ГЛАВА 7 ПРИМЕНЕНИЕ ПРАВА В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ КАК РЕЗУЛЬТАТ ДВИЖЕНИЯ, Т. Е. СУЩЕСТВОВАНИЕ

Применение права в судебной практике в своей каче­ственной определенности есть общественное движение как особенное, а результат этого процесса движения —

78

существование. Следовательно, существование примене­ния права судом означает не то, что есть такое примене­ние права, а то, что это правоприменение — диалектичес­ки развитое понятие. Выше применение права судом рассматривалось в своей социальной всеобщности, в своей особенности по сравнению с ней, а затем в своих операциях как процесс, как движение. В своем сущест­вовании в результате всего этого оно постигнуто, т. е. сохраняет отсутствие покоя в своем движении в прек­ращении. Иначе говоря, это — бытие, определенное свой­ством и как таковое здесь оно в своей особенности будет определено одним качеством, но в негативной и позитив­ной форме, т. е. это— применение права судьей как однозначная неопределенность и как однозначная опре­деленность. Полагание их относительно друг друга — один из общих моментов право реализации. Следователь­но, является неопределенностью применение права су­дом, которую упраздненно отрицает его определенность, монолитность, единение, а совместно они являются таким применением права судьей, которое указанным образом интегрируется в правореализацию.

По сути дела, еще до обсуждения всего этого необхо­димо коснуться некоторых вопросов организационной стороны применения права судом.

Судебная деятельность —одна из функций государ­ства, суд —своеобразный государственный орган господ­ствующего класса. С точки зрения политики, теории государства и социологии принятия решений1 работа судов государства — это своеобразная государственная администрация, но даже и так она не имеет прямо ис­полнительного характера. Суд — особый орган, создан­ный для обеспечения, соблюдения права. Его деятель­ность может восприниматься как функция государствен­но-административного характера исключительно в обо­значенной здесь взаимосвязи; своеобразная роль и зна­чение его конкретной процедуры отделяет его от госу­дарственно-административной работы2.

Судьи подчиняются исключительно законам и непо­средственно не зависят от других властей. Естественно, организационные особенности судов в соответствии с системами права различны. И здесь об организационных вопросах практики судебной власти мы будем говорить только в аспекте, свойственном Венгрии.

Для связей суда как единой организации с другими

государственными и общественными органами характер­ны соподчиненность, независимость, хотя есть и некото­рые взаимные обязанности. В специальной связи состоит судебная организация с Министерством юстиции3. Эта связь не влияет на решение судьи по вопросу конкрет­ного казуса, однако вследствие организационно-админи­стративных связей она воздействует на правосудие во­обще в руководящих указаниях, анализом практики и оценкой.

Один из основных вопросов судебной деятельности состоит в том, в какой организационной форме, как осу­ществляется правосудие. Это в первую очередь общест­венно-политический вопрос, и его нельзя сужать до су-дебно-организационного и процессуально-правового от­ношения. В самой организационной системе и в методах действия организации в специальной форме отражаются определенные общественные и производственные отно­шения, они приобретают форму учреждений, характер которых определяет их существенные черты, а опреде­ленные рамки, относительная автономность организа­ции позволяют манипулировать некоторыми элементами их содержания и формы.

Деятельность суда — это работа политического ха­рактера: в своей всеобщности она представляет собой сохранение в действии воли господствующего класса, вы-ражеинной в форме законов. Поскольку деятельность суда по своей сущности —это вопрос власти, постольку в принципе неправильно превращать особенность этого общего в основную категорию. Иначе говоря, неправиль­на такая постановка вопроса, согласно которой правиль­ной формой является специальное судопроизводство, гражданское судопроизводство, осуществляемое судьей — юристом узкой специальности, или применение принци­пов чисто гражданского судопризводства при выработке решения. Судебная организация никогда не требовала участия судьи-неспециалиста, т. е. участия элемента не­посвященности, в вынесении решения. Не аппарат нуж­дается во внешних элементах, а общество, и только гос­подствующему классу необходимо непосредственное участие в применении правовых норм. А условия учас­тия существуют реально. Говоря словами Гегеля, сосло­вие юристов, обладающее особенным знанием законов, считает часто это знание своей монополией, и тот, кто не из их среды, не должен рассуждать об этом. Физики

8Q

точно так же отнеслись к учению Гете о цветах, пото­ку что он-де неспециалист и к тому же еще поэт. Но точно так же, как не нужно быть сапожником, чтобы знать, подходят ли башмаки к ноге, так и не нужно быть специалистом, чтобы обладать познаниями относи­тельно предметов, которые представляют всеобщий ин­терес4.

