§ 3. Формы дознания в уголовном процессе Франции

Вопрос о разграничении конкретных форм дознания является дискуссион. ным в науке уголовного процесса Франции. Причиной этого служит, главным образом, то обстоятельство, что отсутствует процессуальный акт, обозначаю.' щий начало дознания, кроме того, несколько неопределенно понятию «установление фактов нарушения уголовного закона» (ст. 14 УПК 1958 г.), с ко. торым закон связывает необходимость его производства.

В целом, можно выделить в литературе три точки зрения по проблемы' классификации форм дознания. Большая часть процессуалистов, среди которы» такие авторитетные ученые как Ларгье, Прадель, Стефани, Левассер, Булок~

~

88 89 90

J.Pradel, ор.cit., р.348.

См. напр. О.Stefani, G.Lечаыеur, В.Boutoc, ор.cit., р.394. О. Реп|в, ор. cit., р. 285.

28

Вуен и Лоте~', выделяет две формы, которые можно назвать классическими: дознание очевидных преступлений (проступков) и первоначальное дознание.

Вторая точка зрения, наиболее четко высказанная Мерлем п Витю92, сво- дится к тому, что наряду с названными существует третья самостоятельная форма — дознание по делам о посягательстве на безопасность государства9з.

Наконец, третья точка зрения представлена профессором Парижского университета Расса в учебнике по общей части уголовного права и уголовному процессу. Расса выделяет в конечном итоге четыре формы дознания: дознание очевидных преступлений (проступков), первоначальное дознание, проверку личности и дознание сомнительной смерти94.

Таким образом видно, что только дознание очевидных преступлений (проступков) и первоначальное дознание не вызывают в литературе разногласий и единодушно выделяются в качестве самостоятельных форм. Следует обратить внимание, что в советской литературе был высказан совершенно иной подход к разграничению форм дознания. Так, М. Михеенко и В. Шибико писа-

л ли: «По делам о преступлениях в обязанности судебной полиции входит произ- ' водство первичных, неотложных следственных действий, собирание доказа-

тельств и розыск преступников до тех пор, пока не начато следствие ... По де- лам о деликтах и проступках (нарушениях) судебная полиция проводит рассле- дование полностью по собственной инициативе»95.

Совершенно очевидно, что авторы пытаются применить к дознанию по Французскому праву нормы и юридические конструкции отечественного уголовного процесса. Это и привело их к заблуждению. Дело здесь не только в том, что предложенное разграничение форм дознания неизвестно французским про- - — --- — - -, а в том, что оно не может иметь места в принципе. Материально-

квалификация, а отсюда и решение вопроса о необходимости предва-

вания (публичного иска). Дознание же всегда предшествует данной стадии, при- чем орган, его производящий, не вправе квалифицировать деяние. Отсюда, ко- гда ведется дознание, еще юридически неизвестно, какая квалификация после- дует, и будет ли проводиться предварительное следствие (судебная полиция, ко- нечно, может это предполагать фактически). Это приводит к тому, что потенци-

J.Largier, Droit penal general et procedure penale, Paris, 1977, р. 134; .J.Pradel, ор.cit.,

р.362; О.Stefani, GLevasseur, В.Bouloc, ор.cit., р.387; R.Vouin, Leaute, Droit penal et procedure penale, Paris, 1969, р.250.

ate " R.Merle, А.Vitu, Traite 4е droit criminel, Раг1х, 1967, р.853; См. также WJeandidier, " ' ' rrocedure penale, Раг1в, 1986, р.103. В нашей литературе аналогичную точку зрения

"Предварительное расследование по законодательству М., 1977, с.11. В последнем издании курса P.Мерля и . См. R.Merle, А.Vitu, Traite

1989, р.303.

В дальнейшем "дознание государственных преступлений".

М.-L.Rassat, Droit penal et procedure penale, Paris, 1986, р. 134.

М.Михеенко, В.Шибико, указ. соч., с 161.

229

альная возможность предварительного следствия не влияет на процессуальный режим дознания.

Дознание очевидных преступлений (проступков).

