Т.С. Волчецкая. ОБЕСПЕЧЕНИЕ ГАРАНТИЙ ПРАВ ОБВИНЯЕМОГО ПРИ ПРОВЕДЕНИИ СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Проблема реального осуществления прав личности, их гарантии, защита и фактическая реализация приобретают в настоящий период возрастающее значение. В уголовном судопроизводстве защите подлежат основные права человека - его свобода, честь и достоинство. Справедливо отмечено, что “всякое преувеличение значения уголовного преследования за счет умаления гарантий прав личности неминуемо ведет к осуждению невиновных и, наоборот, преследование при соблюдении всех гарантий - обязательное условие изобличения и наказания действительно виновных”1.

Среди процессуальных гарантий прав личности особое место занимает право на защиту (ст. 45, 46, 48 Конституции РФ), поскольку, если обвиняемый привлекается к уголовной ответственности, именно его субъективные права и интересы значительно затрагиваются в ходе процесса. В силу этого, прежде всего, обвиняемому и должна быть предоставлена максимальная возможность защиты своих прав и законных интересов от необоснованного привлечения к уголовной ответственности и осуждения.

Обвиняемый, по сути дела, еще не есть виновный, именно поэтому закон и предоставляет ему право на защиту, которое особо необходимо, поскольку к обвиняемому еще до разрешения вопроса о его виновности уже могут применяться меры процессуального принуждения.

Органы предварительного расследования должны тщательно соблюдать все процессуальные нормы, касающиеся прав обвиняемого. Ведь практически любое проявление нарушения этих норм может, в конечном счете, привести к нарушению конституционных принципов, что, в свою очередь, способно повлечь за собой и применение соответствующих процессуальных санкций, к примеру, возвращение уголовного дела на дополнительное расследование.

Что же касается обеспечения обвиняемому возможности осуществления своих прав, то это находит свое конкретное воплощение в создании следователем особых условий, необходимых для того, чтобы обвиняемый имел возможность:

____________________

1  Стецовский Ю.И., Ларин А.М. Конституционные принципы обеспечения обвиняемому права на защиту. М., 1988. С. 19.

- знать, в чем именно он обвиняется;

- давать объяснения по предъявленному ему обвинению;

- при необходимости предъявлять доказательства;

- заявлять ходатайства;

- знакомиться с материалами уголовного дела;

- иметь защитника и т.д.

В законе имеются процессуальные гарантии прав обвиняемого, то есть “те, установленные законом средства, которыми охраняются права и законные интересы участвующих в уголовном судопроизводстве лиц”2. Так, закон предписывает немедленно допросить обвиняемого сразу вслед за предъявлением ему обвинения (ст. ст. 150, 154 УПК РФ). Ничего не должно препятствовать даче обвиняемым объяснений в форме устных заявлений в процессе осмотра места происшествия, следственного эксперимента, обыска или иного следственного действия, проводимого с его участием. В соответствии со ст. 102 УПК РФ подобного рода заявления подлежат занесению в протокол.

Принято считать, что наиболее полное и быстрое раскрытие и расследование преступлений осуществляется в тех случаях, когда в процессе собирания и исследования криминалистически значимой информации используются все новейшие и уже зарекомендовавшие себя средства и методы, реально способствующие установлению истины по уголовному делу. В этом плане весьма перспективным следует признать получивший к настоящему времени определенное практическое распространение метод моделирования, который во многом способствует оптимизации решения существенных задач предварительного расследования.

С учетом сферы использования моделирование на предварительном следствии можно дифференцировать:

- применение этого метода в организационно-управленческой деятельности следователя;

- моделирование в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий и в ходе экспертных исследований;

- моделирование в подготовке и проведении следственных действий.

Представляется, что использование моделирования в процессе производства следственных действий во многом, как раз, и способствует обеспечению законных прав и интересов обвиняемого.

Практика показывает, что названный метод существенно повышает эффективность подготовки следственных действий. Традиционно роль подготовительной стадии следственного действия в общих чертах заключена в составлении плана его проведения. К примеру, подготовка к допросу обвиняемого, связанному с выяснением широкого круга обстоятельств и с учетом значительного объема  исходной информации, многими криминалиста-

ми сводится к рекомендациям  составлять  письменный  план,  предусматри-

___________________

2  Строгович С.М. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. М., 1968. С. 56.

