44 Закона об ООО). Анализ указанных норм показывает, что ответственность членов органов управления хозяйственного общества наряду с добросовестностью и разумностью базируется также на требовании лояльности лиц, осуществляющих управление обществом: члены органов управления при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества. Это означает, что поведение членов органов управления не может быть направлено на удовлетворение их личных интересов или интересов третьих лиц. То есть члены органов управления в своих действиях не должны допускать конфликта интересов. Итак, противоправность в корпоративных правоотношениях состоит в нарушении лицом обязанности действовать в интересах общества добросовестно и разумно. Что подразумевается под обязанностями членов органов управления акционерного общества действовать добросовестно и разумно в интересах общества; при каких обстоятельствах члены органов управления должны признаваться виновными в нарушении указанных обязанностей? Несмотря на отсутствие в законодательстве подробной регламентации содержания обязанности членов органов управления акционерного общества действовать добросовестно и разумно, в правоприменительной практике обозначились определенные подходы к пониманию упомянутых категорий. Так, в Определении ВАС РФ от 12 декабря 2011 г. N ВАС-12505/11 по делу N А56-1486/2010 о передаче дела в Президиум ВАС РФ говорится следующее: "Закон об акционерных обществах требует, чтобы генеральный директор при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей действовал разумно... Это означает, что он как лицо, которому акционеры доверили руководство текущей деятельностью, должен совершать действия, ожидаемые в аналогичной ситуации при аналогичных обстоятельствах от хорошего руководителя..." Заметим, что законы о хозяйственных обществах устанавливают общую обязанность членов органов управления действовать добросовестно и разумно в интересах общества, не перечисляя конкретные обязанности. То есть нарушение этой обязанности само по себе является достаточным для признания действий членов органов управления противоправными, дополнительное указание на нарушение конкретных положений закона или иных нормативных правовых актов не требуется. Еще Г. Шершеневич отмечал: "Как уполномоченные члены правления подлежат ответственности за все совершенное ими вопреки закону, уставу и постановлениям общего собрания. Однако ответственность их не может ограничиться уклонением от данных им инструкций. Они стоят во главе торгового предприятия, управляют им на самых широких основах полномочия, и потому они не могут быть освобождены от ответственности за вред, причиняемый ими товариществу своим небрежным, невнимательным отношением к его делам" <1>. -------------------------------- <1> Шершеневич Г. Ф. Курс торгового права Т. 1: Введение. Торговые деятели. М., 2003. С. 425.

А И. Т. Тарасов отмечал, что нарушения в сфере акционерного права почти неизбежны "не только вследствие явных злоупотреблений, но и вследствие невозможности определить законом, уставами и инструкциями со всей полнотой и точностью границы компетенции каждого органа" <2>. -------------------------------- <2> Тарасов И. Т. Учение об акционерных компаниях. М., 2000. С. 536.

В последнее время российские суды все более активно рассматривают нарушение обязанностей действовать добросовестно и разумно в интересах общества в качестве достаточного основания для привлечения членов органов управления к ответственности. В частности, по делу "Акционерный банк "РОСТ" против Горькова А. Н." Президиум ВАС РФ, отменяя судебные акты нижестоящих судов, выразил следующую позицию: "Совершение названных действий свидетельствует о нарушении ответчиком предусмотренной пунктом 3 статьи 53 Гражданского кодекса и пунктом 1 статьи 71 Закона об акционерных обществах обязанности действовать разумно и добросовестно в интересах общества. В связи с этим у судов отсутствовали основания для вывода о том, что истец не указал на нарушения конкретных положений закона или иных нормативных актов" <3>. -------------------------------- <3> Постановление Президиума ВАС РФ от 8 февраля 2011 г. N 12771/10 по делу N А40-111798/09-57-539.

В выходящих под редакцией Председателя ВАС РФ А. А. Иванова "Правовых позициях Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ" в комментарии по конкретному делу указано следующее: "Неразумность и (или) недобросовестность действий указывают на противоправность поведения соответствующего органа, так как, действуя указанным образом, он нарушает общую обязанность, сформулированную в п. 3 ст. 53 ГК РФ и п. 1 ст. 71 Закона об АО" <4> (выделено мной. - И. Ш.). -------------------------------- <4> Правовые позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации: Избранные постановления за 2007 г. с комментариями / Под ред. А. А. Иванова. М.: Статут, 2012.

