§ 1. Учение о так называемом «поводе к иску»

Проблему права на иск в материальном смысле образуют вопросы о юридической природе присущей субъективному гражданскому праву способности к принудительному осуществлению; вопросы о сущности, значении и юридическом действии фактов, вызывающих проявление этой способности; .значении их подтверждения или отказа в их подтверждении в гражданском процессе.

Указанные вопросы и составляют тему настоящей главы.

1. По широко распространенному в теории гражданского процесса, можно сказать, господствующему воззрению, факты, в результате которых гражданское субъективное право становится способным к осуществлению через суд, стоят вне фактического состава, образующего основание этого права (материально-правообразующих фактов). Составляя предпосылку так называемого «юридического интереса» в судебном решении, они образуют не материально-правовое, а процессуальное условие судебной защиты. Отказ в судебной защите за их отсутствием не затрагивает спорного права по существу.

Существует и иной .взгляд, согласно которому указанные факты входят в фактический состав, производящий спорное право. Отсутствие их и связанного с ними юридического интереса истца к судебному решению должно рассматриваться в таком случае не как процессуальный, а как материально-правовой порок предъявленной претензии. Предметом судебного решения об отказе в иске за отсутствием указанных фактов явится само спорное субъективное материальное право, вопрос о его существовании или несуществовании.

В самой постановке вопросов изложенной здесь дилеммы легко различить две стороны: одну – процессуальную; она

9 М. А. Гурвич          129

касается условий оказания судебной защиты; другую – цивилистическую, которая относится к самой способности гражданского права к принудительному (как правило, через суд) осуществлению. Неразрывной связью этих двух аспектов судебного осуществления права, их взаимозависимостью неизбежно должно быть проникнуто вое> исследование данной проблемы.

2. Как мы уже сказали, господствующее в теории гражданского процесса учение относит факты, составляющие предмет нашего рассмотрения, к числу процессуально-правовых. Охватывая результат этих фактов под общим наименованием юридического интереса в судебной защите, теоретики-процессуалисты обычно связывают с ним значение существенного, но чисто процессуального условия.

В таком именно смысле проблема юридического интереса и обусловливающих его фактов была в России разрешена В. М. Гордоном, к рассмотрению соображений которого мы вновь должны обратиться под несколько иным углом зрения.

В своей работе «Основание иска в составе изменения исковых требований» 1 В. М. Гордон доказывал, что факты, порождающие юридический интерес истца к судебному решению, так называемые факты «повода к иску», ни в каком случае не могут быть относимы к составу «основания иска», в который входят только правообразующие факты, так называемое «активное основание иска». Под термином «повод к иску» В. М. Гордон подразумевает, приводя определение Ульмана, те факты, «...вследствие которых исковая претензия представляется осуществимой судебным порядком именно в данное время» (стр. 216), или (по словам Штейна) те факты, которые необходимы для наличности искового права (actio nata), т. е. зрелого требования при исках о присуждении, интереса в признании в исках о признании и т. д.

Факты повода к иску представляются, по словам В. М. Гордона, «существенно отличными от основания иска». В то время как факты основания иска, и только они, служат посылкою в исковом силлогизме, факты повода к иску такого значения не имеют, «...они лишь обусловливают допустимость судебной защиты, не влияя на результат ее, раз она допущена» (стр. 219). В исках о присуждении типичным поводом к иску является нарушение спорного права, в исках о признании, которыми, по мнению В. М. Гордона, было только подчеркнуто значение фактов повода в составе иска,– те действия ответчика или иные обстоятельства, вследствие которых возникла неопределенность спорного правоотношения. Как

1 См. указ, соч., гл. III, § 2, стр. 216 и сл.

130

один из основных примеров повода к иску о присуждении, В. М. Гордон приводит нарушение владения собственника, которое, как он указывает, не участвует в образовании права собственности, но служит лишь условием возникновения потребности в судебной защите.