Французские процессуалисты отмечают, что разграничение очевидных (когда виновник застигнут на месте преступления, а также имеются очевидцы последнего) и неочевидных преступлений было хорошо известно уже в эпоху античности, причем такое разграничение вплоть до нового времени имело как процессуальное, так и материально-правовое значение. В уголовном праве об­наружение «с поличным» влекло усиление наказания. Впоследствии данное по­ложение потеряло применение, что же касается процессуального аспекта оче­видности преступления, то он не утратил свою роль и в новое время, причем во Франции специальное дознание очевидных преступлений стало традицион­ным96;

М.А. Чельцов-Бебутов отмечал, что одним из случаев, когда кутюмное право Франции XIII века предусматривало отклонение от обвинительного про­цесса, являлась поимка преступника «на месте преступления с поличным, present meffet, или, по теперешней французской терминологии, flagrant delit». В этом случае имела место упрощенная процедура, а суд выступал ex officio (без формального обвинителя)97.

К XVI в. данный институт получил серьезную разработку в средневековой доктрине. Так, известный криминалист Юлиус Кларус сформулировал принцип, согласно которому flagrant delit открывает возможность судье вести расследо­вание без жалобы или доноса98.

Законодательное закрепление дознание очевидных преступлений приоб­рело в знаменитом ордонансе Людовика XIV (1670 г.). Великая французская ре­волюция сохранила его несмотря на слом розыскного процесса (закон 6-29 сен­тября 1792 г. и кодекс 3 брюмера IV года республики). Кодекс 1808 г., (ст. 32-46) достаточно подробно регламентировал дознание очевидных преступлений (но не проступков). При принятии УПК 1958 г. оно было не только сохранено для преступлений, но и расширено: теперь существует также дознание очевидных проступков, за совершение которых может быть назначено наказание в виде лишения свободы (ст. 67).

Условия производства дознания очевидных преступлений (проступков), указанные в ст. 53 УПК, были заимствованы из Кодекса 1808 г. с небольшими изменениями. Доктрина их классифицирует на три группы:

1) условия очевидности в тесном смысле - когда преступление (проступок) со­вершаются в момент обнаружения или только что совершены;

96            ;I.Pradel,op.cit.,p.367.

•               М.Чельцов-Бебутов, указ.соч., с.5б.

"              Faustin Helie, op.cit., t.IV, p.669.

30

2) условия презюмируемой очевидности - когда вскоре после совершения пре­ступления подозреваемый преследуем «возгласами людей»,99 , когда при нем обнаружены предметы или на нем имеются следы, дающие основания для пред­положения о его причастности к только что совершенному преступлению;100

3) условие, которое приравнивает преступление (проступок) к очевидному - ко-гда преступное деяние совершено в жилом помещении, и его хозяин приглашает прокурора республики или офицера судебной полиции засвидетельствовать это обстоятельство10).

Необходимо отметить, что под хозяином здесь понимается всякий , прожи­вающий в доме на законном основании («Ie legitime occupant»101), то есть дан­ное понятие является процессуальным и не имеет цивилистического значения. Интересно, что комиссия по разработке последнего УПК Франции не включила в официальный проект положения ст. 46 Кодекса 1808 г.,, которые приравнива­ли к очевидным преступные деяния, совершенные в жилом доме, если «хозяин» его просит это засвидетельствовать. Мотивировалось данное обстоятельство тем, что ст. 46 позволяет слишком вольно толковать понятие очевидного пре­ступления, а это приводит к необоснованному расширению полномочий судеб­ной полиции103. Окончательный вариант УПК, принятый в 1958 г., все-таки со­хранил указанную норму.

Бернар Булок в одной из своих последних работ предпринял анализ поня­тия очевидности преступления и условий, предусмотренных ст. 53 УПК. Он пришел к выводу, что существует два фактора очевидности: временной фактор (un facteur temporel), т. е., когда преступление совершается или только что со­вершено, а также фактор внешнего проявления преступления (un facteur

"      Это несколько архаичное выражение закона также является воспроизведением средневекового процесса. Еще в ХП1в. был известен так называемый институт haro, когда подозреваемый "задержан людьми, сбежавшимися на крик потерпевшего или его близких и преследовавшими бежавшего преступника". В этом случае суд также действовал ex officio, что являлось одним из первых признаков вытеснения обвинительного процесса инквизиционным. См. М.Чельцов-Бебутов, указ.соч., с.5б.

'•      В нашей литературе справедливо отмечалось, что отечественный институт оснований задержания (ст. 122 УПК РФ I960 года), который существует в нашем праве со времен Устава уголовного судопроизводства 1864 года (ст.257), является воспроизведением (почти дословным) классического континентального института, закрепленного в наполеоновском Кодексе 1808 года. Однако не совсем точно утверждение, что истоки указанной европейской нормы восходят к разработанному Ч. Беккариа перечню улик (И. Петрухин, Неприкосновенность личности и принуждение в уголовном процессе, Москва, 1989, с.25-26). Генезис формулировки нашей статьи 122 УПК следует искать не в трактате Ч.Беккариа, а в старофранцузском институте дознания очевидных преступлений (flagrant delit), условия производства которого были окончательно закреплены в ордонансе 1670 года, перенесены в Кодекс уголовного расследования 1808 года, а затем в УПК 1958 года. французские условия очевидности преступления превратились у нас в основания задержания.

lu1     В науке эта классификация общепризнана. См. R.Merle, A^Vitu, op.cit., p.318;

J.Pradel, op.cit., p.369.

