§ 2. ПОНЯТИЕ ОБЩЕГО И РОДОВОГО СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ

I. Совокупность признаков определенного преступле­ния образует конкретный состав преступления. Каждый конкретный состав характеризует преступление с четы­рех сторон: его объект, т. е. те общественные отнощения, которые подверглись1 посягательству, объективную сто­рону, т. е, внешний аспект деяния человека, субъектив­ную сторону, т. е. внутренний, психический аспект дея­ния, и субъект, т. е. лицо, совершившее преступление.

Выделение каждого из названных элементов конкрет­ных составов преступлений есть результат анализа, т. е. разложения на части общей структуры конкретного пре­ступления. Однако задача углубленного исследования составов преступлений не может быть решена примене­нием только такого метода. Не менее плодотворен и иной

19 Но не «состав соучастия в любом преступлении», как об этом говорит Я. М. Брайнин (Я. М. Б р а й н и н. Уголовная ответствен­ность и ее основание в советском уголовном праве, стр. 36). В рас­сматриваемом случае, как и всегда, состав преступления конкретен и заключается в подстрекательстве к определенному преступлению, пособничестве в нем или его организации,

250

метод — метод обобщения признаков, свойственных всем конкретным составам преступлений, и образований на этой основе общего понятия состава преступления. Если конкретный состав является юридическим понятием о преступлении определенного вида, то понятие общего со­става преступления представляет собой понятие о всех конкретных составах преступлений.

Если назначение конкретного состава преступления заключается в том, что установление его признаков озна­чает констатацию факта совершения преступления, то понятие общего состава служит средством познания кон­кретных составов, теоретической основой для раскрытия их содержания.20

В теории советского уголовного права некоторые ав­торы отрицают правомерность образования понятия об­щего состава преступления. Так, Н. Д. Дурманов, осно­вываясь на том, что буржуазная теория уголовного пра­ва, бессильная со своих идеалистических позиций опре­делить материальный признак преступления, подменяет общее понятие преступления общим составом преступ­ления, маскируя, таким образом, классовую природу преступления, приходит к выводу, что в науке советского уголовного права «от понятия общего состава преступле­ния надо полностью отказаться».21 Однако его предло­жение не получило поддержки при дальнейшей разра­ботке этой проблемы теорией советского уголовного права. Буржуазная теория уголовного права действи­тельно склонна маскировать юридическими дефиниция­ми классовую природу преступления. Однако в советс­ком уголовном праве общее понятие преступления и понятие общего состава преступления не конкурируют между собой, а дополняют друг друга, позволяя глубже осознать природу преступления.

Понятие общего состава преступления основывается на материальном понятии преступления, но не тождест­венно ему. Между ними есть общее. Оно заключается в том, что как понятие преступления, так и понятие обще­го состава определяют природу преступления. Однако общее понятие преступления характеризует сущность этого явления,  а  понятие общего состава — закономер-

20            См.:  А.  А.  П и о н т к о в с к и ft. Учение   о   преступлении   по

советскому уголовному праву, стр. 112.

21            Н.  Д.  Дурманов,  Понятие  преступления.  М. — Л.,   Изд

АН СССР, 1948, стр. 6-7.

251

ности построения его формы, раскрывающие эту сущ­ность.

В науке советского уголовного права всегда подчер­кивается тесная связь понятий преступления и состава преступления. «Между понятием преступления и поня­тием состава преступления имеется тесная связь и взаи­мозависимость: первое выясняет существенные признаки, характеризующие любое преступление (общественная опасность, противоправность, наказуемость), и тем самым определяет основание уголовной ответственности. Вто­рое выясняет необходимые условия уголовной ответст­венности, конкретизирует общественную опасность и про­тивоправность деяния».22

Общее понятие преступления указывает на общест­венно опасный, противоправный характер деяния, при­знаваемого преступлением, т. е. дает его общую соци­ально-политическую и юридическую характеристику,23 проводящую грань между преступным и непреступным и оценивающую преступление как деяние, опасное для общества. Именно это диктует необходимость определе­ния общего понятия преступления в уголовном законо­дательстве (ст. 7 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик).