Различием между основанием иска и поводом к нему В. М. Гордон объясняет и возможность перехода от иска о признании к иску о присуждении (в процессе, не допускающем изменения основания иска). Повод, говорит Гордон,– «...есть обстоятельство, стоящее вне существа иска, каковое, следовательно, и не утрачивает своего внутреннего тождества, коль скоро изменению подвергается лишь повод к иску».2 Поскольку факты повода к иску не входят ,в состав его основания, постольку образуемое вследствие их наличия правомочие на судебную защиту не может отождествляться с материальным правом. Оно получает самостоятельное, чисто процессуальное значение и содержание. Таково именно право на иск в понимании Гордона. Отсутствие в конкретном случае этого права, обнаруженное в результате рассмотрения в процессе обосновывающих его фактов повода к иску, не может влечь за собой отказ в иске за его необоснованностью в смысле неподтверждения спорного требования. Последнее остается нерассмотренным и вопрос об его существовании неразрешенным.

Иск при этом должен быть, как это предлагает В. М. Гордон, оставлен без рассмотрения.3 В этом случае обе стороны возвращаются в то состояние, которое имелось до процесса, так как последний считается несостоявшимся; ни истцу, ни ответчику при таком положении судебная защита не оказывается.

Необходимо при этом еще заметить следующее.

Как известно, В. М. Гордон считал, что судебная защита в форме присуждения, так же как и в форме признания, состоит в подтверждении права.4 Однако правильно5 и в соответствии с этим взглядом находя, что приказ (веление государственной власти) присущ не судебному решению, а самому субъективному праву, В. М. Гордон не объяснил, каким образом, вследствие действия каких фактов возникает или проявляется принудительный характер этого веления, отсутствующий в незрелом требовании (предмете иска о признании) и имеющийся в требовании зрелом (предмете иска о

2          В. М. Гордон. Основание иска в составе изменения исковых требований, стр. 237.

3          Его же. Иски о признании, стр. 258.

4          Т а м ж е, гл. I и II.

5          Т а м же, стр. 20 и сл.           .

9*        131

присуждении). Основание этого изменения в области материально-правовых факторов отсутствует у Гордона, так как с нарушением права (например, нарушением владения собственника) В. М. Гордон связывает исключительно процессуально-правовые последствия. Но тогда основание правомочия на принуждение перемещается в область процесса, связывается с правом на иск в публично-правовом, процессуальном значении.

Отсюда неизбежным является следующий вывод из теории Гордона.

Нарушение субъективного гражданского права истца, ни в чем не изменяя последнего, создает публичное право на его судебную защиту и тем самым возможность его принудительного (через суд) осуществления; или, иными словами, возможность принудительного осуществления гражданского права является последствием права на судебную защиту. Тем самым право на судебную защиту, право на иск в процессуальном, публично-правовом смысле, если последовательно рассуждать, служит основанием осуществления права в принудительном порядке.

В целом учение В. М. Гордона о значении фактов повода к иску может быть резюмировано в следующих основных тезисах:

а)         факты так называемого «повода к иску», не относясь к составу основания иска, ничего не изменяют в самом гражданском субъективном праве;

б)         вследствие их действия возникает особое, самостоятельное, независимое от субъективного гражданского права, публичное право на судебную защиту (право на иск), цель которого в исках о присуждении состоит в принудительном

осуществлении права;

в)         этими фактами в исках о присуждении является нарушение права истца.

Учение о поводе к иску в России вслед за В. М. Гордоном было воспринято Е. В. Васьковским, который причислял юридический интерес к абсолютным предположениям процесса.6

6 Е. В. Васьковский. Учебник, стр. 215–219. Следует отметить, что термин «повод к иску», означающий нарушение права, был в русской литературе известен и до Гордона. Под этим термином Малышев подразумевал «...фактическое состояние, действие или упущение, которое противоречит праву или мешает осуществлению его». Вследствие нарушения право принимает «форму иска», «искового отношения», которое Малышев характеризует, как «период кризиса» в праве, «как бы болезненную форму права». Вместе с тем, нарушение права обыкновенно указывает на лицо, ответственное по иску (legitimatio passive), откуда проистекает его наименование в процессе «пассивное основание иска».