Поэтому с точки зрения теории права ошибочно ме­ханически утверждать, что «элемент непосвященности» удобнее применять к судопроизводству, чем элемент специально подготовленного судьи; это несет в себе про­тиворечие5. «Элемент непосвященности» попадает в судо­производство не по технической причине, а по причине власти. В связи со сказанным 3. Ронаи, критикуя пози­цию Ф. Варги, выступающего против суда присяжных, пишет следующее: «Что скажут люди, вопрошает Ф. Вар­га, если испортятся мои часы, а я скажу, дескать, не по­несу их к часовщику, потому что охладел он к делу ду­шой, и не верю я ему, а отнесу-ка я часы к сапожнику, душа у него свежа, монотонное его ремесло не заразило ее. Несомненно, эту процедуру не одобрили бы люди... Нельзя принцип распределения труда просто применять к категории господства. Где сталкиваются интересы, там вопрос о том, кто может что-то лучше, не является ре­шающим»6.

Коллегиальное судопроизводство и участие народа как система народных заседателей — это основной прин­цип правосудия, одновременно это — основной принцип социалистической демократии7. Обе формы коллегиаль­ного судопроизводства, т. е. коллегия, состоящая из только профессиональных судей или профессионального судьи и народных заседателей, — один из критериев де­мократизма этой организации: в ходе судебной процеду­ры, в вынесении решения по существу дела действует не одно лицо, а коллектив, судебная коллегия. Другой важный критерий демократизма судебных органов сос­тоит в том, что как профессиональные судьи, так и на­родные заседатели становятся таковыми в результате выборов. Вопрос о демократизме структуры органов правосудия является достаточно разработанным, и дан­ное обстоятельство освобождает от его обсуждения. Од­нако одна-точка зрения тем не менее требует упомина­ния—это некоторые вопросы системы народных заседа­телей с позиций теории организации.

6 Заказ 4253          81

Дополнение. Вопрос нельзя отождествлять с проблемой органи­зации правосудия или судебной администрации. В формулировке теории организации целое, будь то простое или сложное, определяет­ся как составленное из частей.

В соответствии с этим районный суд есть учреждение для обес­печения деятельности правосудия, имеющее характер такой вторич­ной группы, построение которой по форме определяется правовыми нормами и прочими формально фиксированными правилами, предпи­саниями. В рамках этой организации действуют судебные коллегии, ставшие самостоятельным целым: в процедуре первой инстанции в большинстве случаев действуют один судья-профессионал как пред­седатель коллегии, два судьи — народных заседателя и один секре­тарь суда, ведущий протокол.

Отдельные члены коллегии суда между собой находятся в от­ношении соподчинения. Коллегией руководит профессиональный судья, он направляет ее деятельность. В вынесении решений и во­обще в выполнении задач но отправлению правосудия судьи-заседа­тели с судьей, руководящим коллегией, не находятся в соподчиненном отношении. И тем не менее на профессионального судью возлагает­ся больше уже хотя бы из-за его роли, ведь совместной деятельно­стью руководит он, при слушании дел он спрашивает первым и для своих коллег он резюмирует дело, а во время вынесения решения голосует последним. Это руководство дает председательствующему в судебном заседании возможность в некоторой степени проводить свое мнение в решении.

Отдельные коллегии судов не подчинены друг другу, но в то же время между ними существует своеобразное соединение. Степень организованности самостоятельных целых воплощается в своеобраз­ных парных связях. Практически в ходе деятельности народного заседателя, продолжающейся обычно один месяц, народный заседа­тель является членом сразу двух коллегий: один день он заседает под руководством одного председательствующего, а другой день — под руководством другого.

