§ 3. ПРАВООТНОШЕНИЯ И ПРАВОПОРЯДОК

Поскольку правоотношения являются результатом осу­ществления норм права, закрепляющих определенный по­рядок отношений, в обществе складывается правопорядок.

37 «Материалы VIII Всекитайского съезда Коммунистической партии Китая». М., Госгошитлздат, 1956, стр. 246. "33 Там же.

29

1

Нельзя понимать правопорядок просто как совокуп­ность действующих в данном обществе правовых норм, хотя такое понимание правопорядка является преобладаю­щим. Правопорядок — это не просто нормы права, а пармы ирава в их осуществлении, вместе с конкретными правами, обязанностями, сетью правоотношений, соответствующих нормам права 39.

Правопорядок предполагает точное и неуклонное со­блюдение норм права1, их воплощение в правоотношениях. Именно этим правопорядок отличается от произвола, т. е. •такого состояния общественной жизни, при котором зако­ны существуют, но не применяются, не отражаются во взаимоотношениях граждан, граждан и органов государ­ства, не воплощаются в правоотношениях, правах и неук­лонно выполняемых обязанностях40.

Эти, как нам представляется, бесспорные замечания, содержащиеся в нашей статье о соотношении норм права и правоотношений, а также указание на то, что правоотно­шения входят в состав правовой надстройки, были поняты некоторыми теоретиками права как предложение пере­смотреть ныне принятое определение права. Так, уже упо­минавшийся нами Л. С. Явич усмотрел в воспроизведен­ных здесь соображениях о правопорядке «включение в по­нятие права правовых отношений, сведение так или иначе права к правоотношению», нашел, что «в понятие права включаются, помимо норм права, также и правоотно­шения» 4l.

По нашему мнению, в определении права как совокуп­ности норм подразумевается, что речь идет о нормах, реа­лизуемых в правоотношениях, что единство нормы права и правоотношении исключает необходимость отдельно го­ворить о каждом из этих явлений в определении права ^2.

39            Си. С. Ф. Кечвкьян. Нормы права и правоотношения,—

«Советское государство н право», 1955, № 2, стр. 27.

40            Мы не касаемся здесь такого случая, когда законы сами

легализуют произвол, оставляя широкий: простор для беззакония

(фашизм).

41            Л. С. Яви ч. Проблема содержания я формы в праве,—

«Ученые записки Таджикского гос. университета», т. VIII. Ста-

линабад, 1955, стр. 66.

42            .Определение должно охватывать наиболее существенные

признаки опредедяежопгяадеяния и ire должно останавливаться на

само собой разумеющихся его чертах. Так, в определении права

как совокугшости норм, выражающих волю господствующего кяас-

30   /'"

Возведенная в закон воля господствующего класса, го­сударственная воля не просто зафиксирована в актах госу­дарства, а реализована в определенных отношениях, при­знаваемых «правомерными», «законными». В этом именно состоит «возведение в закон» воле господствующего класса.

А. А. Пионтковский справедливо указал, что «общей теории государства и права необходимо сохранить опреде­ление права, которое было дано в «Манифесте Коммуни­стической партии»,—воля господствующего класса, возве­денная в закон,— но без того, чтобы придавать ему лишь узко нормативную интерпретацию» 43.

Однако необходимо со всей силой подчеркнуть, что правоотношение—результат действия норм права не в том смысле, что это какой-то побочный продукт действующих норм нрава, а в том смысле, что это тот результат, ради которого установлены нормы пра­ва, тот результат, без которого нормы дра-ва лише вы смысла. В правоотношениях, правах, обязанностях раскрывается социальное назначение норм права.

Нормы права — не самоцель, а средство. Целью, ради которой устанавливаются нормы права, является закре­пление определенного порядка общественной жизни, а это невозможно без возникновения и обеспечения прав и обя­занностей отдельных лип, возникновения и обеспечения правоотнош ений.

Право есть «масштаб», «регулятор», который берется не только сам по себе, в отрыве от того, к чему он прила­гается, но и как нечто воплощенное в том, что масштабом измеряется. Масштаб не в экспликации к географической карге, но и в самой карге. Регулятор только потому и при­знается регулятором, что он осуществляет регулирующее воздействие.

Право представляет собой сложное явление. Оно состо­ит в одних случаях из норм права и обусловленных этой нормой правовых обязанностей, в других — из норм права

са, отсутствует указание на то, что содержание этой воли опреде­ляется материальными условиями жизни этого класса.