Представляется, что говорить о нарушении конкретных обязанностей управляющими в принципе невозможно, поскольку российские Законы об АО и об ООО не пошли по пути перечисления конкретных обязанностей членов органов управления, указывая на общую обязанность действовать добросовестно и разумно в интересах общества. Разумность и добросовестность действий управляющих является оценочной категорией и устанавливается судом каждый раз при рассмотрении конкретного дела. Для толкования понятий "добросовестность" и "разумность" российские суды активно используют Кодекс корпоративного поведения, рекомендованный к применению акционерным обществам распоряжением Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг (ФКЦБ России) от 4 апреля 2002 г. N 421/р (далее - Кодекс корпоративного поведения, Кодекс). Следует отметить, что критерии добросовестности и разумности российские суды применяют как к действиям, так и к бездействию членов органов управления. Так, Президиум ВАС РФ в Постановлении от 8 февраля 2011 г. N 12771/10, направляя дело на новое рассмотрение, указал, что основанием ответственности генерального директора является в том числе бездействие, выразившееся в непринятии банком участия в торгах по продаже права требования неосновательно полученных денежных средств <5>. -------------------------------- <5> В анализируемом Постановлении Президиума ВАС РФ N 12771/10 указано, что содержащееся в нем толкование правовых норм является общеобязательным и подлежит применению при рассмотрении арбитражными судами аналогичных дел.

Анализируя указанное Постановление, К. Труханов сделал вывод, что его основной посыл состоял в следующем: если из всей совокупности фактических обстоятельств дела следует, что действия (бездействие) единоличного исполнительного органа с точки зрения добросовестного и разумного осуществления прав и исполнения обязанностей нельзя признать добросовестными и разумными, то это обстоятельство само по себе должно рассматриваться как факт нарушения, который должен повлечь за собой ответственность в виде обязанности возместить причиненные убытки <6>. -------------------------------- <6> Труханов К. Нарушение обязанности действовать разумно и добросовестно может повлечь взыскание убытков с директора // Прецеденты ВАС РФ, которые перевернули мир (приложение к журналу "Юрист компании", 2012. С. 43).

Спецификой ответственности в корпоративных правоотношениях является понимание вины. Вина, будучи одним из оснований гражданско-правовой ответственности, в корпоративных отношениях как разновидности предпринимательских по общему правилу рассматривается не как психическое отношение лица к происходящему, а как "непринятие объективно возможных мер по устранению или недопущению отрицательных результатов своих действий, диктуемых обстоятельствами конкретной ситуации" <7>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Учебник "Российское гражданское право: В 2 т. Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права" (том 1) (отв. ред. Е. А. Суханов) включен в информационный банк согласно публикации - Статут, 2011 (2-е издание, стереотипное). ------------------------------------------------------------------ <7> См.: Российское гражданское право: Учебник. Т. 1 / Отв. ред. Е. А. Суханов. М., 2010. С. 463.