Профессиональное и личное влияние двух профессиональных су­дей оказывает позитивное воздействие, в частности и потому, что сокращает фактор замкнутости самостоятельных целых в рамках организации. В то же время, например, если по личным причинам или из-за соперничества между отдельными" функциональными ком­плексами возникнет противоречие, напряжение, этот способ внутрен­него взаимного контакта может стать элементом посредничества как в росте, так и снижении напряжения и готовности сотрудничать.

Другая особенность структуры районных судов состоит в том, что весь судебный орган и его отдельные самостоятельные едини­цы—коллегии по своему составу периодически меняются. Постоян­ным является ядро судебного органа в узком смысле,, которое сос­тоит из профессиональных судей и судебных служащих. Периоди­чески меняющейся является та часть ядра судебного органа в широ­ком смысле, которая включает в себя и народных заседателей. На определенные периоды в силу необходимости изменяется качество коллегий, поэтому эффективность выполнения задач тоже может быть различной.

Практически вследствие руководящей роли судьи в коллегии качество да и, пожалуй, количество труда почти одинаковы (но это всего лишь собственная оценка из опыта, однако данными, под­тверждающими ее, мы не располагаем). Относительно того, можнд

ли связывать различные периоды в работе отдельных судебных кол­легий с качеством деятельности участвующих в судопроизводстве народных заседателей, исследования пока не проводились. Эмпири­чески можно измерить и то, сколько труда приходится затрачивать профессиональному судье для информирования заседателей, руковод­ства или для обеспечения их соответствующей деятельности. Все это может показать, мешают или нет периодические изменения в пер­сональном составе динамическому равновесию внутренней организа­ционной структуры.

В отношении рассмотрения гражданских дел и поныне сущест­вует нехарактерное, но негативное явление—-инстинктивный, скры­тый, дезорганизующий процесс. На практике это проявляется в том, что, хотя судебные коллегии работают на основе тождественной ор­ганизационной структуры, функционально они1 отличаются; внутрен­нее динамическое равновесие отдельных коллегий нарушено. Так, неоднократно в отдельных коллегиях, рассматривающих только сложные гражданские дела, ход рассмотрения направляет председа­тель, он же изучает все материалы на заседании, хотя нельзя ска­зать, чтобы он умышленно отстранял от этого заседателей или они сами устранялись от такого изучения. И заседатели становятся лишь созерцателями рассмотрения дела и решения по нему. Таким обра­зом, они не выполняют своей задачи, участвуют в судебном процес­се в физическом смысле, однако с точки зрения обеспечения задачи они самоустраняются, скрытым образом дезорганизуются. Если явле­ние ■ не распространено там, где оно существует, то его нелегко осознать, поскольку оно формируется не намеренно, а спонтанно, члены коллегии или не замечают его, или даже не желают призна­вать его таковым. Практика показывает, что в указанном случае неправильно пренебрегать личностью членов коллегии, но ошибкой является и пренебрежение качеством фактических задач: это поло­жение создается при рассмотрении определенных категорий дел. Особенно способствует формированию такого положения трудно обозримая масса разветвленных обстоятельств, доказательств, за­фиксированных в огромном количестве документов по трудоемким гражданским делам. Для заседателя в таком деле непосредственное участие   почти   полностью   исключается.

Районный или областной суд как организация состоит в слож­ной связи с действующими на подведомственной территории учреж­дениями, общественными организациями, коллективами, со всем на­селением. Эти связи временные или стабильные, прямые или кос­венные.

В сети устоявшихся связей суда с учреждениями, организация­ми участвует ядро судебного органа в узком смысле: сотрудники, работающие в суде, поддерживают связь с исполкомом местного Совета, с милицией, с политическими и массовыми организациями и т. д., которые с данной точки зрения образуют организационное кольцо суда.