А. А. Пионтковскжж. Некоторые вопросы общей теории государства и права.— «Советское государство и право», 1956. № J, стр. 21.

31

и Правоотношений, в третьих — из норм права, правовШ обязанностей и правоотношений.

Обстоятельство это, как нам кажется, упускает из виду И. Е. Фарбер, который по поводу замечания А. А. Пионг-ковского о том, что понятие права должно охватывать не только нормы права, но и правоотношения, говорит следу­ющее: «С точки зрения А. А. Пиоптковского норму пра­ва нельзя считать еще доподлинным правом, пока она не осуществится в правоотношениях. С этих позиций десят­ки норм советского права придется не считать правом, ибо они за все время своего существования либо вовсе не по­рождали правоотношений, либо порождали их в незначи­тельной степени» 44. В качестве примера таких норм автор приводит норму, содержащуюся в ст. 2 Закона о защити мира, принятого Верховным Советом СССР 12 марта 1951 г., и ст. 17 Конституции СССР, предусматривающей право союзной республики на выход из СССР.

В действительности статья 2 Закона о защите мира не обусловливает правоотношений, но она налагает правовые обязанности на граждан СССР, и в этом состоит ее право­вое значение. Что касается ст. 17 Конституции СССР, то она предоставляй' совершенно определенные права союз­ным республикам, — это с несомненностью следует и из приводимых автором слов В. И. Ленина по вопросу о само­определении наций, в которых Ленин противопоставляет право на самоопределение целесообразности самоопределе­ния. Право, совершенно реальное и несомненное, предо­ставлено союзным республикам ст. 17 Конституция СССР. -Из нее вытекает определенная компетенция высших орга­нов -власти союзных республик, которой не обладают соот­ветствующие органы автономных республик. Право не от­падает от того, что обладатель его не осуществляет. Не следует смешивать субъективное право с осуществлением этого права. Советские граждане имеют право передать по завещанию свое имущество или его часть лицам, указан­ным в законе. Если кто-либо из граждан СССР не осуще­ствляет этого своего права, значит ли это, что у него нет и не было такого права и что не было лиц, обязанных при­знать правомерте-ть.вытекающих из этого права действий?

*4 И. Е. Фарбер. К вопросу о понятии права.— «Советское государство и право», 1957, № 1, стр. 44.

32

Согласно ет. 37 КЗоТ, нанявшийся имеет право расторг­нуть трудовой договор в случае перемещения предприятия из одной местности в другую. Однако он может и не вос­пользоваться этим своим нравом. Супруги могут не поль­зоваться правом развода, установленным нормами совет­ского права, но это не значит, что они не обладают этим правом.

Если обладатель права не осуществляет своего права, из этого далеко еще не следует, что не возникает самих прав и что, следовательно, не осуществляется норма права. Другое дело, если бы оказалось, что суды и иные государ­ственные органы игнорировали завещательные распоряже­ния или право супругов на развод; тоща можно было бы говорить о неосуществлягощейся норме права. В действи­тельности, разумеется, дело обстоит иначе: все соответст­вующие нормы порождают права, обязанности, правоотно­шения, только не во всех случаях, повторяем, обладатель права осуществляет свое право, связывающее его с органами государетвепной власти или другими обязанны­ми субъектами в определенных правоотношениях.

Осуществление субъективного права может выразиться в установлении тех или иных новых правоотношений. Так, например, право собственника на распоряжение вещью может осуществиться в продаже вещи, в отдаче се в залог. Однако право собственника существовало и до совершения соответствующих сделок, но не было в этом направлении осуществлено1. В процессе осуществления права из одного субъективного права могут возникнуть новые субъектив­ные права. Субъективное право лица может быть конкре­тизировано и конкретизируется на практике в отношении обязанного лица и в отношении содержания права. Такая конкретизация может быть достигнута:

а) путем вступления его обладателя в качестве участ­ника в те или иные правоотношения (например, собствен­ник отдает вещь внаем, устанавливает на нее залоговое право и т. п.);

6} путем фактического осуществления существующего права (например, колхозник возделывает дотоле необра-Оотанную часть приусадебного участка, увеличивает жив­ность в своем хозяйстве}.