132

 Для наличности юридического интереса в таком значении : у истца, по мнению Васьковского, должен быть повод к предъявлению иска против ответчика.

Если, например, говорит Васьковский, ответчик -ничем не нарушил права собственности истца на дом, то истцу незачем предъявлять к нему иск об изъятии дома из владения ответчика; суд трудился 'бы, рассматривая такой иск, совершенно напрасно. Поводом к предъявлению иска о присуждении является, по мнению Васьковского, либо нарушение ответчиком! прав истца, либо невыполнение им по отношению к истцу обязанности (что, собственно говоря, также является одним из видов нарушения прав истца). Последствием отсутствия у истца юридического интереса является оставление иска без рассмотрения, либо прекращение или уничтожение производства (в зависимости от того, в какой стадии процесса обнаружено отсутствие юридического интереса), т. е. различные формы прекращения процесса без рассмотрения дела по существу.

К взгляду на значение правонарушительных действий ответчика как фактов, не относящихся к основанию иска, присоединился и Яблочков.

По его мнению, ст. 584 п. 3 Устава гражданского судопроизводства, «обязывающая суд... не принимать к своему рассмотрению дело, когда обнаружится, что тяжущийся не имеет права ходатайствовать на суде... охватывает не только случаи, когда лицо не в праве обращаться к суду (процессуальная неправо- и недееспособность сторон), но и случаи, когда лицо не имеет надобности в обращении к суду».7 Надобность обращения к суду (т. е. юридический

_______________________________

Из этих указаний можно было бы сделать тот вывод, что исковое отношение есть известное состояние права и что, следовательно, факты повода к иску, вызывающие это состояние, имеют значение материально-право-образующих фактов, т. е. таких, которые вызывают известные процессы в самой материи гражданского правоотношения. Однако такой вывод был бы несовместим с другим утверждением Малышева, в котором создаваемая вышеприведенными его соображениями конструкция «иска» утрачивает свою ясность. При отсутствии повода к веку, говорит Малышев, «владелец права» «не нуждается в иске, право иска ему не принадлежит» (Разрядка наша.– М. Г.). Здесь право на иск выступает в значении процессуального правомочия, права на предъявление иска, и «повод к иску» приобретает значение признака процессуального права. Тем самым в учения Малышева об иске мы не находим отчетливого разграничения гражданского субъективного права и права (правоспособности) предъявления иска в процессуальном смысле. См. Малышев. Курс гражданского судопроизводства, т. I, 1876, § 50, I, § 53, в особенности стр. 247, 258, а также § 79, 2в (в конце), стр. 405.

7 Т. М. Яблочков. Практический комментарий на Устав гражданского судопроизводства, т. I, 1913, стр. 60; также см. его статью «Судебное решение и спорное право» в журн. «Вестник гражданского права» 1916, № 7, стр. 69–60.

133

интерес к процессу) служит, следовательно, условием принятия судом дела к своему рассмотрению.

Можно, таким образом, с полным основанием утверждать, что дореволюционная русская теория гражданского процесса различала особые, не входящие в основание иска факты, так называемые факты «повода» к иску, наличие которых рассматривалось, как условие возникновения юридически действительного процесса.

В советской литературе гражданского процесса вопрос о значении фактов, порождающих юридический интерес в процессе, сколько-нибудь подробно не рассматривался. Указанной проблеме посвящена статья В. М. Гордона о праве на судебную защиту, в которой он перенес на почву советского права свою прежнюю точку зрения на значение юридического интереса.8 В этой статье В. М. Гордон -придает понятию «заинтересованности» в смысле ст. 2 ГПК значение объективного условия права обращения к суду (т. е. такого условия, реальное наличие которого должно быть доказано). При отсутствии указанного права суд не вправе открывать свои действия. Предпосылками интереса В. М. Гордон считает факт нарушения права в исполнительном иске, опасность будущего нарушения права в исках о признании и противоречие осуществления гражданского права его социально-хозяйственному назначению в исках, где право на иск принадлежит третьим заинтересованным лицам и органам. Отсутствие интереса, обусловленное отсутствием указанных предпосылок, лишает, по мнению В. М. Гордона, лицо, обратившееся к суду, качества стороны. Процесс в таком случае подлежит прекращению, решение вынесено быть не может.