От этого отличается связь, которая возникает между судом и населением. Один из ее типов ■— связь более общая, чем отношение «сторона —власть», в рамках которой отдельные производственные комплексы, жилые районы, группы населения или его отдельные представители получают информацию о деятельности суда. Иначе говоря, эта форма связи значительна как информационный канал. По сравнению с предыдущим здесь положение обратное: связь воз­никает в первую очередь с помощью народных заседателей, кото-

83

рые в ней являются как бы соединительными звеньями между на­селением территории и судом. Движение передаваемой ими инфор­мации идет в двух направлениях: с одной стороны, информирова­ние населения о суде, с другой стороны, информирование суда о событиях на территории, о населении. С организационной точки зре­ния это очень важная, позитивная черта системы народных заседа­телей.

Непосредственная, а также случайная связь суда с населением устанавливается вследствие того, что отдельные граждане высту­пают в качестве сторон. Основная характерная черта этой связи состоит в том, что суд как организация и как коллегия, отправляю­щая правосудие по конкретному делу, по отношению к среде, к клиенту являются органом власти и пользуются авторитетом и властью государства. Конфликт между обособленным аппаратом и клиентом возникает и из-за стиля работы суда. Своя, ожидающая решения проблема клиента для него — центральный, преимуществен­ный вопрос, а суд занимается этим вопросом по необходимости, объективно и без эмоциональных проявлений. Более того, метод ра­боты и решение по существу ^ела имеют обезличенный характер. Один из частных вопросов этого состоит в том, сколько в решении, принятом коллегией, того, что дали отдельные лица: в составе суда индивидуальная ответственность, индивидуальные заслуги и нега­тивные черты могут приобретать неопределенные очертания.

Основное требование правопорядка и законности сос­тоит в том, чтобы юридически спорные дела рассматри­вались одинаково, чтобы практика судопроизводства была единой. Условия и гарантии этого налицо, но не как абсолютные категории вследствие того, что случаи, относящиеся к определенному типу сделки, не тождест­венны полностью, а их квалификация осуществляется не механически и не совпадает одна с другой. Следователь­но, правосудие, как необходимость, релятивно по срав­нению с правовой нормой и альтернативно в объеме качества, данного ^правовой нормой. Установление субъективного права и решение по-своему типизируют, ищут {типичное в единичности8 точно так же, как и нор­ма,— единичность случая находит разрешение в общем. Поэтому монолитное, единое судопроизводство открывает судье возможность и одновременно обязывает его выра­батывать такие решения, которые не противоречат сло­жившейся судебной практике. Иначе говоря, применение, толкование правовой нормы по своей сути должны быть тождественны у всех судебных коллегий. В настоящее время по определенным категориям дел можно встре­тить различное толкование права и решений. Это явле­ние есть внутреннее различие деятельности всех судов, их судебной практики. В своей различной в-себе-сущнос-

84

тй в одинаковой   мере   заключена правосудия, а все вместе есть неопределенность.

Меняющаяся судебная практика означает, что она из-за постоянного развития общественных отношений также постоянно развивается, изменяется; применение права вступает в новые и новые этапы. В этом случае она может оказаться в противоречии с позитивным правом, чтобы не вступить в противоречие с обществен­ными отношениями и со своей социальностью. До дости­жения предела раскрытия противоречия она не ведет к неопределенности.

Практика колеблющегося судьи означает, что в от­дельных судебных решениях правовые нормы и право­вые принципы интерпретируются не в одинаковом смыс­ле и что отдельные судебные решения по тождественно­му предмету в своем содержании противоречат друг другу. Эта помеха в правосудии может распространяться на всю страну или иметь локальный характер. Послед­нее можно назвать местной аномалией применения пра­ва. В любом своем проявлении она может привести к неопределенности применения права.

Неопределенность применения права наступает, если по условиям нельзя единообразно установить последст­вия и если по одному точному обстоятельству могут ожи­даться различные решения, а в ожидаемых различных решениях возможны качественные различия.

Вот пример. Бывает, что юридический спор о пользо­вании жильем при одинаковых конкретных обстоятель­ствах по-разному оценивается судьями при рассмотрении дел в области имущественного, семейного или жилищ­ного права, хотя условия для решения у них тождест­венные. Случается, что одинаковый правовой спор про­винциальный и столичный судья решают по-разному. Следовательно, здесь речь идет о различии результатов: вопрос неопределенности состоит в том, как решат суды два одинаковых дела: одинаково или отлично одно от другого. Если отличие будет, то причину отличия следу­ет оценивать как фактор неопределенности.