1(52      J.-Cl.Soyer, op.cit., p.247.

""     Le projet de reforme de la procedure penale, Rapport de A.Besson, Paris, 1956, p. 17.

31

d'apparence). Последний имеет место, прежде всего, при наличии условий пре-зюмнруемой очевидности (например, следы на одежде и др.). Б. Булок ставит | вопрос: является ли фактор внешнего проявления всегда необходимым или дос­таточно временного фактора? Иными словами, вправе ли судебная полиция произвести, скажем, обыск, чтобы попытаться найти орудия преступления, если нет никаких внешних признаков преступления, проявившихся еще до начала обыска?104

Судебная практика отвечает на это отрицательно, что, впрочем, расхо­дится с повседневной полицейской практикой. Кассационный суд впервые при­нял решение по данному вопросу еще 22 января 1953г., признав не являющи­мися очевидными те преступления, когда не было налицо фактора внешнего проявления, тем самым признав следственные действия в таком случае незакон­ными. Это решение было подтверждено решением Кассационного суда от 3 мая 1980г., причем суд указал, что фактор внешнего проявления выражается во внешних уликах (indices apparents). Аналогичные решения принимались Касса­ционным судом также 21 июля 1982 г. и 15 октября 1984 г.105

С принятием УПК 1958 г. временной фактор очевидности несколько изме­нился по сравнению с Кодексом 1808 г. Прежний закон относил к «условиям презюмируемой очевидности» задержание лица, имеющего на себе следы и предметы преступления, произведенное в течение близкого к преступлению времени. Как отмечает Гассен: «Новый кодекс извлек урок из концепции «близкого времени», которое реально растягивалось на два месяца, и, чтобы положить конец этому злоупотреблению, в законе указано теперь «очень близ­кое к преступлению время»106. Отметим, что это довольно странное решение проблемы не внесло ясность в понятие «временного фактора», но здесь прояв­ляется очень бережное отношение французских юристов не только к традици­онным институтам, но даже .к формулировкам.

Срок производства данного дознания законом не ограничен, но на прак­тике оно, как правило, продолжается не более нескольких часов или дней107, Французские процессуалисты, в целом, положительно оценивают дознание оче­видных преступлений и проступков, которое, как отмечают Мерль и Витю, «позволяет быстро задержать преступника, незамедлительно констатировать факт преступления и собрать максимум доказательств, пока они не исчезли»108. Можно сказать, что судебная полиция наделена здесь столь же обширными полномочиями, какими наделен следственный судья, осуществляющий' предва­рительное следствие109.                                               1

*        B.Bouloc, Les abus en matiere de procedure penale, Revue de science criminelle et di droit penal compare, 1991,№ 2, p.225. 105      IBID.

*        R.Gassin, La police judiciaire devant Ie Code de procedure penale, Revue de sciencs criminelle et de droit penal compare, 1972, № I, p.78. w      M.-L.Rassat,op.cit.,p.l39.

108

R.Merle, A.Vitu, op.cit., p.316.

109          G.Stefani, G.Levasseur, B.Bouloc, op.cit., p.390.

32

Первоначальное дознание.

Первоначальное дознание является формой дознания, которая проводится при отсутствии признаков (условий) очевидности. Это дознание не было из­вестно УПК 1808 г.,, хотя оно широко применялось в то время и носило назва­ние «официозное дознание». В теории уголовного процесса такое явление оце­нивалось неоднозначно. Фосген Эли выступал с категорическими требованиями признать подобную практику незаконной. Эта точка зрения получила большую поддержку в литературе после принятия либерального закона 1897 г., допус­тившего защитника на предварительное следствие. Замена предварительного следствия «официозным дознанием» подрывала право обвиняемого на за­щиту110. Другой известный ученый Гарро относился к официозному дознанию довольно снисходительно, считая, что его производство не противоречит ни ду­ху, ни букве Кодекса 1808 г., хотя прямо им и не предусмотрено. Гарро полагал, что прокурор, прежде чем принимать решение о возбуждении уголовного пре­следования или отказе в нем, должен получить подробную информацию, поэто­му официозное дознание очень полезно111. Апологеты ссылались на Закон об организации жандармерии от 20 мая 1903 года. Согласно этому акту жандарме­рия получила право производить дознание по всем преступлениям, а не только по очевидным. Кассационный суд, к тому же, неоднократно подтверждал за­конность проведения официозного дознания не только жандармерией, но и по­лицией112.