Уначит ли это, что субъективное право становится те­

перь «правомочиел:», что оно перестало быть возможностью

« Правоотношения б соц. обществе              ад

I

Действовать, чем оно было раньше, а мало «действием^»? Нет,, конечно:.оно по-прежнему остается возможностью, но более; конкретной, определившейся в отношении своегй содержания, .обусловившей возникновение новых субъек­тивных прав. Вот почему нет надобности различать субъек­тивное право, с одной стороны, и правомочие, с другой45. В обоих случаях дело идет о субъективных правах и о раз­личных степенях его конкретизации. Речь идет о тех мо­дификациях субъективного права, которые связаны с его

осуществлением. , ,

Правовое положение и совокупность прав отдельного лица определяется как более общими, так и более конкрет­ными возможностями, предоставляемыми ему правовыми нормами. В этом отношении можно отметить своеобраз­ную последовательность в конкретизации возможностей лица, несколько степеней этой конкретизации. Из норм права может следовать для лица:

,а) общая правоспособность;

,,б) специальная правоспособность;

в)             субъективное право, еще не осуществленное в кон­

кретном правоотношении (право на труд, право на образо­

вание, право  собственника  беспрепятственно владеть и

пользоваться объектом своего права и т. п.);

г)             субъективное право, конкретизированное либо пра­

воотношением, определяющим обязанное лицо, содержание

его .обязанностей, содержание права и т. п., либо, иными

способами его осуществления (использование права без

совершения сделок или актов, обусловливающих возник­

новение правоотношений).

• Именно потому, что право представляет собой сложное явление, определяя право как совокупность норы, имеют в виду, что это не просто некоторые суждения должного поведения, а правила, которые действуют, что норма пра­ва обусловливает определенные правовые обязанности для граждан и определенные дозволения, что норма права во­площается в определенных правоотношениях.

Весьма показательно, что авторы, ополчавшиеся осо­бенно рьяно против включения правоотношений в состав явления, ^именуемого правом, вынуждены признать, что

45 Это предлагаем, в частности, Д. А. Керимов (ем. Д. Л. К е-р и м о в. Обеспечение законности в СССР. М., Госюраэдат, 1956, стр. 26).

И

осуществление -права «включает установление субъективных прав и их р е а л и з а ц и ю», что «применение норм права является особой стадией осуществления права, приводящей к установле­нию конкретных правомочий и юридических обязанностей, обеспечивающей их реализацию и осуществление специ­фическими средствами» 48.

Может ли существовать норма права, которая не осу­ществляется в общественной жизни, не иорождает ни обя­занностей, ни субъективных прав, ни правоотношений? Если в редких случаях такая норма встретится, нужно быть педантом и формалистом, чтобы признать такую норму права, уже отвергнутую обществом, но еще фор­мально почему-либо не отмененную, правом. Норма права и правоотношения представляют некоторое единство, и тот, кто исходит из нормы права, не может не обратиться к правоотношениям, ж наоборот — тот, кто хочет в тех или иных отношениях усмотреть правоотношение, должен обратиться к норме и установить полное соответствие этих отношений правовой норме.

Без правоотношений нет борьбы за законность. В ка­ком же безвоздушном пространстве должны нормы права действовать и где и в чем осуществляться? Дело, напри­мер, не в том только, чтобы существовал и комментиро­вался закоп об авторском праве, а в том, чтобы вместе с тем отношения между издательством и авторами строи­лись в полном соответствии с требованиями этого закона, чтобы они были правоотношениями, чтобы суды не отказывали авторам и издательствам в их основанных на законе требованиях, а издательства и авторы следовали в своих взаимоотношениях нормам авторского права.

Охрана законности есть не только обеспечение дейст­вия издаваемых государством законов и иных норматив­ных актов, но и охрана основанных на законе субъектив­ных прав граждан. Первая задача легче второй, закон дей­ствует, если соблюдается намеченная им линия поведения граждан. Отдельные нарушения закона и отступления от его буквы не делают закон недействующим или неосуще­ствляющимся. Иначе — субъективное право. Оно должно

46 Л. С. Я б и ч. Некоторые теоретические проблемы осуществ­ления норм советского нрава.— «Ученые записки Таджикского гос. университета», т. XI. Сталинабад, 1956, стр. 28.