: Как правило, все те факторы, которые вообще дела­ют правосудие возможным, одновременно могут быть и его факторами неопределенности. Исключение случайно­го осуществляется казуально с целесообразностью, и оно включает в процесс новые случайности. Факторы, обес­печивающие определенность, монолитность правосудия,

85

как антитезис, становятся фактором неопределенности. Всякое явление несет в себе и отрицание самого себя: причины, вызывающие уверенность, определенность, монолитность, одновременно сами же представляют со­бой и отрицания этого качества — факторы неопределен­ности.

Один из типов факторов неопределенности правосу­дия коренится в правовых нормативных условиях. Под этим углом зрения правовая норма порождает такое по­ложение, что:

подлежащий рассмотрению случай регламентируется действующим правом,

подлежащий рассмотрению случай правом не регла­ментирован.

Норма может установить последствие:

а)             единозначно,

б)            несколькими решениями.

в)             единозначно не определенным образом.

Возможности для принятия отличающихся решений от­

крывает сама правовая норма. По классификации юри­

дические правила:

могут толковаться в рамках своего порядка норм,

могут толковаться вместе с другими системами норм.

Примером первого варианта может служить кредит (ГК ВНР, § 522), второго — расторжение брака (Закон о семейном праве, § 18). В связи с последним совершен­но очевидно, что увеличение числа необходимых связы­вающих принципов и числа точек соединения несет в себе возможность увеличения числа различий в приго­ворах. Возможности расхождений в решениях особенно интенсивны в той области, которая не получает деталь­ного правового регулирования (пробел в праве). Это сокращает возможность Принятия строго рассчитанного решения и возможность предварительных оценок.

Группа факторов неопределенности, обусловливаемая особенностями нормы права, имеет гораздо меньшие объем или силу, чем те факторы, которые коренятся в сознательных (субъективных) условиях правосудия. В связи с этим необходимо отметить, что постановка субъективных условий на (первое место основывается главным образом на практическом опыте. Независимо от этого заявления, имеющего характер оценки, совершенно очевидно, что с определенной точки зрения рабочий про­цесс судопроизводства есть единство операций познания

86

и решения. Рамки познания суть рамки и решения. У судей знание права, правосознание, политические зна­ния, интеллектуальность, профессиональные убеждения, образование и т. д. могут быть препятствием познания и решения. Все это может повлиять на умственную дея­тельность и умение приспособиться, а этичность поведе­ния — на ее условия.

Особый вопрос, когда в процессе судопроизводства возникает потребность в знаниях из области обществен­ных наук, естествознания или в общих эмпирических знаниях. Однако судья в других отраслях научного зна­ния некомпетентен. Общеизвестно, что вести судебный процесс только на нормативной основе нельзя. Напри­мер, при рассмотрении спора по поводу недоброкачест­венно построенного дома или гибели домашнего живот­ного, проданного больным, следует изучить не только правовые, но и природные взаимосвязи. Эти взаимосвязи должен находить судья, эксперт же разъясняет явление только со специфической точки зрения. Судья должен хорошо разбираться в происходящем событии и с самого начала квалифицировать его согласно позитивному пра­ву, детально раскрывая это событие под углом зрения правовой квалификации. Отсутствие необходимых общих знаний может точно так же стать источником ошибки, как и навык, приобретенный в ходе долгой практики. В первом случае судья не может воспользоваться всеми возможностями, которые имеются в заключении экспер­тизы, не может задать соответствующие вопросы экспер­ту, а это рано или поздно приводит к тому, что направ­лять и даже решать процесс будет эксперт. Во втором случае судья может перейти в такую область, которая является узкоспециальной, и занять позицию по специ­альному вопросу, будучи недостаточно осведомленным в нем.