вающий обстоятельства, подлежащие выяснению при допросе, имеющиеся на сей счет данные, а также примерный перечень вопросов к допрашиваемому3.

При определенной пользе такой подготовки все же очевидно, что подобный план вовсе не рассчитан на различные возможные в ходе предстоящего допроса ситуации. В современных условиях подготовка следственного действия должна основываться на ситуационном подходе к решению процессуальных и криминалистических задач. С позиций этого подхода подготовку можно рассматривать как предварительное составление многовариантного “сценария” предстоящего следственного действия, его мысленное проигрывание, анализ полученной информации в ходе модельного эксперимента и после него.

Применительно к следственной практике мы понимаем сценарий как многовариантную ситуационную модель следственного действия, обусловливающую выбор оптимальной тактической линии следствия. Метод “сценария” оказывается довольно ценным при подготовке сложных допросов, следственных экспериментов, проверок показаний на месте.

В ситуационной модели - сценарии следственного действия - должны быть освещены и следующие вопросы: как шаг за шагом может возникнуть (или по воле следователя и не возникнуть) та или иная ситуация; какие существуют альтернативы, возможные варианты поведения следователя и обвиняемого. Тем самым ценность “сценария” определяется возможностью конструирования различных перспективных ситуаций и способов их оптимального разрешения. Именно подобные “сценарии” позволяют следователю постоянно держать в поле зрения все необходимые в конкретной ситуации нормы УПК и соблюдать требуемые рекомендации криминалистики, что уже в своей основе направлено на предотвращение нарушений прав и законных интересов обвиняемого в ходе производства того или иного следственного действия.

Более того, применение метода моделирования оказывается весьма эффективным не только при подготовке, но и в процессе непосредственного проведения следственного действия. При расследовании конкретного преступления следователю необходимо выяснить все обстоятельства расследуемого события. Однако совершение преступления и его расследование практически всегда отделены во времени. С этих позиций деятельность следователя целесообразно рассматривать как мысленную реконструкцию преступного события, включающую в себя воссоздание всех его элементов и связей между ними. В таком плане модель расследуемого события можно рассматривать как эффективное средство познания истины при расследовании преступления.

____________________

3 См.: Порубов Н.И. Допрос в советском уголовном судопроизводстве. Минск, 1973. С. 103; Справочник следователя: Практическая криминалистика: следственные действия. М., 1990. Вып. 1. С. 147; Криминалистика / Под ред. И.Ф. Герасимова, Л.Я. Драпкина. М., 1994. С. 280 и др.

Начинается процесс построения модели расследуемого события с минимума информации, полученной следователем из сообщения о факте совершения преступления. На первоначальном этапе расследования модель преступного события весьма схематична, в ней много неопределенностей, своего рода недостроенных элементов, а также имеются элементы вероятностные, построенные на основе типовых криминалистических характеристик подобных преступлений. Воссоздание модели расследуемого события осуществляется следователем на протяжении всего расследования: исходная информация, соединяясь с версией, составляет основу будущей модели, которая, “обрастая” в ходе следствия необходимой информацией, превращается к концу расследования из вероятностной в достоверную и находит свое материальное воплощение в обвинительном заключении.

В процессе производства отдельных следственных действий и по данным оперативно-розыскных мероприятий следователь и получает информацию, необходимую для построения отдельных элементов модели, для восполнения имеющихся в ней пробелов. Параллельно с этим проверяются также и те элементы модели, которые могут вызвать определенные сомнения в силу их построения на базе типовых криминалистических характеристик. Аспект проверки ярко выступает на первый план при проведении таких следственных действий, как следственный эксперимент, проверка показаний на месте, то есть там, где проверка доказательств специально заложена в процессуальную регламентацию их проведения.

Мы полагаем, что есть необходимость в дифференциации понятий “моделирование следственного действия” и “моделирование при производстве следственного действия”. Моделирование следственного действия имеет перспективную направленность и, соответственно, обеспечивает прогнозирование хода и результатов следственного действия. Модель следственного действия служит в качестве модели рабочей, вспомогательной. После выполнения следственного действия потребность в такой модели, как правило, отпадает. Моделирование же в ходе следственного действия - есть один из этапов построения общей модели расследуемого события. Этот вид моделирования имеет в преобладающем большинстве случаев ретроспективную направленность, и такие модели могут быть отнесены к разряду основных, поскольку с позиций теории моделирования задачу расследования можно свести к построению адекватной ретроспективной модели расследуемого события.