Взгляд Гордона не получил распространения в теории советского гражданского процесса. Он не воспринят и нашей судебной практикой. Эти обстоятельства, если учесть значительный период времени, прошедший со времени появления указанной статьи Гордона (более 20 лет), сами по себе наводят на мысль о порочности его теории.

Следует, между тем, отметить, что обоснованного опровержения в нашей литературе взгляд В. М. Гордона не получил. Не находим мы его, в частности, в работе Н. Б. Зейдера «Основные вопросы учения об иске в советском гражданском процессе». 9 Хотя Н. Б. Зейдер и утверждает, что взгляд Гордона на значение юридического интереса, как условия

8          Журн. «Вестник советской юстиции», 1927, № 1. См. также Практический комментарий к ГПК советских республик под ред. А. Малицкого, 1926, прим. III к ст. 2, стр. 4.

9          Рукопись в библиотеке Московского юридического института, в особенности стр. 251 и сл.

134

действительности процесса, является неправильным (см. стр. 137 и ел.), однако, сам Н. Б. Зейдер разделяет по существу традиционный взгляд дореволюционной русской процессуальной теории, рассматривавшей пассивное основание иска, как факты правонарушительные или праву препятствующие, в отличие от фактов активного основания иска – фактов правообразующих или, как поясняет Н. Б. Зейдер, тех фактов, из которых видно, что данное право существует у истца или {при отрицательных установительных исках) не существует у ответчика. С этой точки зрения необходимо признать, что пассивное основание иска служит не обоснованию спорного права, имеет, иначе говоря, не материально-правообразующее действие, а юридически обосновывает лишь самый процесс судебной защиты, право на обращение к суду за защитой. Правда, Н. Б. Зейдер не формулирует этого неизбежного, казалось бы, при последовательном рассуждении вывода, однако весьма близко по существу подходит к нему, когда говорит: «Поскольку факты пассивного основания иска являются фактами, непосредственно заставившими истца10 обратиться в с уд с исковыми заявлениями (Разрядка наша – М. Г.), они могут быть также названы поводом к иску». 11

Ясно, что если действие пассивного основания иска состоит только в том, что оно заставляет истца обратиться в суд за защитой требования (по выражению Яблочкова, создает «надобность в защите»), то оно имеет чисто процессуальное -значение (значение условия юридической действительности процесса), что возвращает нас к основным положениям учения В. М. Гордона. Сохранение прежней терминологии («повод к иску») в данном случае соответствует тождеству взглядов на предмет по его существу. Едва ли уместны поэтому сомнения в tomi, что вопрос о значении фактов так называемого «повода к иску» требует в нашем праве теоретического разрешения. Без него невозможно определить значение судебного решения об отказе в иске, основанном На отсутствии этих фактов. Оно необходимо также для установления содержания основания иска и связанных с последним признаков индивидуализации иска. В зависимости от него по-разному определяется возможный предмет судебного решения об отказе в иске и, следовательно, объективные границы его законной силы, соответственно определяющие границы процессуального права на предъявление иска.

Эти соображения, при наметившемся разногласии нашей

10        В рукописи: «ответчика» –- явная опечатка.

11        Из диссертации Н. Б. 3 ей д ер а. Учение об иске.

135

судебной практики с данными теории и известном противоречии в утверждениях самой теории (Зейдер), побуждают нас критически рассмотреть вопрос о значении фактов так называемого «повода к иску».