В общественном процессе качество дано в норме как в реальном решении. По сравнению с этим приговор-формальное решение, другими словами, мера, качест­венно определенное количество. В процессе применения права и в способе решений могут быть такие случаи, когда на место формальных решений, соответствующих закону, приходят реальные решения: судья применяет право так, что формирует выраженное в нем содержание по своему представлению. Это наиболее критическая проблема, ведь из-за исторических рамок нормы некото*

87

рые непрерывные изменения, осуществляемые тем, кто применяет право путем использования метода толкова­ния, не только нужны и мотивированы, но и закономер­ны. Это же правомочно и в отношении персонификации, наиболее отвечающей конкретному казусу. Ранее уже шла речь о том, что противоречивое движение норматив­ности и позитивное право еще не существуют как каче­ство и как правовая форма, т. е. новое нормативное со­держание, известное как еще не действующее, в силу необходимости появляется в применении права, и его реализация является особым моментом и в применении права. Все это несет в себе не только позитивные, но и негативные свойства. Самообособление применяющего право от нормы, персонифицирующие решения могут быть только отрицательными явлениями, которые дей­ствуют против единообразного применения права суда­ми. Переход из сферы формальных решений в область реальных решений может приниматься только как ис­ключение, но и в таком случае небезразлично, на каком уровне судебной системы это происходит.

Возможность для неопределенности, для колебаний в судебной практике дается и операцией применения пра­ва. На первом месте здесь стоит ограниченность спосо­бов получения информации. Способы доказательства: показания свидетелей, заключение экспертизы, личные сообщения сторон, показания обвиняемого и прочее — находятся под влиянием чрезвычайно большого количе­ства факторов, которые могут ввести в заблуждение. Язык, как единая система коммуникации, при внима­тельном рассмотрении оказывается далеко не единой системой, какой он кажется в своей всеобщности, и об­разует определенное препятствие. Существует много от­дельных операционных методов применения права и юридической техники, например, толкование правовой нормы, толкование юридической сделки. Неправиль­но выбранный метод может привести к неопределен­ности.

Организационная сторона применения права также ' содержит фактор неопределенности. Питательную почву аномалиям дает применение права на местах. Ситуация и групповое влияние, действие обособленных целых вну­три судебного органа, их взаимное влияние, собственные интересы судебного органа суть действующие силы, которые можно упомянуть в первукз очередь.

Факторы Неопределенности праЁосудий представляют собой нежелательное явление. Их устранение невозмож­но, поскольку правосудие —это не замкнутая в себе ла­бораторная система, но свести до минимума их влияние возможно. Для пресечения колебаний в судебной прак­тике принимаются меры, направленные на сокращение влияния факторов неопределенности в применении пра­ва. Своевременное правотворчество, принципиальное руководство деятельностью судов, организация судейс­кого аппарата и организационное управление им — все это дает определенный эффект в преодолении, пусть прямо или трансформированно, по сути дела любой из групп факторов неопределенности. Среди этих мероприя­тий весьма важно обеспечение, формирование, развитие субъективной стороны, так как основу правосудия сос­тавляют соответствующие судейские штаты: правильный подбор и расстановка судей могут обеспечить успех в преодолении негативного влияния остальных групп фак­торов неопределенности.

Определенностью, взятой в своей всеобщности как отрицание неопределенности, является позитивное право, хотя в отдельных моментах оно включает в себя и до­пустимость неопределенности. Определенность в качестве отрицания неопределенности применения права как по­лагающейся особенности является монолитностью еди­нообразия правоприменительной практики, которое по­ложено и в качестве целесообразности. Поскольку целе­сообразность применения права — это целесообразность, выраженная и обозначенная в средстве, а правовая це­лесообразность— в норме, то и средством практической монолитности является формирование содержания и ис­пользования средства. А раз так, то принципиальное управление целесообразностью использования средства, превращение ее в определенность, а также само средст­во в данном процессе тоже подвергаются воздействию. Эта взаимосвязь имеет исключительное значение как с общественной точки зрения, так и с позиций применения права. Поэтому не случайно, что это является вопросом, часто обсуждаемым в юридической литературе. Приме­нение права как существование включает в себя и взаи­мосвязь в качестве момента. Однако вследствие важнос­ти указанная взаимосвязь требует специального, особо­го изучения.

89