Составители УПК 1958 г. предпочли устранить почву для дискуссий, лега­лизовав первоначальное дознание путем включения раздела о нем в Уголовно-процессуальный кодекс. В литературе выделяют три наиболее существенных признака первоначального дознания: отсутствие формальных поводов и иных сложностей при его открытии; формализм процессуальных действий; отсутствие у судебной полиции средств процессуального принуждения (за исключением за­держания)113. Интересно, что французские юристы довольно настороженно от­носятся к этому институту в отличие от дознания очевидных преступлений (проступков). Отсутствие каких бы то ни было сроков, ограничивающих его продолжительность, сильно беспокоит процессуалистов, так как подрывает га­рантии прав личности''4.

Вместе с тем, необходимость проведения первоначального дознания также не вызывает сомнений. Благодаря ему прокурор имеет возможность возбуждать уголовное преследование только при наличии достаточных к тому оснований,

110      FaustinHelie, op.cit., иП,№ 1185.

1П      R.Garraud,op.cit.,p.714.

Ч^      G.Stefani, G-Levasseur, B.Bouloc, op.cit.,p.405.

113     Ch.Parra, J. Montreuil, op.cit., p. 239. Последний важнейший аспект отличия

первоначального дознания от дознания очевидных преступлений (Проступков) имеет

исторические корни. До 1958г. официозное дознание проводилось вне рамок закона,

поэтому даже о малейших мерах принуждения не могло быть и речи. Это положение

настолько устоялось в теории и на практике, что было воспринято законодателем.

I1'      G.Stefani, G.Levasseur, B.Bouloc, op.cit., p.404.

3-2387                           33

оно позволяет разгрузить следственного судью, быстро фиксировать имею­щиеся по делу доказательства. Прокурор, получив сообщение о совершении преступления, если в нем нет признаков очевидности, и в то же время недоста­точно информации, чтобы возбудить публичный иск, может направить указание судебной полиции о производстве дознания, после которого принимает соот­ветствующее решение. В соответствии со ст. 75 УПК офицеры и агенты судеб­ной полиции вправе начать первоначальное дознание ex officio. Но все их про-:

цессуальные действия в таком случае выполняются под контролем прокурора. Первоначальное дознание позволяет устранить для многих граждан «тяжкое бремя уголовного преследования, незамедлительно вскрывая безоснователь­ность жалобы, или показывая нецелесообразность возбуждения публичного ис­ка»115. Можно отметить,-что французских юристов беспокоит не сам факт ле­гализации первоначального дознания, а те ограничения прав личности, которые при этом сохранены*16.

Дознание государственных преступлений, осуществляемое префектами.

Сторонники мнения, что дознание государственных преступлений пред­ставляет самостоятельную форму,117 связывали свою точку зрения со ст. 30 УПК 1958 г., преемницей широко известной ст. 10 Кодекса 1808 г., речь в кото­рой идет о процессуальных полномочиях префектов департаментов и префектов полиции118.

В течение длительного времени одни юристы считали, что здесь имеет ме­сто дознание sui generis. Другие полагали, что префекты действуют в рамках дознания очевидных преступлений (проступков), либо первоначального дозна­ния119.

Однако ныне почва для дискуссий по данному вопросу уже отсутствует. Закон от 4 января 1993 г. отменил пресловутую ст. 30 УПК, которая так долго вызывала резкий протест большинства французских юристов.

Впрочем, не следует забывать, что один раз в истории законодательства Франции префекты уже лишались своих процессуальных полномочий. Про­изошло это в 1933 г., когда из Кодекса 1808 г. была упразднена статья 10. Но в 1935 году ее благополучно восстановили120. Как будет на этот раз, станет ясно несколько позже.

115     IBID.

116      J.Pradel,op.cit.,p.363.

'•      Кроме уже упомянутых Меряя и Витю, это же мнение имеется в работах Ламбера

и Дениса, хотя и не столь определенно выраженное. См. L. Lambert, Precis de police judiciaire

selon Ie nouveau Code, Lyon, 1960, p.45; G. Denis, op.cit., p. 169.