В качестве первого вывода могла бы заключить следующее. Устанавливая неразумность, недобросовестность и нелояльность действий управляющих, суды, по сути, также определяют виновность их поведения. Особенностью ответственности в корпоративной сфере можно признать возможность применения ответственности к членам органов управления основного общества за действия (бездействие) в отношении не только основного общества, но и подконтрольных компаний холдинга. Пока ни законодательство, ни Кодекс корпоративного поведения прямо не регулируют вопрос об ответственности членов органов управления за нарушение их обязанностей действовать разумно и добросовестно в интересах общества на нижестоящих уровнях холдинга (в отношении прямо и косвенно подконтрольных обществ). Понятно, что, когда речь идет о холдинге, т. е. группе компаний, возглавляемой основным обществом, члены ее органов управления, как правило, руководят деятельностью не только основного общества, но в той или иной степени и деятельностью холдинга в целом, включая контролируемые структуры. Для этого они обладают как юридическими (вхождение в органы управления дочерних и косвенно контролируемых компаний), так и фактическими механизмами участия в принятии решений подконтрольными компаниями. Представляется, что фидуциарные обязанности членов органов управления действовать разумно и добросовестно в интересах общества должны простираться дальше, чем границы деятельности непосредственно основного общества и их полномочий в качестве членов его органов управления. Члены органов управления основного общества должны следовать стандартам добросовестного и разумного поведения и в ситуации принятия решения в качестве члена органа управления подконтрольной организации, соотнося свои фидуциарные обязанности по отношению к основному обществу и указанные обязанности по отношению к подконтрольному обществу. Каждое лицо, если оно одновременно является членом органа управления основного и дочернего общества, должно руководствоваться интересами как основного общества, так и подконтрольной компании, так как на них обеих лежат фидуциарные обязанности по отношению к обеим компаниям. Действительно, недобросовестные действия менеджмента в отношении имущества дочерних обществ негативно отражаются на имущественной сфере основного общества в целом, на его капитализации, иных финансовых показателях. Данный вывод подтверждается в деле Кировского завода. В Постановлении Президиума ВАС РФ от 6 марта 2012 г. N 12505/11 указано, что уменьшение стоимости активов дочерних обществ влечет уменьшение стоимости активов основного общества, а соответственно сделки дочерних обществ могут причинять убытки основному обществу. В этом деле ВАС РФ высказал и другую важную правовую позицию: генеральный директор основного общества под риском привлечения к имущественной ответственности не должен был устраняться от исполнения обязанности по контролю за выполнением директором дочернего общества полномочий руководителя дочерней компании. Указанное дело является выражением обозначившейся тенденции рассмотрения судами дел, исходя из понимания холдинга как единого бизнеса. Замечу, что проблема ответственности очень чувствительна. В процессе обсуждения концептуальных основ и уже после принятия Государственной Думой ФС РФ в первом чтении проекта Федерального закона N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации" разгорелись жаркие дискуссии как раз по поводу предлагаемых изменений об усилении ответственности контролирующих лиц по обязательствам подконтрольных. Возможность привлечения к ответственности контролирующих лиц в настоящее время предусмотрена только Законом о банкротстве, в соответствии со ст. 10 которого контролирующие должника лица солидарно несут субсидиарную ответственность по денежным обязательствам должника и (или) обязанностям по уплате обязательных платежей с момента приостановления расчетов с кредиторами по требованиям о возмещении вреда, причиненного имущественным правам кредиторов в результате исполнения указаний контролирующих должника лиц или исполнения текущих обязательств при недостаточности его имущества, составляющего конкурсную массу. При этом контролирующее должника лицо не отвечает за вред, причиненный имущественным правам кредиторов, если докажет, что действовало добросовестно и разумно в интересах должника. Лицо признается контролирующим имущество должника, если оно имеет либо имело в течение менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать ему обязательные для исполнения указания или возможность иным образом определять его действия, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника, в том числе на лицо, владеющее более чем 50% голосующих акций (долей участия) должника (ст. 2 Закона о банкротстве). Судебная практика по применению указанной нормы до настоящего времени была очень ограничена <8>. -------------------------------- <8> См. об этом: Молотников А. Е. Ответственность контролирующих должника лиц: новеллы законодательства о несостоятельности (банкротстве). В сб.: Правовые проблемы несостоятельности (банкротства) / Под ред. С. А. Карелиной. М., 2011.