Общее понятие преступления характеризует общие свойства всех конкретных преступлений, юридическое понятие которых выражается законодателем в их со­ставах. Черты, общие для всех составов преступлений, изучаются теорией советского уголовного права в уче­нии об общем понятии состава преступления. Именно таким образом: общее понятие преступления — составы определенных   преступлений — общее   понятие   состава

22            А. А. Г е р ц е н з о н. Понятие преступления в советском уго­

ловном    праве.     М.,    Тосюриздат,     1955,    стр.     47;     см.     также:

А. А. Пионтковский.  Учение о   преступлении   по   советскому

уголовному праву, стр.  115; Я. М. Б р а й н и н. Уголовная ответст­

венность   и   ее  основание  в   советском   уголовном   праве,   стр.   128;

М. Н. М е р к у ш е в. Понятие преступления и понятие состава пре­

ступления в советском уголовном праве. В сб.: Вопросы уголовного

права и процесса, вып. 2. Минск, 1960, стр. 4 и ел.

23            Неточно   поэтому   утверждение,   что   «общее   понятие   о   пре­

ступлении... преследует задачу дать лишь общую политическую ха­

рактеристику    преступления    по    советскому    уголовному    праву»

(А. А.   Пионтковский.   Укрепление   социалистической   закон­

ности и основные вопросы учения о составе преступления, «Советское

государство и право», 1954, № 6, стр. 72—73),

252

преступления — строится соотношение рассматриваемых категорий.24

Общее понятие преступления как общественно опас­ного деяния имеет определяющий характер для решения всех проблем советского уголовного права, в том числе и понятия состава преступления. Это значит, что о со­ставе как совокупности установленных законом призна­ков преступления, или об общем понятии состава пре­ступления, речь может идти лишь тогда, когда в этих признаках воплощена общественная опасность деяния. Нет состава как такового, есть лишь состав   преступления.

Если, таким образом, конкретный состав преступле­ния — это совокупность признаков, характеризующих оп­ределенное общественно опасное деяние как преступле­ние, а понятие общего состава преступления выступает как абстракция, характеризующая то общее, что имеется в каждом конкретном составе преступления, то,"очевид­но, что при всем общем, что объединяет эти понятия, между ними есть существенные различия, в частности в их назначении. Юридическое понятие об определенном преступлении, иначе говоря, конкретный состав преступ­ления, играет важную роль в обосновании уголовной от­ветственности, так как только наличие в действиях лица конкретного состава преступления является основанием для суждения о наличии преступления определенного вида, за совершение которого возможна уголовная ответ­ственность. Общий состав преступления не выполняет и не может выполнять этой роли.

Иначе решает рассматриваемый вопрос М. И. Кова­лев. Поставив своей задачей найти основание уголовной ответственности соучастников и полагая, что «в соуча­стии состав преступления выполняется только исполни­телем, в совиновничестве совместо с соисполнителями, другие же соучастники не совершают действий, подпада­ющих под признаки состава преступления»,25 М. И. Ко-

24            Именно в этом смысле прав,Н. Д. Дурманов: «Нельзя согла­

ситься   с   утверждением,  что   общему   понятию   преступления,    да­

ваемому в законе,  соответствует общее понятие состава  преступле­

ния, даваемое советской наукой  уголовного права»   (Н. Д.  Дур­

ман о в.   Рец.  на  книгу  В.   Н.   Кудрявцева   «Теоретические  основы

квалификации   преступлений».    «Советское   государство    и    право»,

1964, № 3, стр. 150)

25            М.  И. Ковалев. Соучастие а преступлении. Часть первая.

Понятие соучастия.  Уч.  труды   Свердловского   юрид. - ин-та,   т    3

1960, стр. 164.

253

валев вместе с тем отмечает, что «в означенных дейст­виях имеются важнейшие признаки, свойственные любо­му составу преступления, хотя нет тех конкретных при­знаков, которые отличают один состав от другого...»26 Это дает ему основание прийти к выводу, что «о поня­тии состава преступления в таких формах преступной деятельности (соучастии и предварительной преступной деятельности. — Авт.) можно говорить только в общем плане, именно как об общем составе преступления».27 Общий вывод М. И. Ковалев формулирует следующим образом: «Итак, общий состав преступления как сово­купность основных признаков, характеризующих любое общественно опасное деяние по советскому уголовному праву, является основанием уголовной ответственности за любое преступное действие: за соучастие, стадии раз­вития преступной деятельности, оконченные преступле­ния». 28