118     Вопрос об истории этого института и о той критике, которую он вызывал, был

детально исследован в нашей литературе. См. Н. Полянский Судьба процессуальных

гарантий личной свободы во Франции, М., 1946, с. 18 и далее.

1 lv     См. например, J.Pradel, Procedure penale, Paris, 1987, p. 152.

'—      Н. Полянский, указ.соч., с.44.

34

Тем не менее, в настоящее время ст. 30 не действует, поэтому говорить о дознании государственных преступлений, как о самостоятельной форме дозна­ния, так же как отрицать это, не имеет смысла.

Специальные формы дознания.

Большой интерес представляет концепция, предложенная проф. Расса, ценность которой в том, что она заставляет обратить внимание на некоторые неясности УПК 1958 г. и пытается их разрешить.

Расса выделяет четыре формы дознания, подразделяя их на две группы:

общие и специальные121. К общим формам относятся уже рассмотренные доз­нание очевидных преступлений и первоначальное дознание. К специальным -дознание по факту сомнительной смерти (ст. 74 УПК) и проверка личности, имеющие неоднозначную оценку в литературе.

Отказ от традиционного разграничения только двух форм дознания наме­тился во французской науке еще до появления работы Расса. Это было сделано вскоре после реформы 1958 г. крупнейшим в то время специалистом по пробле­мам дознания и судебной полиции проф. Л. Ламбером и впоследствии его уче­ником Г. Денисом122. Но они лишь наметили тот путь, который проделала М.-Л. Расса в классификации форм дознания под влиянием, видимо, эволюции ин­ститута проверки личности12-.

УПК 1958г. первоначально содержал ч. II ст. 61, которая позволяла су­дебной полиции устанавливать или проверять личность лица, но исключительно в рамках дознания по определенному делу. Стефани, Левассер и Булок отмеча­ют, что «кроме проверок личности, осуществлявшихся во время уголовного процесса, полиция постоянно участвовала в проведении превентивных прове­рок, действуя, как полиция административная. Разграничить эти два направле­ния деятельности судебной полиции было очень трудно»124.

2 февраля 1981 г. принимается закон «Безопасность и свобода», согласно которому была легализована деятельность судебной полиции по производству проверки личности как административной меры, вне рамок уголовного процес­са. Статья 76 Закона гласила, что полиция имеет право пригласить любое лицо для установления сведений о нем, как «во время производства дознания, так и в случае, если необходимо предотвратить посягательство на безопасность граж­дан или иных благ». Либеральная общественность, обеспокоенная расширением административных полномочий полиции, добилась принятия закона от 10 июня 1983 г. Последний, упразднив ст. 76 закона «Безопасность и свобода», был од­новременно введен в УПК, часть вторая которого теперь называется «Дознание

ш      M.-L. Rassat, Droit penal et procedure penale, Paris, 1986, p.l 37.

"~      L. Lambert, op.cit., p.53; G.Denis, op. cit., p.15-16.

*"      Интересно, что ранее в своей докторской диссертации она придерживалась

двухчленной классификации форм дознания. M.-L. Rassat, Le ministere public entre son passe

et son avenir. These, Paris, 1967, p. 172.

1—      G. Stefani, G. Levasseur, B. Bouloc, op.cit., p. 414.

35

и проверка личности», собственно же проверке личности посвящена гл. III (ст.78'-785).

Таким образом, проверка личности, производимая вне рамок конкретного дознания, стала институтом не административного, а уголовно-процессуально-го права. Основное значение этого в том, что ныне она осуществляется под кон­тролем прокуратуры, а это служит большей гарантией прав граждан125.

Французские процессуалисты разграничивают проверку личности в тес­ном смысле (controle d'identite), когда отсутствуют меры процессуального при­нуждения и установление личности (verification d'identite), когда такие меры применяются126. Проверка личности в тесном смысле (ст. 782) дает полиции право предложить любому лицу представить о себе сведения, если имеются улики, позволяющие предположить, что данное лицо совершило или пыталось совершить уголовное правонарушение, что оно готовится совершить преступ­ление или проступок, что оно в состоянии представить сведения по поводу со­вершенного преступления (проступка), или, наконец, что оно разыскивается су­дебной властью.

Установление личности (ст. 783) производится, если гражданин отказыва­ется или не способен представить о себе сведения. Полиция вправе его задер­жать сроком на четыре часа, о чем он может сразу сообщить прокурору, а также членам семьи и иным лицам. За время задержания полиция принимает все меры к тому, чтобы установить личность задержанного и собрать о нем сведе­ния, причем, если это не удается, то в качестве крайнего средства применяются фотографирование и дактилоскопирование. По истечении четырех часов со­ставляется протокол, направляемый прокурору для принятия решения.