Изменяющийся подход российских судов к рассмотрению дел о привлечении к ответственности контролирующих лиц может продемонстрировать следующий пример. ФАС Уральского округа в Постановлении от 12 мая 2012 г. N Ф09-727/10 по делу N А60-1260/2009 применил широкое толкование "контролирующих лиц" для целей привлечения к ответственности в деле о банкротстве. Поддерживая решение суда апелляционной инстанции, ФАС подчеркнул, что, делая вывод о наличии у Максимова Н. В. возможности определять действия должника, суд апелляционной инстанции исходил из того, что включение законодателем в п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве терминов "иные лица", "иным образом определять" свидетельствует о распространении данной нормы не только на лиц, имеющих право определять действия должника в силу наличия на то формальных оснований (единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа, участник общества и др.), но и на лиц, осуществляющих фактический неформальный контроль за деятельностью должника через формально контролирующих лиц. Максимов Н. В. был основным акционером общества "Макси-Групп" основного общества с количеством акций, обеспечивающим долю участия в уставном капитале в размере 99,99975%, а также президентом данного общества. При этом общество "Макси-Групп" имело право прямого либо опосредованного контроля за деятельностью каждой организации, входящей в структуру холдинга. Суд установил контролирующее влияние Максимова Н. В. через лиц, которых в соответствии с российским законодательством формально нельзя признать аффилированными. Так, были определены связи физических лиц с юридическими лицами - участниками холдинга, контролируемого Максимовым Н. В., среди которых бывший участник общества, генеральный директор, начальник юридического отдела, член совета директоров. В судебном заседании было установлено, что общее собрание участников общества "УралСнабКомплект" (учреждено и контролировалось единственным акционером общества "Макси-Групп" Максимовым Н. В.) функционировало на формальной основе, участники данного общества полномочия в своей воле и в своем интересе не осуществляли. Основанием для "снятия корпоративных покровов" послужили не только фактические обстоятельства аффилированности, но и то, что сделки, совершенные должником, не имели для него экономического смысла и заключались в интересах исключительно Максимова Н. В. для получения им финансовой выгоды. Так, судом было установлено, что денежные средства на выкуп части облигаций были перечислены обществом "Макси-Групп" обществу "УралСнабКомплект" путем заключения в один день ряда последовательных договоров займа, являющихся притворными сделками, которые изначально были совершены не с целью займов денежных средств, а с целью передачи обществом "Макси-Групп" обществу "УралСнабКомплект" спорных денежных средств, необходимых для выкупа обществом "УралСнабКомплект" облигаций общества "Макси-Групп". Таким образом, основанием для привлечения к ответственности, в частности, было то, что сделки совершались при отсутствии какой-либо экономической выгоды для должника и в ущерб его имущественным интересам. В рассмотренном деле, пользуясь иностранной терминологией, мы могли бы назвать Максимова Н. В. "теневым" директором. "Теневыми" директорами именуют юридических и физических лиц, не являющихся единоличным органом или членами органов управления юридического лица, но имеющих возможность определять его действия. Весьма часто преобладающие акционеры (участники) осуществляют руководство дочерними обществами не напрямую, а через "промежуточные компании" или лиц, избранных в органы управления дочернего общества (совет директоров, коллегиальный и единоличный органы). В этом случае такой преобладающий акционер (участник) уже не может быть привлечен к ответственности за действия дочернего общества, поскольку лицом, ответственным за причиненные обществу убытки, в данном случае формально является "промежуточная компания" - участник или член органа управления дочернего общества, который должен действовать в интересах дочернего общества добросовестно и разумно. Пользуясь таким регулированием, преобладающие акционеры (участники) формируют органы управления дочерних обществ и зачастую дают, например, членам совета директоров директивы (поручения) на голосование, определяя вариант голосования по тому или иному вопросу. Члены совета директоров, формально не будучи представителями выдвинувших их акционеров (участников), но будучи по ряду обстоятельств зависимыми от номинировавшего их лица, оказываются под его влиянием и фактически не проводят самостоятельную политику при принятии решений <9>. -------------------------------- <9> О механизме выдачи директив на голосование и его оценке см. подробно: Шиткина И. С. Холдинги. Правовое регулирование экономической зависимости. Управление в группах компаний. М., 2008. С. 317 - 323.

Действующее на настоящий момент российское законодательство не предусматривает привлечения к ответственности лиц, дающих директивы (поручения) на голосование. Законодательное регулирование ответственности контролирующих лиц могло бы измениться с принятием проекта изменений ГК РФ. Согласно п. 3 ст. 53.1 проекта лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, включая право давать указания лицам, являющимся членами органов управления общества, обязано действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно и несет ответственность за убытки, причиненные им юридическому лицу по его вине. В случае совместного причинения убытков устанавливается солидарная ответственность лица, имеющего фактическую возможность определять действия юридического лица и члена органов управления (за исключением тех из них, кто, будучи в составе коллегиального органа, голосовал против решения, которое повлекло причинение юридическому лицу убытков, или не принимал участия в голосовании). С моей точки зрения, установление солидарной ответственности по данному основанию было бы справедливым, могло облегчить взыскание и исполнение. Завершая рассмотрение темы, обратим внимание, что значительное место в статье занял анализ текущей судебной практики и тенденций развития законодательства. И это не случайно, поскольку в силу несовершенства текущего правового регулирования института ответственности в корпоративной сфере значение вырабатываемых судами правовых позиций и доктринальных концепций значительно возрастает. Сегодня мы наблюдаем, как правоприменительная практика переходит от формальной позиции к выявлению существа правоотношений, применению общих начал гражданского права, в том числе концепции добросовестности и разумности членов органов управления хозяйственных обществ, выявлению контролирующих лиц и привлечению их к имущественной ответственности в случае формирования ими воли органов юридического лица.

------------------------------------------------------------------

Название документа