Решение, предложенное М. И. Ковалевым, не может быть признано правильным. «Общий состав преступле­ния,— как вполне обоснованно отмечал А. Н. Трайнин,— уголовной ответственности за собой не влечет и влечь не может...»29 Если за конкретным составом преступления всегда стоит определенное общественно опасное деяние, то общий состав (абстракция второго порядка) по самой своей природе не может обосновывать конкретную уго­ловную ответственность конкретного лица. Позиция М. И. Ковалева объективно означает требование ликви­дации конкретных составов, играющих, как уже отмеча­лось, важную роль в осуществлении социалистической законности, так как при таком понимании основания уго­ловной ответственности они становятся излишними. На­конец, ее неприемлемость вытекает из того очевидного факта, что таким образом понимаемое основание уго­ловной ответственности означает требование одного и того же основания ответственности за любое преступлен ние — от приготовления к краже до оконченного убий-

26            М. И. Ковалев. Соучастие в преступлении. Часть первая.

Понятие соучастие. Уч. труды Свердловского юрид. ин-та, т. 3, 1960,

стр. 165—166.

27            Там же, стр. 166.

28            Там же, стр. 168.

29            А.  Н. Трайнин. Общее   учение   о   составе   преступления,

стр. 98.

254

ства, в то время как в действительности основание от­ветственности всегда индивидуально и  конкретно.30

II. Кроме конкретного состава преступления и поня­тия общего состава преступления, теория советского уго­ловного права знает также понятие родового состава. Родовой состав преступления — это совокупность опре­деляемых советским уголовным законом общих юриди­ческих признаков, характеризующих однородную группу преступлений. Так, наличие общих признаков объекта, объективной стороны, субъекта и субъективной стороны каждого особо опасного государственного преступления позволяет рассматривать их вне конкреъных составов,31 то же можно сказать об общих признаках воинских, 32 должностных33 и ряда других преступлений.34

Понятие родового состава преступления, как и поня­тие общего состава преступления, не известно законо­дательству и не нужно в общей системе норм и инсти­тутов советского уголовного права. Оно также всего лишь ступень в познании конкретных составов, однако не всех, а лишь определенной группы преступлений.

В рамках родового состава рассматриваются лишь те юридические признаки преступлений, которые харак­теризуют каждое из однородных преступлений. Понима­емое таким образом понятие родового состава преступ: ления имеет право на существование в теории уголов­ного права. Поэтому нельзя согласиться с утверждением

30            Критику  взглядов  М.  И. Ковалева  по рассматриваемому во­

просу  см. также:   В   Солнарж.  Соучастие по  уголовному  праву

Чехословацкой    Социалистической    Республики.    М.,     ИЛ,     1962,

стр.  38—39;   Я.  М.  Б р а й н и н.   Уголовная   ответственность   и   ее

основание в советском уголовном праве, стр. 98 и ел.

31            См.,   например:   Советское  уголовное  право.   Часть   Особен­

ная. М., Госюриздат, 1962, стр. 21—23.

32            См.: В. М. Чхиквадзе. Советское военно-уголовное право.

М„ Юриздат, 1948, стр. 158.

33            См.: Б. С. Утевский. Общее учение о должностных пре­

ступлениях. М, Юриздат, 1948, стр. 292.

34            См., например: Б. А. Курин о в. Уголовная ответственность

за   хищение   государственного   и   общественного   имущества.   М.,

Госюриздат,    1954,   стр.    19. — Об    объекте,    объективной    стороне,

субъекте и субъективной стороне преступлений против жизни говорят

Н.  И. Загородников   (см.:  Н.  И. 3 а го р о дн и к о в. 'Преступления

против жизни по советскому уголовному праву. М., Госюриздат, 1961,

стр. 26 и ел.) и М. К. Аниянц (см.: М. К. А н и я н ц. Ответственность

за преступления против жизни  по действующему законодательству

союзных  республик. М,  «Юридическая  литература»,   1964,  стр.   17

и ел.),

255

Я- М. Брайнина, что «советское уголовное право не зна­ет понятия родового состава преступления»,35 что «оно лишено реального значения и не может приниматься во внимание как полезная и необходимая абстракция».36

Действительно, «те немногие статьи, которые в совет­ском уголовном законодательстве характеризуют родо­вые признаки отдельных категорий преступлений, не мо­гут рассматриваться как статьи, определяющие родовой состав этих преступлений»,37 однако это обстоятельство ничего не доказывает, ибо существование понятия родо­вого состава предполагает в качестве источника его формирования не законодательное определение родового состава, а группу конкретных составов однородных пре­ступлений.