Проиллюстрируем функции и процесс работы ситуационного моделирования на примере допроса обвиняемого. С позиций этого метода в процессе подготовки к допросу обвиняемого следователю целесообразно составить специальную таблицу, в которую следует занести существенные детали и обстоятельства, а также противоречия в показаниях, ранее данных обвиняемым. Анализ содержания такой таблицы позволит наметить ряд вопросов, подлежащих выяснению в ходе допроса. Но главное, исходя из всей совокупности имеющейся по делу информации, следователь может заранее смоделировать предполагаемые ответы обвиняемого. В свою очередь, изучение предполагаемых ответов позволит наметить конкретный тактический прием для любой реально возможной ситуации предстоящего допроса. Однако перспективная модель допроса должна быть многовариантной, чтобы при ее использовании в процессе непосредственного хода допроса у следователя была реальная возможность использовать именно тот вариант модели, который окажется наиболее совпадающим с возникшей ситуацией. Вместе с тем выбор конкретного тактического решения на основе ситуационной модели во многом предопределен и осведомленностью следователя о личностных качествах обвиняемого.

Как правило, к моменту предъявления обвинения следователь уже располагает информацией об особенностях характера, интеллектуальных и коммуникативных качествах обвиняемого и др. Создание на основе такой информации модели личности обвиняемого значительно помогает следователю в индивидуализации тактических задач допроса и стратегических задач следствия. Лицу, ведущему расследование, не следует упускать из виду и то обстоятельство, что к определенному  этапу расследования обвиняемый непроизвольно, а в отдельных ситуациях и  сознательно аналогично строит мысленную модель личности следователя, отражающую его профессиональные и личностные качества. Это характерно, в частности, для конфликтных ситуаций, в которых не только следователь, но и обвиняемый пытаются заранее моделировать линию своего поведения.

Метод моделирования довольно эффективен в процессе изобличения обвиняемого во лжи. Ложь в качестве первопричины конфликта может рассматриваться как полная (допущение “легенды”), так и частичная (искажение или замена отдельных фактов, обстоятельств). Если обвиняемый излагает “легенду”, в его сознании одновременно сосуществуют два варианта развития события, две его модели: одна - “истинная” модель в действительности имевшего место события и другая - “ложная” модель, созданная обвиняемым в его сознании и интерпретирующая действительность в его пользу. Изложение обвиняемым показаний на основе модели “ложной” (легенды) осложнено тем, что ему требуется постоянно удерживать в своей памяти все крупные и мелкие элементы такой модели. Ложь легко выявить в таких ситуациях при использовании тактического приема детализации показаний.

Но гораздо чаще обвиняемый использует так называемую частичную ложь, то есть искажает отдельные, в действительности имевшие место факты, придумывает новые обстоятельства. В ходе допроса при даче показаний обвиняемому приходится элементы “истинной” модели оперативно заменять на вымышленные. В силу этого в его сознании невольно протекают несколько мыслительных процессов одновременно: воссоздается “истинная” (реальная) модель криминалистического события, принимается решение о том, что следует скрывать, а что можно и сообщить на допросе, разрабатываются вымышленные элементы события, а затем они же оцениваются на предмет того, насколько достоверными они покажутся следователю.

В такого рода ситуациях следователь должен стремиться постигнуть ход и логику мыслей обвиняемого, а также “разгадать” мысленные модели, которыми тот оперирует в своем сознании. Думается, что именно рефлексивный подход4  позволяет следствию решить отмеченные задачи, равно как и предвидеть заранее, какие показания можно ожидать от допрашиваемого, и в зависимости от этого регулировать следователю линию своего поведения.

Для обеспечения охраны прав обвиняемого следователю необходимо применяемые им в ходе проведения следственных действий тактические приемы и комбинации оценивать на предмет их допустимости. В процессе допроса подобные задачи возникают, пожалуй, наиболее часто: при постановке так называемых “каверзных” вопросов, при использовании различных приемов изобличения во лжи. И тем не менее при любых обстоятельствах все же необходимо учитывать то, что любой тактический прием, комбинация или операция никоим образом не должны унижать чести и достоинства обвиняемого, равно и как не должны влиять на позицию обвиняемого, способствуя признанию им несуществующей вины.