После окончания проверки личности могут начаться первоначальное доз­нание или предварительное следствие. В противном случае задержанный должен быть освобожден, причем все материалы проверки личности подлежат тогда уничтожению под контролем прокурора не позднее чем через шесть месяцев.

Изменения, внесенные в главу о проверках личности УПК законом от 3 сентября 1986г., несколько расширили права судебной полиции, которая полу­чила почти такие же полномочия как до либерального закона от 10 июня 1983 г. Последний предусматривал, что обязательным условием производства провер­ки личности до начала одной из общих форм дознания является наличие «непосредственной угрозы» безопасности граждан или имущества. Судебная практика очень точно восприняла эту формулу. Так, 4 октября 1984г. Уголов­ная палата Кассационного суда отменила решение апелляционного суда Пари­жа вследствие недостаточного обоснования проверки личности. Апелляционн-ный суд мотивировал проведение проверки личности на станции метро тем, что

I125      J.Pradel,op.cit.,p.363.

126     IBID. 10 августа 1993 года был принят закон о внесении изменений и дополнений

в УПК 1958 г., специально посвященный проверкам личности. Глава III части II кодекса

именуется ныне «Проверки и установления личности». Таким образом, данное

разграничение приобрело нормативное закрепление, перестав быть только утверждением

доктрины.

36

«постоянные насилия и кражи в метро ... привели к необходимости создать спе­циальные средства наблюдения ... в этом месте, где имеется непосредственная угроза безопасности людей и их имущества». Уголовная палата при отмене этого решения указала, что апелляционный суд не уточнил, в чем конкретно выражалось «наличие непосредственной угрозы» при проведении данной про­верки личности127. Закон от 3 сентября 1986г. устранил требование непосред­ственности угрозы, заменив его на менее точный критерий «посягательство на безопасность лиц и имущества», что вызвало серьезные беспокойства в литера­туре ввиду расширения прав судебной полиции при проведении проверок лич­ности128. Впрочем, Конституционный совет до принятия закона в решении от 26 августа 1986г. признал положения данного законопроекта соответствующи­ми Конституции.

Следующим этапом развития института проверки личности стал упоми­навшийся закон от 10 августа 1993 года. После его принятия проверка может осуществляться «независимо от поведения лица для предотвращения посяга­тельств на общественный порядок, в частности на безопасность иных лиц или имуществ»129.

Очевидно, что в последние годы произошла определенная эволюция, свя­занная со/стиранием граней между уголовно-процессуальной и административ­ной деятельностьк^ Классическое разграничение судебной полиции, действую­щей после совершения преступления с целью его раскрытия, и административ­ной полиции, которая должна охранять общественный порядок для предотвра­щения преступлений и иных правонарушений, сильно пошатнулось в связи с по­явлением института проверок и установлений личности130.

Эти институты стали хрестоматийным аргументом научной школы, отри­цающей в современных условиях автономность уголовного и уголовно-процес-суального права131. По мнению представителей данного направления, возглав­ляемого профессором Парижского университета и президентом Ассоциации уголовных исследований Европейского Союза Мирей Дельмас-Марти, на смену уголовному (материальному и процессуальному) праву приходит понятие «уголовной сферы»132. Разграничение между последней и иными сферами

С. Vroorn, La liberte inaividuelle au stade de 1'enquete de police en France et aux Etats-Ums, Revue de science criminelle et de droit penal compare, 1988, № 3, p.495. 26      IBlD.p.496.

Конституционный совет Франции в решении от 5 августа 1993 года признал соответствующими Конституции слова «независимо от поведения лица», • содержащиеся теперь в статье 78-2 УПК.

В литературе удачно подмечено, что проникновение прежде административной деятельности в уголовный процесс делает функции полиции все более «судебными», подчиняя их почти в полном объеме контролю прокурора. G. Levasseur, A. Chavanne, J.Montreuil, Droit penal et procedure penale, Paris, 1994, p. 172. ,        M. Delmas-Marty, Les grands systemes depolitique criminelle, Paris, 1992,p. 19„»

Характерно название специально посвященной данному вопросу работы проф. Дельмас-Марти: «Уголовный кодекс вчера, уголовное право сегодня, уголовная сфера завтра» (M. Delmas-Marty, Code penal d'hier, droit penal d'aujourd'hui, matiere penal de demain, Recueil Dalioz, 1986, chron. 27).