39

Не подкрепляет позиции Я. М. Брайнина и ссылка на высказывания И. Лекшаса 38 о том, что как состав пре­ступления, так и угроза наказанием (санкция) получают свои качества как таковые только потому, что они соеди­нены и урегулированы в общей уголовно-правовой нор­ме и что без ^этой связи состав преступления и угроза наказанием теряют свое уголовное-правовое значение.'" И. Лекшас говорит лишь о конкретных составах пре­ступления". Отмеченное им свойство этих составов не слу­жит препятствием для образования общего понятия со­става преступления и, следовательно, для образования столь же абстрактного, но более узкого по объему поня­тия родового состава.40

III. Конкретное преступление и его состав относятся друг к другу, как явление и понятие о нем. Явление все­гда богаче, разностороннее и глубже понятия, призван-

35            Я. М. Бра и нин. Уголовная ответственность и ее основание

в советском уголовном праве, стр. 104.

36            Там же, стр. 106.

37            Там же.

38            См. там же.

39            См.:   J.    Leckschas.   Zur   Lehre   vom   Tatbestand   einer

Strafrechtsnorm.  «Staat  und  Rechb,  1953,  H.  3,  S, 331.

40            «...Если  признается  общее   (для  всех  преступлений)   понятие

состава ... то вполне возможно существование общих для определен­

ных  групп признаков  преступлений,  объединяемых  понятием  родо­

вого состава», — правильно замечают В. А. Познанский, А. Л. Цип

кии, Г. И. Вольфман и  К. Ф. Тихонов   (рец. на книгу Я. М. Брай­

нина «Уголовная  ответственность и ее основание в советском  уго­

ловном   праве»,   «Советское   государство   и   право»,   1964,   №    9,

стр. 160).

256

ного выражать сущность определяемого явления. Кон­кретное преступление имеет бесчисленное множество признаков, характеризующих деяние (действие или без­действие) человека, обстановку его совершения, лич­ность преступника и т. п. Из всего множества признаков преступлений определенного вида законодатель произ­водит отбор наиболее существенных и таким образом создает составы преступлений. Общественная опасность деяния является объективным свойством преступления. Состав преступления, выражая противоправность пре­ступления, содержит совокупность признаков, определя-щих его общественную опасность.

В работах советских юристов неизменно подчерки­вается различие между составом преступления и кон­кретным преступлением.41 Анализ соотношения конкрет­ного преступления и состава преступления, предусмотрен­ного уголовным законом,42 имеет большое значение для правильной квалификации преступления, т. е. примене­ния закона, а также для решения проблемы соотношения состава преступления и общественной опасности, состава преступления и противоправности.

Среди советских криминалистов нет единого мнения в решении вопроса о соотношении понятий состава пре­ступления и общественной опасности преступного дея­ния. По мнению одних, «общественная опасность и про­тивоправность... общие свойства преступления и состава преступления».43   «Общественная   опасность...   является

41            Так, например, А. Н. Трайнин отмечал, что «состав преступ­

ления,  как бы  полно  и разносторонне он ни был сконструирован,

естественно, не может включать в себя всех без исключения призна­

ков,  характеризующих  действие,  субъекта  и  обстановку.  Такой  пе­

речень   невыполним,   ибо   неисчислимы   признаки,   характеризующие

любое явление» (А. Н. Три й н и н  Общее учение о составе преступ­

ления, стр. 59).

42            В теории  уголовного  права  иногда    говорят   о   соотношении

«фактического  состава   преступления   я   состава   преступления,   пре­

дусмотренного уголовным  законом*   (Я.  М.  Б р а и н и н.  Уголовная

ответственность   и   ее   основание   в   советском    уголовном    праве,

стр.  116,  124). Следует возразить против такого словоупотребления,

так как «фактический состав» не что иное, как конкретное преступ­

ление, и другое его наименование ничего в его содержании не рас­

крывает.

43            Я. М.  Б р а й я и н. Основание уголовной   ответственности   и

важнейшие вопросы учения о составе преступления в советском уго­

ловном праве. Автореф, докт. дисс. Харьков, 1963, стр. 19.