3*            35

осуществляться в полном соответствии с указаниями зако­на в каждом отдельном конкретном случае, и это ставит перед органами государства сложную задачу принятия разносторонних мер — воспитательных, организационных

и др. *7

Л. С. Явия решил, что если в состав права включать не

только1 нормы права, но и правоотношения, то и понятие права «мы вынуждены были бы включить и акты его при­менения». «Будет ли,—спрашивает автор,—такая поста­новка вопроса способствовать укреплению стабильности советского закона, укреплению принципов законности в осуществлении и применении норм права? Мы полагаем, что включение индивидуальных актов в поня­тие права этому способствовать не может»,—заключает он48. Какая, однако, необходимость влечет вывод, будто акты применения также войдут в понятие права,— не

47 Мысль, высказанная здесь и раньте и нашей статье «Нор­мы права п правоотношения» («Советское государство и право», 1955, № 21), о тесной свянм вопроса о правоотношениях, о правах и. обязанностях граждан с вопросом о социалистической законно­сти весьма убедительно выражена в статье М. С. Стротовича «Тео­ретические вопросы советской законности» («Советское государ­ство и право», 1956, № 4, стр. 15 и ел.). Автор говорит: «... охрана прав граждан является одним из важнейших требований а свойств советской социалистической законности: охрана законности есть тем   самым и охрана прав граждан, наруше­ние нрав граждан есть   нарушение   законности. Не следует рассматривать законность только как соблюдение норм объективного права безотносительно к субъективным пра­вам граждан: не может быть соблюдения норм права без охраны прав граждан. Охрана атпх пряв является важнейшей стороной советской законности» (стр. 21).

См. также М. С. С т р о г о в и ч. Проверка законности и обосно­ванности судебных приговоров, М., Изд-во АН СССР, 1956, стр. 12. Эту сторону вопроса о законности отмечают также В. П. Радь-ков в работе «Социалистическая законность на страже прав граж­дан СССР» (М., Госюрвддат, 1956, стр. 35 и ел.) п П. G. Недбашю в статье «Советская социалистическая закониость, ее основные принципы и назначение» («Ученые яаписки Львовского гос. уни­верситет а_1ш^.ИБана Франко», т. XXVII, 1Э54, вьш. 2, Стр. 8—9). Нелгая не удивпатьея-тому, что некоторые авторы рассматривают подчеркивание единств а''норм права и правоотношений как об­стоятельство, прелатству ющее укреплению законности (см., например статью И. Е. Фарбера «К вопросу о понятии права» в журнале «Советское государство и право», 1957, М 1).

18 Л. С, Явич. Некоторые теоретичэскне проблемы осуществ­ления норм советского права, стр. 33.

АЛ

36

ясно. Думаем, что акты применения права — как и все юридические факты в целом — предпосылка, усло­вие возникновения субъективных прав, но не самое право.

Говорят, что нельзя волю конкретных субъектов, выра­женную в правоотношении, рассматривать как возведен­ную в закон государственную волю потому, что в субъек­тивном нраве государственная воля якобы «сочетается» с «олей субъектов правового отношения 49. Соображение это неубедительно. Воля субъектов правового отношения, что­бы иметь правовое значение, обязательно должна соот­ветствовать государственной воле. Она должна содейство­вать воплощению государственной воли в жизнь, быть проводником возведенной в закон воли господствующего класса.

Л. С. Явич пишет: «...между существующими отноше­ниями и их отражением в праве есть известное отличие, так же как есть грань между правом и его фактическим осуществлением. Неправильно было бы отождествлять право (правила поведения) с самим поведением, даже если оно направлено на осуществление права» Е0.

Со всяким поведением нельзя сближать прави­ло, это верно, но другое дело — с юридически обоснован­ным поведением, поведением, которое соответствует пра­вилу, которое является выражением этого правила. А именно об 'Этом и идет речь при сближении нормы права и правоотношения. Надо твердо помнить, что правоот­ношение это не всякое общественное от­ношение, а только о.тношение, соответст­вующее норме права, что только порядок, отвеча­ющий нормам права, составляет правопорядок.

Отношение, отступающее от предписаний нормы права, не может быть правоотношением. Оно может быть либо просто бытовым отношением, не имеющим юридического значения, либо правонарушением. Продажа фондовой про­дукции потребителю, не предусмотренному планом и раз­нарядками, трудовое соглашение, нарушающее ставки зарплаты,— это правонарушения, не порождающие тех правоотношений, которые имели в виду стороны.

45 См. там же, 29. 50 Там же, стр. 37.