37

(административной, частной и др.) в принципе теряет роль. Важно только, чтобы в тех случаях, когда какое-либо лицо попало в «уголовную сферу»133, то есть к нему применены репрессивные меры (неважно уголовные либо, допустим, административные в привычном понимании) или существует возможность их применения, оно располагало бы всеми необходимыми гарантиями соблюдения законных прав и интересов134.

Французские законы от 3 сентября 1986 года и от 10 августа 1993 года о проверках и установлениях личности вполне вписываются в данную концепцию «уголовной сферы». Можно предположить, что в ближайшие годы эта тенден­ция будет плавно возрастать, учитывая влияние данного направления как в тео­рии, так и в судебной практике135.

Процессуальная регламентация действий, связанных с исследованием со­мнительной смерти, осуществляется в ст. 74 УПК 1958 г., воспроизводящей по­ложения ст. 44 Кодекса 1808 г. Статья 74 не входит в главу, посвященную про­изводству дознаний очевидных преступлений (проступков). Согласно этой ста­тье, «в случае обнаружения трупа, независимо от того, идет речь о насильствен­ной смерти, или нет, но причины которой неизвестны или подозрительны», офицер судебной полиции должен сообщить об этом прокурору, который либо лично прибывает на место обнаружения трупа и участвует в установлении об­стоятельств смерти, либо поручает это офицеру судебной полиции. Закон пред­полагает, что прокурор обязан обеспечить участие специалиста в осмотре трупа.

Проф.   Ламбер   называл   исследование   сомнительной   смерти «преддознанием» (pre-enquete)136. Результатом этого преддознания могут быть:

133     О критериях формирования уголовной сферы см. подробнее М. Delmas-Marty, Les Stands systemes..., p. 33.

-       Теоретической базой для развития концепции «уголовной сферы» во многом послужила практика Европейского суда по правам человека в Страсбурге. Большой резонанс получило дело турецкого гражданина Оцтюрка против Германии. Оцтюрк совершил административное правонарушение, в производстве по которому участвовал переводчик. Германский суд обязал Оцтюрка оплатить расходы по его участию в деле, указав, что согласно ст.6-3 Европейской конвенции по правам человека бесплатное участие переводчика обеспечивается только по уголовным делам (в Конвенции сформулировано «б уголовной сфере»). Оцтюрк направил жалобу в Европейскую комиссию, после чего она лопала в страсбургский суд, который признал ее правомерность. Суд отметил, что административные правонарушения входят в понятие «уголовной сферы». В противном случае государства могли бы избегать соблюдения определенных прав личности, произвольно декриминализируя деяния и рассматривая их с точки зрения внутреннего права в качестве административных правонарушений. См. подробнее J. Pradel, Vers des principes directeurs communs aux diverses procedures penales europeennes, в сб. Melanges offerts a Georges Levasseur, Paris, 1992, p. 461.

Появление в уголовном процессе новых инстиутов, которые с трудом вписываются в классическое разграничение процессуальной и внепроцессуальной деятельности, наблюдается и в иных странах Европы, например в Германии. См. Б. Филимонов, Основы уголовного процесса Германии, Москва, 1994, с.54-55.

•3"     L. Lambert, op.cit., p.53.

38

1) установление факта насильственной смерти и составление акта о'смерти со­гласно ст. 81 и 82 Гражданского кодекса; 2) производство дознания очевидных преступлений (проступков) или производство первоначального дознания (последнее реже); 3) производство предварительного следствия.

Таким образом, выяснение обстоятельств сомнительной смерти и проверка личности имеют в уголовном процессе самостоятельные цели и служат предпо­сылками дознания очевидных преступлений (проступков) или первоначального дознания. Причем, после введения в уголовный процесс проверки личности, ко­торая может быть связана с потенциальным преступлением, начало производст­ва дознания соотносится с «обнаружением, раскрытием или риском совершения преступления»137. Сторонники классической двухчленной классификации доз­нания полагают, что проверка личности производится в рамках первоначально­го дознания, либо дознания очевидных преступлений (проступков). В частности, Прадель, предложивший необычное для французских процессуалистов разгра­ничение теории дознания на общие условия его производства и конкретные формы, относит проверку личности к общим условиям138. В то же время он вы­нужден признать, что во время установления личности «полиция производит самое настоящее специальное дознание»139. Что касается ст. 74 УПК, то она вызывает много дискуссий. Часть процессуалистов относит выяснение обстоя­тельств сомнительной смерти к условиям, приравненным к очевидности престу­плений (проступков), что вряд ли основано на законе, т. к. исчерпывающий пе­речень таких условий дан в ч. П ст. 53 УПК, другая часть процессуалистов от­носит данный институт к первоначальному дознанию, что вообще необъяс­нимо140. Генеральная инструкция по применению УПК, изданная министром юстиции в 1958 г., содержит весьма противоречивое положение по поводу ст. 74 УПК. Статья 132 Инструкции гласит, что «ст. 74 дополняет случаи, относя­щиеся к очевидным преступлениям, и предполагает некоторые аналогичные по­ложения, хотя ни очевидность, ни реальность преступления еще не установ­лены». Эта норма подвергалась серьезной критике в литературе141.