9    Зак. 1452          257

неотъемлемой чертой состава»,44 она «необходимый при­знак состава».45

Обосновывая взгляд на общественную опасность как признак состава преступления, А. А. Пионтковский ут­верждает, что «состав преступления как совокупность только фактических признаков соответствующего деяния есть пустое понятие, не выражающее сути преступления как деяния, опасного для основ Советского государства или социалистического правопорядка».46

По мнению других, «отнесение понятий общественной опасности и противоправности к числу признаков со­става приведет к полному отождествлению понятий пре­ступления и состава преступления».47 «...Общественная опасность... не оторванный от других, обособленный при­знак состава, — пишет В. И. Курляндский, — а как бы показатель опасности содеянного для социалистического общества, значение которого может быть правильно оп­ределено на основе оценки лишь всех признаков, харак­теризующих данный состав преступления в целом».48

Состав преступления — юридическое понятие об об­щественно опасном деянии, но это, разумеется, не зна­чит, что состав преступления обладает свойством общест­венной опасности. Опасно преступление, а не его состав, т. е. описание, но последнее должно выражать общест­венную опасность — иначе оно не будет описанием пре­ступления. Именно поэтому состав не пустое понятие, он, действительно, «только совокупность признаков, харак­теризующих фактические обстоятельства  совершенного,

44            В.   Н.   Кудрявцев.   Теоретические   основы   квалификации

преступлений, стр   88.

45            А.  А.  Пионтксвский.  Учение  о  преступлении  по  совет­

скому уголовному праву, стр, 115.

46            А.  А.  Пионтковский.  Укрепление социалистической  за­

конности и основные вопросы учения о составе преступления. «Со­

ветское государство и право», 1954, № 6, стр. 74.

47            Т.  В. Церетели,  В.  Г. М а к а ш в и л и. Состав преступле­

ния как  основание уголовной ответственности. «Советское государ*

ство и право», 1954, На 5, стр. 71.

48            В. И. К у р л я и д с к и й. Некоторые вопросы учения о составе

преступления   в   теории   советского    уголовного    права.    «Советское

государство и-право»,  1951, №  11, стр. 36. — Аналогичного  взгляда

придерживался А. Н. Трайнин: «Общественная опасность имеет не­

измеримо большее значение, чем значение одного из  элементов со­

става, ибо, запечатленная в совокупности всех элементов состава, она

представляет собой правовую характеристику действия  (бездействия!

в целом» (А Н, Т р а й н и н. Общее учение о составе преступления,

стр. 78),

258

но такая совокупность фактических признаков совершен­ного деяния, которая определяет общественно опасный характер последнего».49 Общественная опасность явля­ется свойством преступления, а не его состава.50 Состав отражает это свойство, но не обладает им.

Не может быть признана обоснованной также попы­тка рассматривать общественную опасность в качестве самостоятельного признака (элемента) состава преступ­ления или принадлежности какого-либо одного элемента состава.51 Лишь состав в целом отражает общественную опасность (в уголовно-правовом смысле) деяния. Иной взгляд неизбежно приводит к ошибочному выводу о не­обходимости наряду с установлением в деянии призна­ков, характеризующих его объект, объективную сторону, субъект и субъективную сторону, дополнительно уста­навливать наличие общественной опасности деяния, т. е. ревизовать выраженное в законе суждение законодателя.

Объективный характер общественной опасности не превращает ее в исключительное свойство объективной стороны деяния. Бесспорно, что, например, умышленное убийство опаснее неосторожного, однако их объектив­ные стороны тождественны, и различие общественной опасности определяется различием их субъективных сто­рон. То же следует сказать и о других элементах со­става. Прав В. Н. Кудрявцев, отмечая, что «каждый эле­мент преступления своим, особым путем оказывает влия­ние на наличие, характер и степень его общественной опасности».52

IV. Противоправность, как и общественная опасность, является свойством преступления. Общественная опас­ность образует материальное содержание противоправ­ности. Противоправность выступает как юридическое вы­ражение    общественной    опасности.    Противоправность

49 Н. С. Алексеев, В. Г. Смирнов, М. Д. Шаргород-с к и й. Основание уголовной ответственности по советскому праву. «Правоведение», 1961, № 2, стр. 76.

60 См.: Сорок лет советского права, т. 2. Изд. ЛГУ, 1957, стр. 518.

51            По мнению А. А. Пионтковского, «учение о противоправности

(общественной опасности) деяния также входит в общее учение об

объективной  стороне  состава  преступления»   (А.   А.  Пионтков-

с к и и   Учение  о  преступлении  по   советскому   уголовному    праву,

стр. 118).

52            В.   Н.   Кудрявцев.   Теоретические, основы   квалификации

преступлений, стр. 88,

9»            259

означает нарушение липом требования уголовно-право­вой нормы. Состав преступления, таким образом, слу­жит показателем противоправности деяния.