37

Е. Эрлих и некоторые другие сторонники школы «сво­бодного права» и современной «социологической» шко­лы отождествляют правопорядок с фактическим порядном, с отношениями людей, фактически сложившимися в об­ществе. В этом их ошибка. Не всегда эти отношения явля­ются правоотношениями, нередко они так или иначе от­клоняются от порядка, предусмотренного и предписанного нормами права, а иногда ему прямо противоречат, состав­ляя правонарушение. Нетрудно понять, какое расшатыва­ние законности может получиться, - если сделать положе­ние Эрлиха и других юристов этого направления основой судебной и административной практики.

Наоборот, сближение нормы права и правоотношений нацелит на строгое соблюдение норм права, на неослабное внимание к последовательному осуществлению норм права в жизни, на полное п точное соответствие правоотношений

нормам права.

Включение провоотношений в круг явлений, именуе­мых правом, не только не приведет к смешению права со сложившимися' общественными отношениями, но, наобо­рот, потребует проведения строгого различия между пра­вовыми и неправовыми отношениями, поставит во всем его значении вопрос о претворении норм права в- действитель­ности, об осуществлении норм пра&а.

Характерно, что Л. С. Явич, выступивший против по­ложении, содержащихся в статьях нашей и А. А. Пионт-ковског», вынужден был признать, что право, выраженное в норме, является только возможностью, что требования, изложенные в норме трапа, должны быть еще реализованы, осуществлены. «Если этого нет, справедливо заявляет ав­тор,— то норма права оказывается чисто формальной воз­можностью, которая фактически не осуществляется»В1. Замкнуться в рамках нормы права и не видеть права в обществ&ниых отношениях это значит никогда не дойти до средефв-осуществления нормы права, до проверки наличия законности. Возведшие в закон воли трудящихся не ис­черпывается изданием нормы права, а требует проведения "этой нормы в жизнь, ее реализации в правоотношениях. М. П. Карева правильно указала в своих тезисах к дискуссии о социалистических правоотношениях, на то, 61 Л. С. Я в и ч. Некоторые теоретические проблемы осущест­вления норм советского права, стр. 36,

что в конкретных правоотношениях государственная зр-ля, выраженная в нормах права, «преобразуется в соответствующие волевые акты субъектов конкретных правоотношений, чем обеспечивается реализация норм права, предусматривающих возникновение п 'осуществле­ние каждого данного вида правоотношений»52. Правильно и то, что между волей отдельных лиц и волей всего народа, выраженной в нормах Драва, возможно противоречие. Из этого противоречия и возникает правонарушение. «Всякое правонарушение есть проявление противоречия, между во-

,*             "              ч              ...             „              Со      f-\

леи субъекта и волей, выраженной в нормах права» . ид-нако никоим образом правонарушение, допущенное субъектами правоотношения, не может преобразовать пра­воотношение, а следовательно, не может возникнуть кон­фликта между правоотношением и нормой права. Сущест­венное отклонение воли субъектов от воли, выраженной в норме права, может повлечь за собой лишь противо­правное состояние этих субъектов, их противо­правную связь, но не может превратить старое правоотно­шение в новое.

Правоотношение останется правоотношением, как бы ни отклонялась воля субъектов права от того, что выраже­но в правоотношении. Если дело дойдет до правонаруше­ния, то правоотношение все же сохранит свою силу, ибо то, что придает правоотношению его характер правоотно­шения, зависит не от воли его участников, а1 от государст­венной воли, выраженной в нормах права.

М. П. Карева правильно отмечает возможность несоот­ветствия воли отдельных субъектов права в правоотноше­нии тому, что предписано или дозволено нормой права. Если воля субъекта существенно отклонится от классовой воли, выраженной в норме права, то, повторяем, дело мо­жет дойти до правонарушения. Однако значит ли это, что правоотношение разрушается или меняется? Тем более, если дело не дойдет до правонарушения, а ограничится только ненадлежащими мотивами одной или обеих сторон правоотношения? Психика индивидов, связанных правоот­ношением, сама по себе не может влиять на действитель­ность правоотношения и не может создать «конфликта»

5а .М. П. Карева, С. Ф. К е ч е к ь Я'н. О социалистических правоотношениях (тезисы докладов). М., 1956, ото. 12.. .   .-т Там же, стр. 13.

39

правоотношения и. нормы права. Правоотношение не разру­шается и не отменяется только потому, что сторона хотела бы злоупотребить своими правомочиями или уклониться от выполнения обязанностей, фиксированных и правоотноше­нии.