В связи с изложенным, выделение не только общих, но и специальных форм дознания, предпринятое Расса, более точно отражает специфику уголов­ного процесса и вполне соответствует закону.

Соотношение различных форм дознания.

После рассмотрения конкретных форм дознания сразу возникает вопрос:

каков удельный вес той или иной формы в уголовном процессе, прежде всего, дознания очевидных преступлений (проступков) и первоначального дознания как «конкурирующих форм»?

M.-L. Rassat, Droit penal..., p. 134.

J. Pradel, op.cit., p.359.

IBID.

cm. Ch.Parra, J.Montreuil, op.cit., p.200.

IBID.

39

;    Закон, казалось бы, отдает предпочтение первоначальному дознанию. Статья 101 Генеральной инструкции по применению УПК гласит, что дознание очевидных преступлений (проступков) не является «обязательным во всех слу­чаях наличия очевидности. Офицер судебной полиции может также действовать согласно нормам о первоначальном дознании: при выборе он должен руково­дствоваться обстоятельствами конкретного дела и предвидимыми ^сложностями в розыске виновных и собирании доказательств».

Реальное же соотношение является обратным. Интересное исследование по этому вопросу провел Р. Леви. Он изучил 538 дел, из которых по 453 проводи­лось дознание очевидных преступлений (проступков), что составляет 84,2%. Только по 45 делам проводилось первоначальное дознание (8,4%), а по 40 делам - «дознание неопределенной природы» (7,4%)142. Р. Леви считает, что дознание очевидных преступлений (проступков) дает много больше прав судебной поли­ции, прежде всего, по применению мер принуждения, поэтому она почти всегда старается следовать данной форме дознания143.

Условия же очевидности, хотя и являются необходимыми, сформулирова­ны так широко, что гочти любое преступление можно толковать как очевидное. Как отметила Расса «очевидное преступление (проступок) является правилом, а неочевидное - исключением. Если преступление (проступок) совершены в част­ном месте, то полиция, как правило, узнает об этом от «хозяина места» и полу­чает возможность независимо от времени его совершения производить дознание очевидных преступлений. Если преступление совершено в публичном оживлен­ном месте днем, то полиция узнает об этом почти сразу и прибывает вскоре по­сле его совершения, к тому же, если есть свидетели, то предполагаемый винов­ник «преследуем возгласами людей». Если преступление совершено ночью и об­наружено наутро, то возможность дознания очевидных преступлений (проступков) сохраняется, так как можно считать, что преступление «только что совершено». Чтобы дознание очевидных преступлений (проступков) не могло быть начато, необходимо, чтобы речь шла о преступлении (проступке), совер­шенном в публичном и пустынном месте и обнаруженном через длительное время после совершения, причем, при условии, что не было задержано лицо (до или во время обнаружения), на котором есть следы (или предметы), позволяю­щие сделать вывод о его причастности к преступлению»144.

Если вернуться к исследованию Р. Леви, то можно указать еще один при­знак соотношения дознаний: его срок. Так, автор пришел к выводу, что 12-ти часовой срок дознания является тем рубежом, после которого удельный вес первоначального дознания начинает возрастать. Если между 6 и 12 часами по­сле своего начала дознание очевидных преступлений (проступков) составляет

Автор не поясняет, что значит "дознание неопределенной природы". Можнс предположить, что речь идет о специальных формах дознания. Р-Певи является стороннике» двухчленной классификации форм дознания, что приводит его к "неопределенности". См

R,Levy,op.cit.,p.57.

IBID. Аналогичное мнение высказывает Ги Денис. См. G.Denis, op.cit., p. 170.

M.-L. Rassat Le ministere public ..., р. 184.

40

еще 62,5% от общего числа дел, то между 12 и 24 часами первоначальное дозна­ние составляет уже 66,7% дел'4Э.